Крувин - Багровый Целитель
Шрифт:
Опешившая девушка взглянула в сторону раздавшегося голоса. Слева, даже не сделав усилие подняться, сидела грязная, в оборванной одежду селянка. Спутанные волосы с застрявшими кусочками грязи спадали на лицо, покрытое синяками. Левая рука, покоящаяся на коленях, после предплечья заканчивалась обрубком, кое-как обмотанным тряпкой. Взгляд тусклых глаз смотрел на Айрил с яростью и злобой.
— Пошли, нечего здесь больше делать, — дотронувшись до плеча растерянной ученицы сказал Крувин, увлекая за собой.
На поверхности было пустынно, освобождённые узники сбивались в группы, сновали туда-сюда, готовясь уйти восвояси. Нашлись пара телег, которые нагружались скарбом. И не одного тела, словно люди, населявшие замок, разом
— А что ты ожидала? Что все эти люди бросятся к твоим ногам, вознося молитвы за спасение? — приподняв одну бровь, ехидно спросил маг. — Не всегда твоя помощь будет цениться, а в каких-то случаях она вообще не сдалась людям. Что на их взгляд ты сделала? Выпустила их из казематов, которые и так никто не охранял. Посмотри на них. Единственное, что сейчас этих людей волнует — как поскорее собрать побольше добра и убраться отсюда, найти новое пристанище, обустроиться, наладить быт. А кому-то, как той несчастной — не надо ничего. У неё ничего не осталось, никто о ней не позаботится. Обычная сельская баба, отбери у неё мужика, за спиною которого жила всю жизнь, хозяйство — вот и готов овощ, неспособный к жизни. В её глазах участь быть проданной на рынке гораздо привлекательнее, там хотя бы хозяин накормит и сам решит её судьбу. Это не жизнь — это агония, которую мы ускорили. Однако, сколько там человек ты выпустила, десятка четыре? Поблагодарили тебя четверо, хороший процент, уж поверь мне.
Пока Айрил переваривала слова учителя, обсуждаемая калека выбралась всё же на воздух. Остановившись посреди двора, обвела округу полубезумным взглядом. Остановив взор на семье из шести человек: мужчина, две женщины и трое детей, запрягающих телегу, прихрамывая побежала в их сторону. Достигши цели, вцепилась в подол крестьянки постарше, забормотав:
— Посмотрите, что со мной сделали. Ну что же делать я буду. Смилуйтесь! Я много не прошу, накормите, напоите, угол дайте — век молиться за вас буду.
— И что же делать ты в хозяйстве нашем будешь? — спрашивал отец семейства.
— Как что? Ты слепой, али как? Какой спрос с увечной? — чуть ли не в нос тыча мужику свой обрубок, вскричала женщина.
— Так и катись тогда отсюдова, лишние рты нам не нужны, — отпихнул её мужик.
Облив их, как из ведра, бранью, двинулась к следующей группе селян. Вместе собрались сразу несколько семей, вот они-то и стали новой целью. На взгляд, в данной группе все отлично друг друга знали, так как работали слаженно, споро, уже готовясь отправляться в путь. Увечная, крепко впившись узкими пальцами в рукав платья совсем ещё юной девицы, быстро забормотала просьбы взять её с собой. Девушка постаралась оттолкнуть попрошайку, но держалась та цепко. Пока не подошли пара крепких мужиков и не отшвырнули её прочь. Юродивая, не пытаясь подняться с земли, принялась осыпать крестьян проклятьями. Пока один из мужиков не подошёл и не проломил ей голову небольшим топориком, оборвав поток брани на корню.
— Закономерный конец, — цокнул языком Крувин, — лучше сейчас, чем позже.
— Жестоко, — пребывая в шоке, прошептала эльфийка.
— Разумно. У крестьян своя мораль, сформированная образом и реалиями их жизни. Держать балласт никто не станет. В деревнях каждый может найти себе место если способен приносить пользу. Будь то стирка белья, колка дров, выпас скотины, любые ремесленные навыки, каждый сгодится. Но если ты не готов или не способен работать — тебе будут не рады. То, чему ты стала свидетелем даже убийством не считается, это скорее милость.
