Крылатые торпедоносцы
Шрифт:
Командир полка поставил боевую задачу. Затем тщательно обсудили будущие действия каждого экипажа: в полете, особенно при подходе к цели, во время атаки и при выходе из нее.
Уточняя задание, полковник Суханов подчеркнул:
– Особенно обращаю ваше внимание на строгое выдерживание времени атаки. Этот элемент играет очень большую роль при тесном взаимодействии такого количества самолетов. Не забывайте и о противозенитном маневре: ПВО в районе Котки очень сильная.
Суханов попросил летчиков поделиться своими мыслями о предстоящей операции. Высказались все командиры экипажей. Разговор шел, главным
После проработки задания на КП экипажи получили время для отдыха, в котором особенно нуждались Пономаренко и Заварин. Потом все собрались у своих самолетов, где еще раз все уточнили, проверили и согласовали.
Перед вылетом мы с начальником штаба Ивановым подошли к машине Пономаренко. Стрелок-радист уже сидел на своем месте, а командир и штурман о чем-то возле стремянки.
– Волнуешься? – спросил я Илью.
– Волнуюсь, – признался он.
– Его волнение только до штурвала, – усмехнулся Заварин. – Как возьмет в руки, сразу станет, как железный…
Поднялись в воздух точно в назначенное время. Первым – Пономаренко, за ним лейтенант Шилкин, потом лейтенант Тихомиров с ведомым лейтенантом Сачко. Рев моторов, удаляясь, смолк где-то у горизонта, а с ним растаяла в небесной дали и неясная черточка последнего самолета. Над аэродромом повисла тревожная тишина.
Других вылетом в то предвечернее время не предполагалась, но никто не уходил с аэродрома. Летчики, техники, механики собирались группками, коротко перебрасывались парой-другой слов и умолкали. Разговора не получалось, мысленно каждый из нас был с теми, кто улетел на задание, вместе с ними переживал то, что могло случиться и на маршруте и в момент атаки.
– Летят! – крикнул, наконец, кто-то.
Показался первый самолет, за ним еще два.
– Пономаренко, Тихомиров, Сачко, – безошибочно определил приземлившиеся самолеты стоявший рядом техник. – Нет Шилкина.
Я молча смотрел на выходящего из самолета Пономаренко.
– Задание выполнили, – коротко бросил Илья. – А вот экипаж Шилкина потеряли… – Он горько сморщился, махнул рукой и пошел к штабу.
Только вечером, когда экипажи немного «отошли», когда спало первое возбуждение, удалось выудить из Ильи скупые подробности минувшего боя.
– Ну что? Маршрут прошли строго по расписанию. «Ниобе», как сообщила разведка, стоял на восточном рейде, находился на плаву, но с креном. Неподалеку – крупный транспорт и более десятка всякой портовой мелочи: шхуны, катера, мотоботы. По радио дал команду: «Выхожу на цель. Со мной Шилкин, Сачко и Тихомиров – атаковать транспорт». Развиваю максимальную скорость. Нас обнаружили. С земли, с кораблей хлынуло навстречу море зенитного огня. Резко маневрирую, бросаю самолет из стороны в сторону. Крейсер держу на курсовом углу 90 градусов левого борта. Бомбы сбросил с минимальной дистанции. Обе взорвались в центральной части крейсера. На выходе из атаки обернулся и увидел жуткую картину: из дымного облака падают в воду обломки самолета Шилкина. Машина взорвалась. Видно, прямое попадание зенитного снаряда…
Тихомиров и Сачко тоже видели момент
– Почему же крейсер стоял с креном? – поинтересовался я.
– Поработали «петляковы». Подполковник Раков и его ребята постарались.*
Удар топмачтовиков Пономаренко стал решающим.
Операция показала отличную организацию взаимодействия всех видов авиации. Безупречно, например, выполнили свою задачу истребители 21-го полка и 10-ой авиадивизии. Хотя поднял в воздух много «мессершмиттов» и «фокке-вульфов», прорваться к нашим ударным группам они не сумели. Именно хорошая организация взаимодействия позволили свести к минимуму эффективность вражеского зенитного огня: мы потеряли один экипаж, пикировщики штурмовики потерь не имели.
На следующий день Совинформбюро опубликовало сообщение о большой победе летчиков КБФ. В нем, в частности, говорилось: «Группа бомбардировщиков Краснознаменного Балтийского флота под командованием гвардии подполковника Ракова и подполковника Пономаренко атаковала суда противника в порту Котка. В результате потоплен немецкий крейсер ПВО „Ниобе“. Самолет под и Тихомирова потопил в порту Котка транспорт противника водоизмещением в 6000 тонн…»
Указом президиума Верховного Совета СССР от 22 июля 1944 года подполковник Иван Васильевич Раков награжден второй медалью «Золотая Звезда». Нашим летчикам-топмачтовикам подполковнику Илье Ниофитовичу Пономаренко, Капитану Ивану Васильевичу Тихомирову и старшему лейтенанту Иосифу Кузьмичу Сачко было присвоено высокое звание Героя Советского Союза. Другие участники операции были награждены орденами и медалями.
В полку состоялся митинг. Летчики, техники с большой радостью чествовали первых героев полка, желали им новых побед над ненавистным врагом.
Есть люди, которые как-то быстро и незаметно становятся для вас близкими, словно старые добрые знакомые. Общаться с ними легко и просто. Стоит такому человеку день-другой пожить в любом коллективе – и он уже «свой в доску», и даже трудно представить, как это до сих пор могли обходиться без него. Таким и был старший лейтенант Иосиф Сачко, стройный, всегда аккуратно подстриженный «под бокс» блондин с голубыми глазами. С его появлением в комнату будто взрывались шутки и смех.
Но вот, Иосиф брал в руки гитару, и кругом мгновенно все умолкали. Гитара в его руках оживала – она страдала и радовалась, она рыдала и смеялась. Иосиф знал множество русских и украинских песен, казалось, репертуар его неисчерпаем. Стихал «Варяг», начиналась «Ехали казаки…». Подпевали все, песня лилась широко и привольно, как река в половодье. И тут же на лице певца словно набегала тень, и он начинал проникновенно, с грустинкой:
Раскинулось море широко,Лишь волны бушуют вдали…