Крувин - Багровый Целитель
Шрифт:
Дождавшись, пока муж и жена рассмотрят издали мальчика, Настоятельница продолжила:
— Талли — полукровка. Один из её родителей был орк, отсюда зеленоватый цвет кожи и проглядывающие нижние клыки. Думаю, вы догадываетесь, что любви других детей девочка не сыскала. Задиристая, резкая на язычок, вспыльчивая, она быстро стала объектом насмешек и агрессии детей.
— И какие же таланты у неё? — с интересом спросил Керриган.
— Талли — прирождённый стрелок. Пусть она не может оказать сопротивления в рукопашной драке, зато попадает маленьким камушком обидчику точно в глаз с расстояния в десяток метров. В движущуюся цель, хочу заметить. И это в семь лет, Керр.
— Впечатляет! — в унисон воскликнули супруги, а Керриган ещё и добавил. — На весь мир сейчас,
— Верно. Невозможно сказать, каких высот эта девочка сможет добиться, но стартовые возможности поражают. Из лучников редко выходят «оружейники» и Талли вполне может так и остаться очень меткой, но всего лишь лучницей. А кто знает, как оно выйдет на самом деле. Это достаточно непредсказуемый актив. Она, кстати, самая младшая из них. Ургу — девять, а второму мальчику — восемь.
Амелия сделала паузу глотнуть воды. Лофт в это время разглядывали третьего ребёнка, о котором Настоятельница ещё не рассказала. Внешне мальчик был больше похож на человеческое дитя, что говорило о принадлежности к полукровкам. Черноволосый, щуплый, какой-то весь угловатый. Ему никак нельзя было дать восемь лет, скорее уж шесть. Между тем Амелия, смочив горло, готова была продолжить.
— А этого ребёнка зовут Мальчик. И пока вы не спросили, почему мы не дали ему имя, я отвечу — он сам отказывается. Имя должны давать родители. Это его слова, и мы не стали спорить, ведь все попытки навязать ему какое-либо имя потерпели неудачу. Если исходить из физических данных, то ему следовало родиться девочкой. Слабые мышцы, ломкие кости, он самый хилый из всех детей. Да ещё и полукровка, наполовину эльф наполовину человек. А теперь перейдём к его преимуществам, благодаря которым он смог заставить с собою считаться всех, от мала до велика. Харизматичный, хитрый, умный, Мальчик несмотря на первоначальную неприязнь со стороны чистокровных детей смог расположить к себе каждого. Слушал, подмечал, выспрашивал, а потом использовал к каждому ребёнку свой подход. Где-то использовал интересы, где-то страхи, где-то помог. Что примечательно, некоторые случаи, где мог помочь, он сам же инсценировал. Ему потребовалось всего три месяца на то, чтобы превратиться из изгоя в своего. А потом появились Ург и Талли. И Мальчик, наплевав разом на все потраченные усилия, вошёл в их компанию, вновь став изгоем, но уже по собственному желанию на этот раз. Между собою Ург и Талли не особо ладят, но Мальчик стал тем, кто связал их воедино. Я давно уже являюсь Настоятельницей этой Обители. Я видела сотни изгоев. Они всегда стараются обособиться, отгородиться, находят какое-нибудь собственное место, где играют, проводят свободные часы. Свой собственный уголок, где они могут чувствовать себя защищённо. Но это не касается этой троицы. Они ни разу не ушли с общей площадки. Вступали в драки, отвечали на агрессию других детей, были биты, но раз за разом возвращались. И научились побеждать. Угр играет роль живого щита, принимая на себя удары ребятни, Талли издали кидает камни, разукрашивая своих недоброжелателей в синяки, а Мальчик — основная сила группы. Смешно и с трудом верится, да? Но это так. Маленький, ловкий, он выгадывает момент, находясь за спиной более сильного товарища, а выждав, наносит удар по выбранному противнику. И мало кто встаёт после его удара. Я не знаю, каким образом, но он научился находить слабые места в организме. Надбровная дуга, темя, глаза, шея, кадык, солнечное сплетение, копчик, подколенный сгиб, я не буду дальше продолжать. Его оружие — это его разум. Видите? Другие дети искоса на них поглядывают, но уже не делают попыток выгнать троицу с площадки. Они отстояли своё право здесь находиться. Доказали, что они такая же часть этой Обители, как и все другие.
