Кругом одни принцессы
Шрифт:
Ночью мы покинули дастархан-барак. Лошадей, несмотря на нытье Хэма, оставили в конюшне. Как ни романтична была мысль — ускакать, перекинув через седло обеспамятевшую красавицу, я подозревала, что сегодня нас ждет немало неожиданностей, и лошади нам будут скорее мешать, чем помогать.
И, подобравшись к главному посту, я кинула в них сонным заклинанием. Тем самым, которое приобрела во время своего первого визита в Поволчье и затем успешно опробовала на уже упомянутом медведе-колдуне (не копытном). Здесь я немного переделала его, применительно к местной специфике.
Спят верблюды
Дяди спят и тети,
Все кругом спать должны,
Прямо на работе!
Через несколько мгновений я услышала звон и шмяканье. Это стражники, роняя щиты, мечи и топоры, сползали на землю. Чуть позже окрестности башни Доступной Принцессы огласились дружным храпом.
Хорошее заклинание. К сожалению, оно имело существенный недостаток — его нельзя было применять свыше одного раза за квест.
Хэм выглянул из-за угла. Предварительно я велела ему заткнуть уши, и, к счастью, он не ослушался. Убедившись, что враг повержен, он подбежал, вытаскивая хлопок из ушей.
Я подняла руку с Рубилом.
— Пошинкуешь стражников? — бестрепетно осведомился Хэм.
— Зачем?
Волшебный меч оказался вполне достойным своего звания, без труда взрезав чугунные засовы и замки на воротах. Можно было, конечно, не мелочиться и разрубить стену, но ее мы не могли бы подхватить, а мне хотелось до поры избегать лишнего шума. Непосредственно за воротами начиналось пристроенное к ним приземистое здание — без сомнения, та самая зловещая привратницкая, о которой мы слышали прежде.
Внутри было темно и холодно, как в подвале. Похоже было на то, что мы оказались в каком-то коридоре, по которому и двинулись — сперва я, с Рубилом наперевес (мой МГБ-шный меч был укреплен за спиной, вместе с арбалетом), позади — Хэм с тем оружием, что досталось ему в наследство от бахадуров (его собственное оружие сгинуло у Бешеных Бабок, так же, как конь Рыбина Граната).
Впереди забрезжил мертвенно-бледный свет.
— Злая магия! — прошептал Хэм.
Я сделала ему знак замолчать, хотя в глубине души была с ним согласна.
Дверь перед нами была неплотно притворена, и я решила заглянуть внутрь.
По роду своей деятельности мне не раз приходилось общаться с магами, а с одним я даже дружила. Но ни один замок, ни одна пещера, ни любое другое обиталище магов не походило на то, что я увидела. Никаких пыльных фолиантов, чучел филинов и крокодилов, подозрительного вида сосудов и хрустальных шаров… Нет, нечто вроде хрустальных шаров всё же имелось. Правда, шары были квадратные и только с одной хрустальной стороной. Пожалуй, их лучше было назвать шкатулками… или ларцами. Ими были уставлены столы, заграждавшие привратницкую, а прямо с потолка на них лился тот неестественный свет, что мы заметили из коридора.
Волшебника Дубдуба нигде не было видно. Зато было видно кое-что другое.
Хрустальный бок каждого ларца являл собой замысловатую картинку. И эти картинки двигались. В центре любой из них заметна была некая героическая фигура. Все это были красавцы мужчины атлетического сложения с орлиными профилями, пронзительными очами и волевыми подбородками. Среди них были и восточные бахадуры в шальварах и тюрбанах, и рыцари закатных
И тут меня осенило! Так вот куда подевались бесчисленные претенденты на руку Доступной Принцессы, бесстрашные герои и непобедимые бойцы, прорвавшиеся сквозь ряды стражи в привратницкую, после чего их никто и никогда не видел. Коварный Дубдуб заколдовал их и заточил по шкатулкам, чем обрек на призрачное, хотя и полное приключений, существование.
Но это было еще не всё. Поначалу мы не обратили внимания, что по столам перед шкатулками бегают мыши. Это было как бы уместно в обители злого колдуна. Но потом мы разглядели, что каждая мышь за хвост привязана к шкатулке. Послышалось гнусное хихиканье, и согбенный старикашка в засаленном халате шаркая туфлями перебегая от одного ларца к другому, где рыцарь в сверкающих доспехах поражал мечом огнедышащего дракона, схватил мышь и сжал ее в кулаке. Мышь отчаянно завизжала, дернула хвостом, и рыцарь провалился в темное подземелье.
— Мерзость какая! — воскликнул Хэм, ибо принцип действия колдовства был ясен даже ему.
Старикашка, иными словами, волшебник Дубдуб, обратил к нам покрасневшие, слезящиеся глаза — несомненно, они стали такими из-за того, что он день и ночь следил за творившимся в шкатулках. Затем взмахнул тощими руками и начал читать заклинание. Мне оно было известно, хотя составляло тайну тайн:
— Алеф! Лам! Мим! — тут он почему-то осекся, прервал страшное заклятие, как будто вспомнил еще более жуткое, и приступил к нему: — Контрол! Альт!..
Но я не дала ему выкрикнуть последней части заклинания, одним движением Рубила перерезав хвосты мышей, привязанных к шкатулкам. Мерзкие создания с писком порскнули в разные стороны, а я принялась рубить заколдованные шкатулки. Через несколько мгновений привратницкая заполнилась толпой разнодоспешных мужиков, размахивающих холодным оружием и матерящихся на всех языках Ойойкумены. А еще через миг они, поняв, где оказались, дружно кинулись на Дубдуба. Не дожидаясь окончания разборки, я схватила Хэма за руку и потащила его прочь.
— Ничего не понимаю, — бормотал он.
Я не стала ему объяснять, поскольку подрядилась добывать Доступную Принцессу, а не освобождать ее женихов, и у работодателя могли возникнуть вполне обоснованные претензии.
За привратницкой начинался крытый переход к башне. Здесь я запустила Хэма вперед, приказала «Беги!» и принялась крушить за собой стены и крышу.
— Ты чего? — изумился Хэм.
Мог бы и сам догадаться. Когда бахадуры и рыцари умаются убивать Дубдуба, то, вероятно, вспомнят, зачем они сюда приперлись. А нам конкуренты ни к чему. Лучше их отсечь. Оптом.