Крупные ставки
Шрифт:
Он не выходит из головы с прошлого вечера. Такой обаятельный в своей неряшливой уверенности. И этот взгляд! Думаю о нем даже против собственной воли! Вспоминаю его черты, ищу среди пассажиров, прокручиваю в голове немногочисленные фразы и сочиняю диалоги.
Это выходит за грани разумного, ведь мы – детали разных мозаик. Не нужно спрашивать прямо, чтобы понять – мы не ровня.
Но, может, мистер Томсон был прав, и на корабле складываются не такие витражи?
Хотя о чем я? Девять дней и морская качка, столкнувшая нас, пройдет, как только мы вернемся
И эта обещанная встреча не что иное, как напоминание о принадлежности к разным мирам. Иного и быть не может! А потому мне надо перестать робеть в его обществе и вспомнить, зачем я здесь.
Но, черт возьми, приходится смотреть бестелесной правде в лицо! Любопытство просочилось в меня. Я жду этой встречи! Жду удивленной улыбки на мою застенчивость и как скажу ему «Вы готовы сделать ставку?». А он в ответ улыбнется и произнесет своим вкрадчивым голосом «Я же обещал, что мы с вами сыграем!»
И мы сыграем. Вот только в отличие от рулетки, не уверена, что победителем выйду я».
Не совладав с собой, Мелани отправилась на смену заранее. Игровой зал действовал успокаивающе, расставлял голоса в голове по местам, как книги в алфавитном порядке на библиотечных полках. Там она чувствовала себя владелицей ситуации. Если не сказать больше.
Казино являлось пристанищем душ, измученных деньгами. Кто-то в них купался, тонул, жаждал, откупался, крал, копил и так до бесконечности.
И всякий раз, вступая за стол, Мелани выбирала новую роль: то была Хароном, взимающим «обол» 11 с неудачников, а то – китайской богиней сострадания Гуаньинь.
Конечно, на лайнере контингент гостей разительно отличался от того, что обычно наблюдала Мелани, но ни тем ни другим деньги счастья не приносили. И спорь на сей счет на валюту, она бы уже давно сколотила состояние.
Всех гостей Мелани делила на три категории. К первой относились «толстосумы». С лицами, будто ржавчиной, пораженными скукой, они гнили в собственном одиночестве, и шелест купюр скрашивал бытие.
11
Обол Харона – монета, помещаемая в рот умершего для использования в качестве платы или взятки перевозчику душ через реку Стикс.
Вторые были «стяжатели». Их сердца венчались на царство гордыни и алчности.
А третьими были зеваки. Больше наблюдатели, нежели игроки. За такими внимательно следили через камеры.
Именно поэтому ее незнакомец так прочно засел в голове. Он не вписывался в категории и оставался загадкой.
Примерив воинственности, Мелани вошла в зал, наполненный изысканными звуками струнного инструмента. В глубине скрипач исполнял отрывки восточных мелодий, следом переключался на знаменитые «Времена года» Вивальди. Своим виртуозным исполнением он заставлял ощутить себя существом, говорящим на всех языках мира. Яркие сочные ноты обволакивали, а затем несли по волнам грусти.
Мелани
Проникновенная мелодия оборвалась, и, открыв глаза, Мелани встретилась взглядом с ее исполнителем.
– Извините, я не хотела мешать! – она отступила в сторону, прикрыв рот рукой.
Парень, приблизительно ее ровесник, широко улыбнулся и опустил могущественную струнную спутницу.
12
Ханс Циммер и Джеймс Хорнеср – современные композиторы, чьи музыкальные произведения стали оформление множества кинолент.
– Ничего. Тебе понравилось?
– Очень! – Мелани обернулась на довольного ухмыляющегося дирижера.
– Тогда я сыграю что-нибудь для тебя во время вечера, хочешь?
Мелани неуверенно кивнула и, подумав, сказала:
– Двадцать четвертый Каприс Паганини.
– Заказ принят, – он подмигнул и извинился. – Я бы рад поболтать, но надо готовиться.
– Да, разумеется.
Мелани добралась до рулетки, бегло осмотрела стол и заняла выжидательную позицию.
Время тянулось, как война без провизии.
Теренс вбежал в зал весь всклокоченный, с легкой испариной на лбу, и так же торопливо хлопнул в ладоши, позабыв свою открывающую фразу. Охранники переглянулись, пожали плечами и распахнули двери.
Мелани проводила Теренса взглядом, который исчез сквозь запасной вход, и улыбнулась приближающимся гостям.
Ласкающие звуки скрипки действовали на всех обескураживающе. Каждый посетитель старался держать осанку, почтенно улыбался и использовал высокопарную речь, заводя диалог.
Вечер клонился к ночи, скулы сводило от улыбок неиссякаемой публике, решившей насладиться бесплатным концертом. А незнакомец так и не явился, чтобы сыграть обещанную партию. За столом с покером разыгралась целая драма: мужчина пошел ва-банк и проиграл все.
«Вторая категория» – безучастно подумала Мелани.
До конца смены оставался час, а парень со скрипкой обернулся к ней и приветственно поднял смычок. Мелани тронул сей жест, и она одарила его дружеской улыбкой. Он подошел к микрофону и два раза стукнул в пыфтик, привлекая внимание.
– Дорогие гости, наш концерт подходит к концу!
Публика несогласно загудела.
– Не волнуйтесь, – успокаивающе улыбнулся скрипач. – У вас еще есть время потратить деньги!
Его обаяние текло в зал, так что даже солидные мужчины с дорогими часами посмеивались.
– Мне было приятно играть для вас, но последнюю композицию я посвящаю леди с экстравагантным украшением на шее!
Мелани позабавило, как напомаженные дамы принялись изучать свои кулоны и ожерелья, и ни одной из них не пришла в голову мысль, что речь идет о девушке-крупье.