Крушение
Шрифт:
– Неужели? – Брайан изгибает бровь. – Или, может, ее там никогда и не было?
– Была! И я… – холод пробегает по моему позвоночнику, я делаю шаг назад.
– Ты что? – Брайан выжидающе смотрит на меня.
– Ты ее удалил.
– Да господи, Сью!
– Брайан, она была там пять минут назад, я нашла ее, когда была в туалете. Могу вспомнить каждое слово. Там было… – я вдруг замолкаю. В голове всплывает сцена: я в туалете жму на отбой, пытаясь прекратить еще не начатый разговор с Кей Догом, а в дверь ломится муж. Возможно, я сама удалила эту эсэмэску, случайно? А что, если так я
– Но она была там, была… – я возвращаюсь на домашний экран мобильника и снова открываю папку с сообщениями. Но вот сообщение от Кей Дога исчезло. – Мне надо взять телефон и отвезти его в мастерскую, в город. Они там знают, как восстановить текст, а если у них не получится, я найду кого-нибудь по Интернету, кто сможет помочь.
– Сью, – Брайан говорит очень спокойно. Напоминает, как говорят с умалишенными, стараясь их не напугать. – Сью, пожалуйста, сядь.
Я позволяю ему посадить меня в кресло и согласно киваю, когда он нам обоим предлагает сделать по чашке чая. На минуту Брайан замолкает и у самой двери оборачивается ко мне. Выражение его лица ошеломляет меня. Не потому, что муж смотрит с упреком, негодованием и даже злобой. Нет, ничего этого нет на его лице. Брайан смотрит на меня с жалостью. Он уверен, что я все выдумала насчет эсэмэски.
– А вот и чай, – пять минут спустя Брайан заходит обратно в гостиную и ставит рядом со мной чашку. А еще – тарелку с тремя шоколадными пирожными, потом уже пересекает комнату и садится. Отпивает чай и вздыхает. Слишком горячий.
– Сью…
Лицо у него серое, а глаза ужасно грустные.
– Мне надо кое в чем тебе признаться, и ты должна меня выслушать. Пожалуйста, не злись. Просто позволь сказать то, что я должен сказать.
Я жестом прошу его продолжить.
– Говорю только потому, что люблю тебя и волнуюсь за тебя, но… – он слегка задохнулся от волнения, – но я и правда думаю, что тебе надо к доктору. Или хотя бы к тому терапевту, у которого ты была последний раз. Твое поведение становится нестабильным. Ты должна это осознавать.
Хочу его обнять, сказать, что я в порядке, что ему не стоит беспокоиться, но тут же вспоминаю о той эсэмэске, которую прочла в мобильнике Шарлотты. И качаю головой.
– Со мной все отлично, Брайан. А если что-то и было, то твои честные ответы мгновенно вернут все на свои места.
Плечи Брайана вздрагивают, он вздыхает.
– О чем ты хочешь спросить меня, Сью?
– Как раз о твоем поведении…
– Что ты имеешь в виду?
– Почему ты обманывал меня, когда говорил, что идешь плавать в бассейн?
– Я же сказал тебе, я…
– И почему ты вдруг стал брать Милли на прогулку и днем, и ночью?
Брайан хмурится и закрывает глаза. Когда снова открывает их, глубоко вздыхает.
– Я ездил навестить Тришу.
– Тришу, то есть твою мертвую жену Тришу?
Он смотрит на меня через всю комнату.
– Да, Сью, мою мертвую жену Тришу.
– На кладбище?
– А где, по-твоему, я еще могу ее навестить?
– Дай-ка подумать… – я встаю с места. – Ты мне врал, что ездишь плавать, чтобы прикрыть тот факт, что
Брайан кивает.
– А в тех случаях, когда ты брал Милли на важные прогулки… тогда ты тоже туда ходил?
Снова кивает.
– И это ты мне говоришь, что я должна пойти к доктору? – сначала смеюсь, потом резко замолкаю. – И как долго уже все это продолжается, Брайан?
– Продолжается что? – Брайан резко выпрямляется на своем стуле, кладет руки на колени. – Из твоих уст звучит так, словно я завел роман на стороне. – Поднимает руку, заранее останавливая меня, перед тем, как я что-то скажу. – Неделю, две, может, три.
– Но почему?
Он тянется, чтобы почесать Милли за ухом, потрепать по загривку.
– Когда я хожу к могиле Триши, у меня проясняются мысли в голове.
Я смотрю на него во все глаза, пытаясь понять, что он говорит.
– А со мной, твоей живой женой, ты не мог поговорить?
– Не мог. Потому что говорить пришлось бы о тебе самой.
Я от удивления даже открываю рот, но все, что могу произнести, это нечленораздельное «фуф».
– Иногда с тобой очень трудно, Сьюзан, и я очень устаю.
– Устаешь от того, что ты со мной?
– Ну да. У тебя настроение меняется так часто… – Он трет рукой лоб и массирует виски. – Я боюсь, что у тебя будет очередной припадок, Сью. Все признаки налицо – паранойя, одержимость, галлюцинации, мания по поводу несчастного случая, произошедшего с Шарлоттой. Я и правда очень хочу, чтобы ты посетила доктора. И чем скорее, тем лучше.
Я кручу в руках мобильник Шарлотты, провожу пальцем по сияющим кристаллам его корпуса. А ведь мой муж почти убедил меня: эти его брови, мягкий тон, нежный взгляд. Почти убедил, что действительно заботится обо мне.
– Ты домогался Шарлотты? Приставал к ней?
Брайан резко вздыхает.
– Ты ведь не сказала, что только что сказала, нет?
Я пожимаю плечами.
– Ты ведь только что не обвинила меня в сексуальных домогательствах по отношению к нашей дочери?
Ни единый мускул не дрогнул на моем лице.
– Не может быть, – Брайан качает головой, – Нет! Нет, нет, нет, нет, нет, нет. Ты все, все окончательно испортила. Я не стану сидеть в гостиной в моем собственном доме и слушать, как моя жена обвиняет меня в инцестуальных намерениях. Не будет этого. И мне наплевать, насколько ты там на самом деле больна, ты просто не имеешь права говорить такие вещи – вот так вот, как здравствуйте. Просто не смеешь…
Брайан вскакивает на ноги, но не делает ни шагу в мою сторону.
– Хочу, чтобы ты пошла к врачу.
Я молчу. Ощущение, словно я попала в ночной кошмар, в котором хочется закричать, убежать, но голос исчез, а ноги приросли к полу.
– Я очень серьезно, Сью. Соглашайся на визит к доктору или я подам на развод, нашему браку конец.
Мне следовало хоть как-то отреагировать на это. Следовало бы сказать Брайану, что я ему верю, что должно же существовать какое-то логическое объяснение тому, написанному в дневнике Шарлотты, и тому, что она с собой сделала, но мы можем пережить все это вместе… и в то же время я чувствовала себя эмоциональным зомби, снаружи все еще – женщина, а внутри уже нет.