Двор уже опустел, открывая взору картину разрухи. Крестьяне вынесли, казалось, даже то, что было прибито. Что творилось в самом замке — непонятно, но они
— За каждым действием следуют последствия. Реши для себя уже, ты совершила хороший поступок, с твоей точки зрения? Ты хотела так поступить? — решил продолжить прерванную тему маг.
Хорошо ли она поступила? Определённо да. Участь раба в её глазах представала наводящим ужас приговором. И она поступила бы так ещё раз. Ну и бездна с ней, с благодарностью, пары признательных человек вполне достаточно. В таком ключе она ответила учителю.
— Тогда поднимай свои вялые уши и держи их торчком, — припечатал маг. — Нашла тут врачевателя душ себе, я лечу тело, тело и ещё раз тело, и не подписывался успокаивать всяких впечатлительных, ранимых особ, — принялся ворчать себе под нос, но так, чтобы ученица его услышала.
Чем только повеселил девушку, засиявшую улыбкой. Пусть себе брюзжит, уж она-то знает — это больше напоказ. Потребуется, и маг вновь с усердием примется разжёвывать ей непонятные моменты, успокоит, когда надо, а где-то и прикрикнет. Пусть она с ним без году неделя, но сомневаться в надёжности этого разумного уже перестала. Время от времени он напоминал ей любимого дедушку. В очередной раз Айрил напомнила себе при случае выпытать у мага, что его связывает с Крайгом Кроуном.
Проходя через жилые помещения для слуг на втором этаже, их остановила высунувшаяся из-за двери по левую руку белокурая голова женщины в мятом чепчике, сдвинутом чуть набок. Голова, увидев их, моргнула, посмотрела по сторонам, прислушиваясь, и, удовлетворённая своими наблюдениями, потянула за собою тело.
— Господин, миледи, скажите, прошу, чудовище ушло? — с волнением обратилась к ним женщина, склонившись в поклоне, не забывая, впрочем, поглядывать по сторонам.
— Его больше нет. Как и вашего господина, — ответил Крувин, обогнув служанку, чтобы продолжить путь.
За спиною послышались невнятные благодарности вперемешку с причитаниями. У их разговора, оказывается, были ещё слушатели. Тут же со всех дверей появились ещё слуги, украдкой выходящие с различных комнат, спешащие поскорее убраться.
— Учитель, не пора ли поведать вашей ученице, о каком чудовище шла речь? Мне думается, самое время. Это ведь связано с той деревянной фигуркой, так? — принялась любопытствовать Айрил.
Вопрос, что же произошло за ночь, грыз её сразу по пробуждению. А сейчас был идеальный момент, чтобы получить ответы.
— Да, ты права. Я призвал, хотя ближе по смыслу будет сказать «создал», существо под названием «Охотник Жатвы». Полуразумный конструкт из плоти и крови, единственная задача которого — уничтожение живой силы противника. Фигурка — сложный артефакт, своего рода семя. Помещается в любой органический объект, используя его как строительный материал. Инкубационный период очень короток, от часа до трёх, в зависимости от «материнского организма». Дальше идёт самый сложный момент — привязка к хозяину и подавление воли. Несмотря на то, что «Охотник» не имеет полноценного разума, лишь урезанный набор инстинктов и интеллект на уровне трёхлетнего ребёнка, — на этом моменте маг хохотнул, — очень злобного ребёнка, он не против закусить и хозяином. Привязка осуществляется через пожертвование собственной крови. При «кормлении» устанавливается ментальная связь и с этого момента есть лишь два варианта: либо ты сломаешь волю твари, беря под контроль, либо она успеет выпить тебя досуха, закусив позже трупом. В этом-то и заключается опасность заёмной силы. Любые существа, которых маг создаёт, призывает, заключает контракт, не особо хотят подчиняться. Докажи своё право распоряжаться их силой или стань первой жертвой, другого здесь не дано. Теперь к вопросу, где все тела. Сама догадаешься?