Круг
Шрифт:
– До конца весны или меньше, если нам случится положить головы.
Правитель Багризеды переглянулся с двумя военачальниками – никем иным эти люди с властными лицами и колючими глазами быть не могли, – и едва не в один голос все трое прошептали:
– Субайнальское приречье!
Субайнал течет раздольно и ровно, в самом широком месте всякой стреле не хватает скорости и силы, чтобы перелететь с берега на берег даже по наклонной дуге. Падает едва не в середину. Шесть княжеств снизаны длинной водяной лентой, словно бусинки в ожерелье.
Чеклай-Чекле – в тамошних горных отрогах находит свой исток
Корабли тянули против течения быки, шедшие берегом. Гораздо проще стало бы уйти вверх по реке и сплавляться на ладьях вниз, но этот исход отмели как рисковый. Кто-то из островных бойцов мог избегнуть смерти и, спустившись на лодке по течению, предупредить остальных. Когда же за спиной остается лишь разоренная крепость, предупреждать некого, а подняться вверх по Субайналу быстро очень трудно. Верна стояла на носу передовой ладьи боевого каравана и безучастно смотрела вперед. Все равно, за кого сражаться, безразлично, какой князь виноват, этот или тот. Кто первым отправит в дружину Ратника – тот и лучше, того и благодарить.
Далеко позади осталась прежняя жизнь, уже стала сомневаться: не привиделось ли все это? Тычок, Безрод, Гарька… Даже думается о прошлой жизни равнодушно и представляется все блеклым и бесцветным. Какие волосы у Тычка? Злобог его знает, кажется, седые. Какого цвета обручье на левом запястье Гарьки? Злобог ее знает, кажется, синее, глазурованное. Или зеленое?.. Или правое запястье?.. Интересно, у обитателей черных крепостей Кешугри есть дальнобойные луки, стрелы которых прошивают человека насквозь, будто игла простое полотно?
С некоторых пор ходить по течению Субайнала сделалось небезопасно. Почил старый Кешуг-Меркут, князь настолько же разумный, насколько несгибаемый и прямой, отпрыски же его не снискали себе ни славы родителя, ни его блестящего ума. На пятерых братьев трезвомыслие нашлось только у одного, остальные обнаружили в себе только страсть к дракам и сомнительным предприятиям.
Четыре острова провидением богов будто выросли со дна речного, на изрядном протяжении рассекли водную гладь по течению, и на каждом в крепости засел головорез Кешугри. Не стало прохода по реке ладьям с товарами из верховьев. Когда разграбят грузовые корабли, когда нет; купцы Жегеры, Белой Степи, Кобо-Коби и Чеклай-Чекле остереглись отправляться в путь по воде, и древний путь словно обезлюдел.
Боевой караван подошел к первой крепости в сумерках. Задолго до того стали видны сигнальные огни на высоких башнях островной твердыни. Ладейщики загодя потушили светочи на кораблях, чтобы даже искры не блеснуло в темноте, отцепили тягловые канаты. Последние сажени придется идти своим ходом, выгребая против течения.
– Впереди причал на две ладьи, – рассказывал Верне Брачан, полководец саддхута, возглавивший поход. – И такой же причал с той стороны по течению, также на две ладьи. Крепость выстроили на скале, высота стен составляет три, может быть, четыре человеческих роста, а если прибавить к этому собственно скалу, получится около шести.
– Какие там ворота?
– Тяжелые, из лиственницы, десять
– А подвесной мост?
– Его, по счастью, нет. Невозможно сделать необходимый для того ров, пришлось бы рубить крепчайший скальный камень. Сама крепость изнутри представляет собой крепкий четырехугольный дом, сложенный из больших валунов. На первом уровне расположены хозяйственные помещения, оружейная мастерская, обеденная палата, на втором и третьем уровнях – спальные помещения дружины Кешуга.
– А сторожевая башня?
– Их две. По течению и под течением, с двух сторон. Надеюсь, безнаказанность притупит бдительность стражи, ведь еще никто не пытался приструнить Кешугов, хотя страдают от разбойничьих набегов без исключения все княжества реки.
– Что скажет Кешуг-Рычак, правитель Кешугри, который унаследовал страну после отца? Ведь братья, как-никак. Не обозлится?
– Он не в состоянии вправить мозги глупым родственникам. А когда все случится, сожалеть будет поздно. Не маленький, понимает, что эти четверо – кость в горле народов Субайнала. Не сегодня-завтра все княжества снарядили бы общее войско. Тише, госпожа, мы подходим…
Ветер благоволил кораблям Бейле-Багри, дул по течению реки и относил прочь плеск весел и скрип дерева. Весельные замки загодя смазали маслом, и теперь ничто не скрипело.
– К сожалению, подойти совсем уж незамеченными не сможем, – прошептал Верне Брачан. – Едва встанем к пристани, речные чайки снимутся в воздух и переполошат всех в крепости. Кешуг прикормил птиц по совету ведуна, что укрылся здесь вместе с остальными головорезами. Говорят, его черная сила очень велика и он лишает человека воли. Пленные купцы в его присутствии шагу ступить не могли, только бессильно таращились вокруг и дышали через раз.
– Когда нас обнаружат, начинайте браниться как можно громче и яростнее. Кешуги высыплют на стены и приготовятся отражать нападение. Всячески поддерживай их в этой мысли, дескать, на самом деле намеревались подобраться незамеченными. Конечно, станете обмениваться стрелами, это даже на руку. – Едва Верна услышала про высокие крепостные стены, спросила девятерых, по силам ли им взобраться по скалам и перелезть во внутренний двор. Те лишь равнодушно пожали плечами, как один. – Мы же проберемся в крепость с той стороны, где стена окажется пуста, и откроем ворота.
Барабан, отбивающий меру для гребцов, умолк задолго до того, как первая ладья коснулась каменистой пристани. Стая чаек с оглушительным клекотом поднялась в воздух, откуда-то сверху, должно быть, из башни, полетел по воздуху оглушительный свист, а в темном небе вспыхнул яркий огонь – стали видны узкие бойничные окна, теперь подсвеченные изнутри тревожным очагом.
– Мы обнаружены, – усмехнулся Ястам, старик шел на том же главном корабле саддхута.
– Брачан, выжди какое-то время и по одному отправляй воинов к воротам следом за нами. Надеюсь, под стенами к тропе можно подобраться беспрепятственно. Будем ждать против самых ворот. Пошли.