Кружевница из ковена Будриоли

Лерн Анна

– Я больше не стану слушать тебя! Снимай мою одежду! – зло процедила она, стаскивая с себя мое платье. – Сама разберусь, как вести себя с князем! Будет мне еще всякая прислуга советы раздавать!

Мы переоделись. Окинув меня презрительным взглядом, Кренгуца добавила:

– Я пришлю Брындушу за своим розовым платьем, поломойка.

Да ради Бога… Я провела ее насмешливым взглядом. Баба с воза — кобыле легче. Занимайся сама своей жизнью, а у меня и своих проблем хватает.

Вернувшись в каморку, я взялась за кружево. Сейчас это самое главное.

Орель сидел на подоконнике и внимательно наблюдал за голубем, расхаживающим по карнизу. Его усы смешно шевелились.

– Потерпи немного. Скоро пойдем в сад, - пообещала я, стуча коклюшками. – А может, даже навестим Аурела. Вы с ним познакомитесь. И, возможно, он расскажет, что ты на самом деле обо мне думаешь!

Котенок повернул голову и посмотрел на меня долгим прищуренным взглядом.

С собой в сад я взяла незаконченный сколок того самого кружева, что привиделось мне ночью. Не хотелось упустить даже самой незначительной мелочи, ведь от этого зависел конечный результат. Старательно выводя узор, я настолько погрузилась в рисование, что не услышала шаги.

– Какой чудесный парень.

Я вздрогнула от неожиданности, а потом подняла голову. Рядом стоял граф, держа на руках Ореля. На удивление, котенок вел себя очень дружелюбно. Он сложил лапки, распушил хвост и громко мурчал.

Поднявшись с травы, я поклонилась Владимиру, надеясь, что все делаю правильно.

– М-м-м… Должница? – уточнил граф, рассматривая меня своими яркими голубыми глазами.

– Да. Вайолка Нуцу, - напомнила я, чувствуя неловкость в его присутствии.

– Что это? – граф отпустил Ореля и поднял мой сколок холёной рукой. Я сразу обратила внимание на массивный перстень с гербом: наверняка фамильным.

– Это рисунок будущего кружева, - ответила я.

– Ты кружевница, Вайолка? – граф протянул мне рисунок. – Неожиданное занятие для девицы, которая вела разгульную жизнь.

– Я не вела разгульную жизнь! – вырвалось у меня. Схватив рисунок, я вдруг вскрикнула: он будто ударил меня током. – Черт!

– Но бумаги, с которыми ты прибыла в замок, говорят о другом, - друг князя протянул руку и приподнял мое лицо, взяв за подбородок. – У тебя красивое лицо. Тонкие черты…

Я испуганно замерла, чувствуя в его словах некий интерес. Только этого еще не хватало!

– Прошу прощения, но мне нужно работать. Доамна Эуджения ждет свое кружево, - я еще раз поклонилась ему, схватила Ореля и помчалась прочь из сада.

Глупой девицей я точно не была и прекрасно понимала, что мог означать интерес со стороны мужчины, который находился почти на самой вершине социальной лестницы. Потребуй он от меня чего-то, разве смогу я отказать без последствий?

– Нужно меньше попадаться им на глаза! – сказала я, обращаясь к Орелю. – Как думаешь?

Котенок лизнул мне руку. Видимо, он думал так же. К Аурелю мы так и не попали. Но, возможно, вечером нас отведет к нему госпожа Йетта?

Ближе к ужину прибежала служанка Кренгуцы. Брындуша взяла платье своей хозяйки и вдруг

сказала:

– Я видела тебя в саду с графом. А ты, оказывается, хитрая. Хочешь прыгнуть к русскому господарю в постель? Да, Вайолка?

– Ты что несешь? – я настороженно уставилась на нее. Мне никогда не нравились сплетни, а в этом случае тем более. – Какая постель, болезная?

– Ой, да хватит из себя невинную овечку корчить, - девушка окинула меня многозначительным взглядом. – Я тут поинтересовалась, откуда ты такая взялась, и узнала много интересного. Должница, распутница… Ну да ладно, не мое это дело… Я поговорить хочу.

– О чем это? – мне уже становилось интересно. Как же порой бывает обманчива внешность.

– Моя госпожа велела передать тебе, чтобы ты больше не попадалась ей на глаза. Поняла? – Брындуша схватила меня за плечо, больно вдавливая в него свои пухлые пальцы. – А если станешь своей мордой светить перед ней, я тебя жизни-то научу…

Ну, в принципе, история до боли знакомая. Как говорится: «Сделал добро – отойди на безопасное расстояние. Чтобы ударной волной благодарности не зацепило». Но со мной в таком тоне разговаривать не смели даже самые отъявленные зэчки в колонии. Я дама спокойная, тихая, но себя в обиду никогда не давала. Улица научила.

Нащупав на столе ножницы, я сжала шею Брындуши и приставила их острие прямо к яремной вене. Для пущей убедительности своих серьезных намерений мне пришлось приблизить свое лицо к ее.

– Клешню убрала, - процедила я, буравя ее тяжелым взглядом. Она медленно опустила руку, глядя на меня полными ужаса глазами. – Ты на кого свой хлебоедатель разинула? У тебя что: зубы лишние или два глаза роскошь, марамойка? Я ведь с тобой шутить не буду. Продырявлю — красной юшкой захлебнешься… Так что метлу свою привяжи. Поняла?

Брындуша всхлипнула и, как только я ее отпустила, бросилась к двери. А меня разбирал смех. Они с Кренгуцей не на ту нарвались. Теперь мне очень хотелось попасть на княжеский ужин, чтобы полюбоваться, как станет выкручиваться вечно ноющая невеста. Но как это сделать?

Когда экономка принесла мне ужин, я осторожно поинтересовалась у нее:

– Госпожа Йетта, можно вас попросить?

– Да, конечно. Чего ты хочешь? – она улыбнулась.

– Можно мне посмотреть на княжеский ужин? – я не особо верила в эту затею, но, как говорится, попытка не пытка. – Неужели правда, что на нем несколько перемен блюд? Как же люди все это съедают?

Госпожа Йетта засмеялась, снисходительно поглядывая на меня.

– Глупышка! Если тебе так сильно хочется посмотреть, как ужинает господарь, то я могу поставить тебя разливать вино. Хочешь?

– А можно? – обрадовалась я.

– Мне все можно. Тебя все равно никто не увидит, потому что бочки стоят за ширмой. Одна с разбавленным вином для женщин, вторая с крепким для мужчин. Слуга, обслуживающий ужин, приходит за очередным кувшином, когда пустеет первый, - ответила женщина. – Тебе просто нужно будет следить за тем, чтобы они были полными.