— Есть ведь ещё что-то, так ведь, Амелия? — приподнял в вопросе одну бровь Керриган.
— Верно, мой друг. Как ты знаешь, у детей уже с пяти лет можно определить наличие дара и его направленность. Так же, начиная с этого возраста, ребёнок может научиться совершать выбросы сырой силы по собственной воле. Да, эти выбросы
— Ну же, Амелия, не тяни. Как он это делает?
— А вот это ты узнаешь уже сам. Идите, поговорите с ребёнком, — с загадочной улыбкой произнесла Настоятельница.
Спустившись вниз, супруги направились к ребёнку без имени, остановившись в паре шагов от внимательно разглядывающего их мальчика.
— Здравствуй, — с улыбкой поздоровалась Диана, присев на корточки.
Если разговор с Настоятельницей вёл Керриган, то общение с ребёнком Диана взяла на себя.
— Здравствуйте, леди, — в ответ поприветствовал её ребёнок, совершив неумелый, но вполне неплохой поклон.
Чем умилил Леди Лофт. Видеть, как маленький мальчик с серьёзным видом старается подражать взрослым было очень умилительно. Всё же дети стараются копировать поведение родителей, а у этих детей их не было.
— Неплохо. У кого-то подсмотрел? — похвалила Диана.
— Нет, — отрицательно помотал головой Мальчик, — я прочитал.
— Ух ты, молодец. А почему ты так внимательно на меня смотришь?
— Вы красивая. Все высокородные леди такие красивые? — без всякого смущения ответил ребёнок, заставив женщину залиться смехом пополам со смущением.
— Вот, милый, учись! — поставила она ребёнка мужу в пример. — Ой, я же не представилась. Меня зовут Диана. А позади меня стоит мой муж — Керриган. Почему ты решил, что мы высокородные?
На заданный вопрос ребёнок замялся. Помолчал, сомневаясь, но ответил честно, не став юлить.
— Не скажу. Простите, леди.
— Что же, я не настаиваю. Пусть это останется твоим секретом, — заговорщицки подмигнула Диана. — Нам рассказали, что ты чем-то наносишь своим обидчикам порезы. Нет-нет, я не хочу тебя ругать. Мне очень интересно. Ты покажешь мне?
— Простите, Леди, я ничего не знаю. Поцарапались, наверное.
Взгляд ребёнка стал немного колючим и недоверчивым, показывая, что правду он им не скажет. Положение спасла подошедшая Настоятельница.
— Ну же, мой хороший, не стесняйся. Леди Диана добрая, понимающая, и умеет хранить секреты. Она никому не расскажет, я обещаю.
Видно было, что Амалия имеет неплохую степень симпатии и доверия у ребёнка. Мальчик резко, с силой укусил себя за ладонь, заставив выступить кровь. Затем он перевернул ладонь внутренней частью вверх. Под внимательным взглядом собравшихся кровь, скопившаяся от укуса, вытянулась тонкой, маленькой струйкой вверх, застыв в форме острой иглы сантиметров шесть в высоту. Вот и ответ на их вопрос.
Какая-то пара секунд и игла рассыпалась багровыми каплями, а ребёнок пред ними слегка пошатнулся. Диана дёрнулась в порыве подхватить малыша, но тот уже твёрдо стоял на ногах, словно и не было этого мгновения слабости. Мальчик продемонстрировал не столько умение, сколько крепкую волю, которую не ожидаешь от восьмилетнего ребёнка.
— Если вы пришли взять меня в семью, то простите. Я не могу согласиться, — резко перевёл тему мальчик.
И хотя супруги ещё ничего не обсуждали и не решили на счёт этого ребёнка, прозвучавшая фраза поставила их в недоумение.
— И почему же это, молодой человек? — вступил в разговор глава рода Лофт, слегка польстив ребёнку своим обращением.
Мальчик под взглядом мужчины стушевался, опустив взгляд. Застенчиво шаркнул ножкой, собираясь с ответом. Наконец, собравшись с духом, он взглянул прямо в глаза Керригану. Необычайно серьёзным, твёрдым взглядом.
— У меня есть друзья. Если я уйду, их станут обижать.
— А что им мешает обижать их сейчас, или завтра, или через месяц? — с интересом вступил в диалог Керр.