Крупным планом (Роман-дневник). 2008

Сабило Иван

13 августа. Россия и Южная Осетия победительно объявили о завершении операции по принуждению Грузии к миру. Грузинские военные формирования вытеснены за пределы «непризнанной республики». Обе стороны подсчитывают свои жертвы и гигантский материальный урон. Могу себе представить, каков был азарт наших военных войти в грузинскую столицу, до которой оставались считан­ные километры. Но не вошли и правильно сделали. Если бы вошли, думаю, мы получили бы нечто похожее на Афганистан.

21 августа. Москва. Приступил к работе. Сотрудники вполголоса

интересу­ются, жив ли Сергей Владимирович, - слишком долго он отсутствует. Говорю - не знаю, но уверен, что с ним всё в порядке. Иначе об этом уже было бы известно. Салтыковой нет, в отпуске. Позвонил Сергею Владимировичу - молчание.

28 августа. Вернулся из отпуска Феликс Кузнецов. Не успели поздоровать­ся, как он спросил:

– До вас доходили слухи, что якобы умер Михалков?

– Да, неоднократно, - сказал я.
– Только...

– А вам не кажется, что слухи о его смерти не так уж недостоверны?

– Вздор, - сказал я.
– Если бы такое случилось, уже знал бы весь мир.

– Ну да, конечно, я тоже так думаю.

17 сентября. Ко мне на работу приехал Николай Коняев, - он как председатель Петербургского отделения Литфонда был участником конференции Литфон­да России. Рассказал о том, что было на конференции.

С Николаем Михайловичем приехали ко мне домой, поужинали и отправились на Ленинградский вокзал - он уезжает вПитер, а я встречаю из Питера дочку и внучку. Встретили их, немного поговорили, и Николай направился к своему поезду. А когда я с дочкой и внучкой заходил в метро, меня окликнул бородатый человек:

– Иван Иванович, здравствуйте! Не узнаёте?

Он вслед за нами прошёл контроль и представился моей дочке:

– Александр Потехин.

– Бывший вице-губернатор Санкт-Петербурга при Яковлеве, - добавил я, об­радовавшись встрече. Перекинулись несколькими фразами, хотелось продолжить разговор, но закапризничала уставшая в дороге Мария, и мы расстались.

Александр Владиславович Потехин - один из немногих в правительстве горо­да, к кому я испытывал и продолжаю испытывать дружескую симпатию. По его инициативе в Санкт-Петербурге был создан Издательский совет, в состав кото­рого вошли руководители библиотек и книжных магазинов, а также крупнейшие издатели и писатели города. Располагая немалыми средствами, выделенными правительством Питера, Издательский совет помог выпустить сотни книг по исто­рии нашего города, пособий для вузов, а также многие художественные альбомы и литературные произведения.

Мария заметно подросла, разговаривает, как молодой профессор-краевед: мно­го слов и сразу обо всём.

– Деда, знаешь, что? Я заметила, что река Нева всё время течёт только в одну сторону.

– Ну да, все реки так. Реки обратно не текут.

– Почему?

– Потому что вода всегда течёт туда, где ниже. Наверх вода не потечёт.

– А как же тогда она течёт к нам на пятый этаж?

– При помощи специальных приспособлений.

Мария, со вздохом:

– Значит,

её заставляют? А я не люблю, когда меня заставляют.

– Я тоже, - кивнул я.

19 сентября. Из Петербурга на новой машине «Субару» приехали Галина и Саша. Дорогу легко преодолели, довольны.

Гулял с Марией по Крылатским холмам. Кормили хлебом уток. Поднялись на самый высокий холм - зимой, когда на нём проводят свои тренировки горнолыж­ники, здесь действует канатный подъёмник.

Спускались. Мария шла сзаци. Я оглянулся - топает по грязному дну полувы- сохшей лужи.

– Машенька, что ж ты по грязи ходишь? Включай, пожалуйста, иногда голову.

– Сам включай, а я прыгаю, как зайчик. И не мешай!

На середине холма подняла руки и потянулась ко мне.

– Дедушка, возьми, я устала.

22 сентября. Между тем в глубинах МСПС зреют нешуточные события:

– Минюст требует повторить конференцию, которую мы провели в мае этого года, - для уточнения протокола;

– Сергей Михалков не продлил Бояринову доверенность на ведение финан­совых дел - лишил его права подписи на документах. А это первый шаг к его увольнению. Бояринов в бессильном гневе и заявил Салтыковой, что это удар не столько по нему, сколько по Московской писательской организации.

На 9 октября назначены два мероприятия: проведение конференции МЛФ и за­седание Исполкома МСПС, который должен принять решение о проведении VII съезда МСПС. По Уставу, мы должны его провести в феврале 2009 года. До съезда нужно определиться с функционерами, которые, наряду с Михалковым, поведут корабль МСПС дальше. Салтыкова мне уже неоднократно говорила о том, что Михалков видит своим преемником Юрия Полякова. И Поляков вроде бы со­гласен, но вопрос в том, как воспримут Юрия Михайловича другие. Например, Ганичев, про которого Поляков по НТВ на всю страну заявил, что он не видит в нём писателя.

24 сентября. Салтыкова сказала, что Сергею Владимировичу позвонил Ва­лерий Ганичев и предупредил, что если его преемником будет назначен Поляков, Союз писателей России выйдет из состава МСПС.

– Ганичев блефует, - сказал я.
– Принять решение о выходе может только съезд Союза писателей. Но откуда ему известно о будущей кандидатуре?

– Не знаю, возможно, сообщил Кузнецов.

– А что сам Поляков? Ведь он занят лучшей в стране газетой и захочет ли взва­лить на себя ещё такую ношу, как МСПС?

– С ним были предварительные разговоры, он думает.

– Мне будет жаль, если такой сложный вопрос, как смена руководителя МСПС, будет решаться под ковром.

– Пока ничего конкретно не решается, - сказала Салтыкова.
– Просто идёт по­иск подходящей кандидатуры.

Ясно, что даже она, одна из наиболее приближенных к Михалкову, не знает, что происходит и к чему нужно готовиться. Либо ей не доверяют, либо сам Ми­халков ещё не определился - быть ему руководителем или нет. На мой взгляд, пора не быть, чтобы не множить ошибки.