Крупным планом (Роман-дневник). 2007.

Сабило Иван

– Всё не так, - сказал Нодар.
– Дело в том, что он был одним из тех, кто за­нимался поставками оружия в Абхазию. Точнее, был посредником в этих делах. Благодаря ему абхазы приобретали оружие значительно дешевле, чем у других поставщиков. И конкуренты не могли ему этого простить.

– Имел ли к этому отношение Шамиль Басаев?
– спросил я.

– Не думаю. Басаев воевал на стороне абхазов. Это был ещё не тот Басаев, ко­торый потом станет убивать женщин и детей.

Я отошёл в сад, сломал две веточки каких-то мелких растений, похожих на цветы,

принёс и положил их на могилу. Сфотографировались у обелиска, после этого я пригласил всех в кафе, что посреди озера, - помянуть свояка. Заказал вод­ки, яблок и маслин, и мы поговорили о войне и бренности человеческой жизни.

– Почему именно здесь он похоронен?
– спросил я.

– Он поэт, он предчувствовал свою смерть, - сказал Нодар.
– Когда он погиб, в его вещах обнаружили завещание, где он просил похоронить его в Абхазии, в Новом Афоне... Сюда приезжают его родители-художники. Горькая у них доля. И лишний раз подумаешь, какому страшному риску подвергаем мы себя, когда выпускаем на свет только одного ребёнка. Вы их знаете?

– Нет, я с ними незнаком, - сказал я.
– Знаю только его тётку, Татьяну Григо­рьевну Сабило, что живёт в Минске. Она - вдова моего двоюродного брата Петра. И когда-то рассказывала, что в Москве у нее есть племянник Саша Бардодым, поэт, куртуазный маньерист. И что ей нравятся его стихи.

Выпили за здоровье его родителей и тётки Татьяны...

15 мая. Готовимся к отъезду. Пришёл на берег моря и, хотя купаться не хо­телось, заставил себя поплавать. Выходя, поцеловал море в лицо в память о преж­них поездках сюда. На берегу неуютно и холодно, хотя светит солнце. Наверное, от потянувшего прохладного ветра.

Позавтракали и в путь, в аэропорт.

Солнце печёт по-летнему. Особенно палит оно на границе с Россией. Вышли из автобуса, предъявили таможенникам документы - всё в порядке, пропускают. Потом долго на жаре ожидали, когда досмотрят и пропустят наш автобус. И вот мы благополучно прибываем в Адлер.

Здесь полно дорожной техники - расширяют, удлиняют взлётно-посадочную полосу. Сочи готовится к зимней Олимпиаде-2014. И правильно, лично у меня нет сомнений в том, что Олимпиада состоится именно здесь. Тем более что в мире нет страны, которая могла бы предъявить столь же внушительные достижения в зимних видах спорта, как Россия. А ранее - Советский Союз.

17 мая. Брест. Купания в Чёрном море не прошли для меня даром. Першит в горле, я почти лишился голоса. А тут новая поездка - в Брест. Приглашение прислал Сергей Молодов - председатель республиканской организации «Русское общество».

На мою родину, в Беларусь, меня особенно долго приглашать не надо: только намекни, что я для чего-то нужен, и я готов.

Из шести областных центров республики я был в четырёх - в Минске, Гомеле, Витебске, Могилеве. А в Гродно и Бресте побывать не довелось.

В Бресте видна всё та же ухоженность, что и везде по Беларуси. Порядок и чи­стота, но не музейная, когда ни цветочка, ни зелёного оазиса с голубой водицей, а настоящая, живая, хотя и городская, природа. Здесь две реки - Западный

Буг и Мухавец, а при их слиянии - Брестская крепость.

Вместе со мной сюда приехал главный редактор московского журнала «Брати­на» Фёдор Черепанов. Из Минска прибыли поэты Анатолий Аврутин, Валентина Поликанина, Юрий Сапожков. А также поэты из Витебска, Гомеля, Гродно, Мо­гилёва. Всё как всегда: встречи, разговоры, сдержанная радость от того, что снова вместе.

И началась работа. Наши заседания проходили в актовом зале брестского ли­цея. Читали конкурсные стихи и слушали юных поэтов. Лучшими из них стали: М. Казеко, В. Сосновская, Е. Кисель, М. Гагарский. Лучшим исполнителем своих стихов признан Д. Родиончик. Первое место отдано 19-летней Марии Казеко, изящной и светлоокой студентке из Могилёва.

24 мая. Москва. Позвонили из Постоянного комитета Союзного Государства: встреча с Павлом Бородиным переносится на более поздний срок - у него срочная поездка.

Ну вот, а ты радовался.

По телевизору показали полковника ВДВ, он говорил: «Мы, с учётом того, что в войска сейчас придут священники, обратились в Минюст об учреждении благотворительного фонда имени Ильи Пророка. Минюст ответил: а согласны ли ближайшие родственники Ильи Пророка? Да, отвечаем, мы - ближайшие род­ственники Ильи Пророка - согласны».

13 июня. Из Минска позвонила начальник отдела организации пресс- конференций Интернет-вещания Елена Готовчиц. Сказала, что меня приглашают на «Славянский базар» в город Витебск. Там пройдёт творческая встреча номи­нантов на соискание премии Союзного Государства в области литературы и ис­кусства. Смогу ли я приехать?

– Постараюсь, - сказал я, радуясь этому приглашению и огорчаясь, что не встретился с Бородиным. Совсем иная поездка могла быть, если бы наша встреча прошла успешно.

Сказал о грядущей поездке дома - все в один голос: надо ехать, это серьёзно.

14 июня. Из Министерства информации Республики Беларусь по факсу пришёл вызов на «Славянский базар» в Витебск. Приехать нужно на три дня - 7-9 июля. Попросили сообщить, когда возьму билет.

Позвонил Татьяне Ильиничне Копушевой (ведомство П. Бородина) и спросил, как долго будет отсутствовать Бородин и возможна ли в принципе наша с ним встреча. Она сказала, да, возможна, только предварительно нам необходимо пред­ставить смету будущей библиотеки, чтобы разговор мог носить конкретный ха­рактер.

Вместе с Игорем Блудилиным-Аверьяном и Николаем Плиско составили сме­ту - и удивились: 50-томная библиотека тиражом 15 тысяч экземпляров обойдётся (в сегодняшних ценах) в 61 миллион рублей. Не так мало, но и не слишком много. В самый раз. То есть для нас в самый раз, а для них?

Татьяна Ильинична сказала, что на 2008-й год мы уже не попадаем, но у Боро­дина есть «свой» фонд и он может поддержать наше предложение. Только беда в том, что Бородин срочно отправляется в Минск, потом вернётся ненадолго в Мо­скву и тут же отправится в Витебск на «Славянский базар». Таким образом, она не может гарантировать нам встречу в летние месяцы.