Круговерть бытия 2
Шрифт:
Но наши громят этих «мастеров» в одну калитку. Без вариантов. После того, как казаки всех туземных смутьянов и полоумных вырезают, Польша успокаивается. На следующие тридцать лет. Пока не вырастет свежее, небитое поколение «брехунов». Которое снова истово верит, что именно они есть знаменитые «мастера крестового боя». И история снова повторяется. Какой-то замкнутый цикл. Беличье колесо, где вместо белок бегают дрессированные идиоты.
Так и тут весь бой продлился всего одно мгновение. Я мирно продолжал стоять как мраморная статуя, держа саблю на правом плече и выставив вперед левую ногу. Мой соперник немного
Я это тоже знал. И специально принял такую позу, чтобы спровоцировать поляка на удар. Понятно же, что по моей правой половине, где я могу заблокировать саблей, он не ударит, а будет бить именно по выдвинутой вперед левой. А я к этому уже готов. Все учтено.
Тебя ждет нечто новенькое, мой ясновельможный друг. Увидишь, что бывает с людьми, которые мне не нравятся.
Поляк резво сделал сокрушительный выпад, словно сумасшедший акробат, пытаясь то ли ударить, то ли уколоть меня в левое плечо. Я так и не понял. Потому, что движение шляхтича было очень быстрым и элегантным. Хорошо отработанным. Я не сомневался, что уже первый контакт клинка с моим телом имел бы катастрофический эффект. Но я ждал этого удара.
Поэтому легко, танцевальным движением, словно выполняя балетные па, опираясь на заднюю опорную ногу молниеносно ушел назад.
Совершил изящный, стремительный разворот, убрав тело из под удара и, изогнувшись в талии, наклонил корпус в сторону, когда кончик польской сабли пролетел в паре сантиметров от меня. Вражеский выпад пропал зря, не причинив мне ни малейшего вреда. Для этого требовалось резкое ускорение, что было не такой простой задачей для человека с моей серьезной комплекцией. Но в данном случае все произошло вполне естественно. Благодаря мотивации.
И одновременно с вышеописанными действиями, правой рукой я нанес свой хлесткий, рубящий удар. Исполнил с ускорением взрыва динамита что-то похожее на японское «кендо».
На какое-то мгновение вытянувшийся пан Рыгальский завис, провалившись в пустоту, когда мой клинок отрубил ему правую руку по локоть. Мой удар был ужасным. Жестким. Тут от меня не требовалось особой точности. Любое место руки становилось попаданием в яблочко. Локоть, предплечье, запястье.
Гейзер крови из обрубка еще не начал фонтанировать, упавшая сабля с кистью еще не достигла земли, как я сменив направление удара рванул клинок вверх, рисуя в воздухе крыло символической чайки. Ударив поляка по черепу. Конечно, этот почти обратный удар уже лишился своей динамической силы.
Но за меня сыграли законы физики. Когда мы режем ножом морковку или лук, мы же не рубим, а режем, потому, что так делать легче. Экономим усилие, а остальное делает клинок. Казачья шашка имеет изгиб, который как раз опирается на подобный закон физики.
Изогнутый клинок достаточно приложить и потянуть, как он глубоко врежется в плоть. Минимум усилий при максимальном результате. Вот и у меня был подобный удар «с потягом».
В общем, все это долго объяснять, но в результате, буквально на счет раз, в вихре событий, отрубленная рука поляка рухнула на землю и он сам
На автомате, пока еще секундант не успел вмешаться, я проткнул шашкой врагу горло. А нечего так бодро стучать ногами! Мало ли? Видно же, что мозгов у этого Рыгальского отродясь не было. А на кусок черепной коробки могут титановую пластину вставить. Или серебряную. А мне не надо никаких оживших мертвецов. Так что теперь поляк был гарантированно мертв. На все двести процентов. Тело его последний раз судорожно дернулось и застыло. Отлично! Одним бунтовщиком меньше казакам через год убивать придется.
Это же основы военной тактики. Получив возможность ослабить ряды врага — обязательно пользуйся ею.
Подошедший Спиридонькин проверил пульс на шее товарища.
Ничего.
Лицо секунданта соперника побледнело, лоб покрыла испарина.
— Надеюсь, Вам, любезный, напоминать не надо, что мы не ищем ложной популярности? — строго нахмурив брови спросил я Спиридонькина. — Дело у нас с покойным было личным, можно сказать интимным. А кроме Вас тут болтать больше некому.
— Клянусь Вам своей честью, что унесу этот секрет с собой в могилу,- напыщенно произнес ротмистр.
— Вы любезный лучше не клянитесь, а помните, что если слухи разойдутся, то Вам же будет хуже. — продолжил я воспитательную беседу с кавалеристом, добавив в голос кровожадной хрипотцы. — Во-первых, и вы подвергнитесь опале, как секундант несанкционированной дуэли. Во-вторых, я очень обижусь и мои турецкие друзья могут Вас похитить, увезти в укромное место и разрезать там на кусочки. И в-третьих, в случае огласки я могу сказать, что покойный сообщил мне, что он завербовал Вас на сторону польских бунтовщиков. Сейчас я, конечно, ничего доказать не могу, но если в течении года-двух в Польше вдруг начнут резать русских, то мои слова вспомнят и тогда представьте себе свое положение? Право же, у Иуды было лучше. На Вашу могилу потом долго плевать все будут!
— Уверяю Вас, что ваши угрозы излишни! — снова воспыренно произнес Спиридонькин. — Даю вам слово чести.
— Прекрасно! Вот и договорились. Приятно иметь дело с благородным человеком, таких высоких моральных принципов. Вы очень меня обяжете, если сообщите, что случайно наткнулись со своим приятелем на отряд местных абреков. В героизме я Вас не ограничиваю. Можете сообщить, что лично изрубили в капусту человек двадцать. Но товарища спасти уже не могли. Теперь давайте поможем Вам погрузить тело Рухальского на лошадь и мы спешим откланяться. Дела, знаете ли, не ждут!
И мы с Баклановым поехали обратно, оставив ротмистра со своим скорбным грузом догонять свою колонну.
А в конце октября и мы, казаки, в мрачный и пасмурный день, последними двинулись на север.
Глава 22
Пока известия о моей дуэли рикошетом по мне не ударили. Может все заглохло, а может курсируют где-то какие-то слухи. Но меня и молодого Бакланова пока никто под протокол не опрашивал. И ладно. Так как в таких делах лгать нельзя. Я бы и рад, но когда двое будут утверждать одно, а я другое, то буду глупо выглядеть.