Крутая парочка
Шрифт:
Верма самоуверенной походкой вошел в комнату для допросов, занял место напротив Ковача и сразу же потянулся за пачкой сигарет, лежащей на столе. У него были длинные костлявые руки, а поражения кожи, вполне вероятно, являлись признаками СПИДа.
— Я не обязан разговаривать с вами без моего адвоката, — заявил он, пуская дым из ноздрей.
Под его тонким горбатым носом с двумя синяками на переносице виднелись усики, похожие на полоску грязи. Говоря что-то, он раскачивался и изгибался верхней частью
— Ну так зови своего адвоката, — отозвался Ковач, вставая. — Но у меня нет времени на эту чепуху. Когда он сюда доберется, я уже уйду, а счет предъявят тебе.
— Пускай его предъявляют налогоплательщикам! — сказал Верма, втягивая грудь и шевеля костлявыми плечами. — Мне до этого нет дела.
— Да, я вижу, тебе ни до чего нет дела, — кивнул Ковач. — Ты, наверное, собираешься накормить меня тем, что я, по-твоему, хочу услышать, надеясь на сделку. Только уже поздно. Ты уже обеспечил себе место в Сент-Клауде.
— Ну, нет! — уверенно произнес Верма, грозя Ковачу пальцем. — Я не собираюсь в эту средневековую темницу. Мы сговорились с окружным прокурором на Оук-Парк-Хайтс. Там у меня друзья.
Ковач вынул из внутреннего кармана пиджака сложенный лист бумаги, заглянул в него, хотя это была всего лишь квитанция из химчистки, и спрятал обратно.
— Ну-ну, надейся…
Верма с подозрением прищурился.
— Мы ведь договорились! Дело сделано! Что вы имеете в виду?
Ковач равнодушно пожал плечами.
— Я хочу поговорить с тобой об убийстве Эрика Кертиса.
— Я этого не делал.
— Каждый гребаный придурок повторяет эту фразу, — усмехнулся Ковач. — Должен ли я тебе напоминать, что мы не в “Рице” и не в “Карлтоне”?
— Меня осудили за убийство Франца. Но я не собирался его убивать.
— Ну, конечно! Откуда тебе знать, что человеческая голова не может выдержать столько ударов?
— Я пришел туда не для того, чтобы убить его, — пояснил Верма, надувшись.
— Понятно. Это его вина, что он оказался дома, когда ты пришел его грабить. Очевидно, он был идиотом. Тебе следует вынести благодарность за то, что ты изъял его из генетического фонда.
Верма поднялся.
— Нечего меня трахать, Ковач!
— Еще бы. Ты наверняка обзавелся подходящим партнером в камере. Думаешь, его тоже отправят в Сент-Клауд? Или тебя будут привозить к нему на свидания?
Верма ткнул в него сигаретой, просыпав пепел на стол.
— Я не собираюсь в Сент-Клауд! Можете поговорить с моим адвокатом!
— С этим погрязшим в работе беднягой, получающим гроши от округа Хеннепин? Обязательно поговорю. Интересно, помнит ли он твое имя? — Поднявшись, Ковач обошел вокруг стола и положил руку на костлявое плечо Верма: — Садитесь, мистер Верма.
Верма со
— Я не убивал никакого копа!
— Само собой. Только чего ради окружной прокурор обвинил тебя в этом? Неужели потому, что хотел задать лишнюю работу клеркам в своем офисе? — Скорчив гримасу, Ковач снова сел. — Он обвинил тебя из-за того, что в этом преступлении ощущался твой почерк, верно?
— Ну и что? Никогда не слыхали о подражателях?
— Ты не кажешься мне образцом для копирования.
— Да? Тогда как же, по-вашему, мне удалось заключить с прокурором сделку? — самодовольно ухмыльнулся Верма. — У них не было ничего против меня по этому убийству. Ни отпечатков пальцев, ни свидетелей.
— Вот как? Выходит, ты — убийца-призрак. Но если не ты прикончил Кертиса, каким же образом его часы оказались в твоей квартире?
— Я и сам удивляюсь. Зачем мне воровать паршивый “Таймекс”?
— Стоят они ерунду, зато тикают. Вот ты и прихватил их заодно. Ты ведь знал Эрика Кертиса? Он, кажется, дважды арестовывал тебя за сексуальные приставания.
Верма пожал плечами и скромно опустил взгляд:
— Никаких обид. В последний день я предложил ему бесплатное обслуживание. Он ответил: “Может быть, в другой раз”. Жаль, что не успел.
— Значит, ты явился туда отдать должок, и одно привело к другому…
— Нет, — твердо заявил Верма, глядя прямо в глаза Ковачу и пуская струю сигаретного дыма ему в грудь. — Другие копы и окружной прокурор пытались вставить мне убийство Кертиса и не смогли. Вам это тоже не удастся, Коджак. — Он склонился над столом, стараясь выглядеть соблазнительно. — Если хотите, можете вставить мне кое-что другое.
— Я бы скорее вставил это “кое-что” в электрический патрон.
Верма расхохотался, откинувшись на спинку стула.
— Вы сами не знаете, чего себя лишили!
— Не думаю, что я буду особенно об этом жалеть.
Мерзко хихикнув, Верма высунул язык и пошевелил им.
— Не хотите, чтобы я вам отсосал? Или вставил язычок в задницу?
— Тьфу! — Ковач вскочил, вытащил из кармана висящего на спинке стула пальто коричневый шарф, подошел к видеокамере в углу комнаты и прикрыл ее шарфом.
Верма выпрямился, поднеся руку к горлу, не зная, радоваться ему или опасаться.
— Эй, приятель, это еще зачем?
Ковач вернулся к столу.
— По-моему, Ренальдо, эта камера все равно не работает.
Верма попытался соскользнуть со стула, но Ковач ухватил его за воротник.
— Единственное, что я хочу от твоей задницы, это пнуть ее как следует, — тихо сказал он. — Перестань дурить, Верма. Думаешь, у меня в Сент-Клауде нет людей, которые с радостью выполнят мою просьбу?