Крылья крепнут в бою
Шрифт:
Он обещал, что до конца апреля на все самолеты 2-й эскадрильи будут поставлены радиостанции, дадут также автомобильный вариант наземной рации для управления самолетами в воздухе. А вот с обнаружением и оповещением пока, видимо, ничего толкового не получится. Сейчас с КП базы сообщили, что сегодня с 9 до 10 часов утра в районах береговых объектов флота от Либавы до Нарвы обнаружено пять разведчиков, все они ушли в восточном и северном направлениях. Так что нужно через полтора-два часа ждать их снова у других объектов. Обратный маршрут они тоже, наверное, используют для разведки, погода этому соответствует.
Командир полка тут же дал указание: подготовить дополнительно еще одно звено для дежурства, установить постоянное наблюдение за воздухом. В случае обнаружения нарушителя в районе аэродрома взлет производить по решению командиров дежурных
Плановые полеты на аэродроме продолжались без особых изменений, а летчики дежурного звена, сидя в кабинах, наблюдали за действиями своих товарищей на взлетах, посадках и в районе полигона, откуда слышались короткие пушечные и пулеметные очереди. Через каждые полчаса прогревали моторы. Два наблюдателя из технического состава с биноклями в руках следили за воздушной обстановкой.
Время тянется, когда летчик, ожидая сигнала, сидит в кабине. Стрелки самолетных часов показывали начало первого часа дня. Солнце ярко светило со стороны залива и уже хорошо пригревало. Лейтенанта Бринько, очень спокойного человека, морил сон. Чтобы снять дремоту, он искал самые дальние самолеты, летавшие над заливом, и стремился угадать, какой маневр или фигуру они будут выполнять. Вдруг выше самолетов, заходивших для стрельбы по мишеням на полигоне, Бринько заметил двухмоторный самолет, летевший на высоте 2500-3000 метров в сторону аэродрома. В этот день полеты наших бомбардировщиков в этом районе не планировались, значит, идет финский или немецкий самолет. Бринько громко закричал: "Смотрите, с юга идет двухмоторный!" - а сам, не ожидая команды, начал запускать мотор. Капитан Антоненко быстро обнаружил самолет и дал команду "воздух". Три самолета звена, как бы сорвавшись с привязи, пошли на взлет и стали быстро набирать высоту, не теряя из виду подлетавшего к аэродрому "гостя". Теперь сомнений не было: шел немецкий Ю-88. Он приблизился к восточной границе базы, развернулся на 90 градусов и на максимальной скорости направился через полуостров на юго-запад. Такой курс позволял немецкому разведчику заснять на пленку аэродром, а также строящиеся и построенные военные объекты: железнодорожные и береговые дальнобойные и зенитные батареи (они также не имели права открывать огонь по разведчику), противодесантную систему и другие сооружения.
Сближение истребителей с нарушителем шло медленно. Догнали его, когда он уже был в нейтральных водах Балтийского моря. "Приглашать" разведчика к себе на посадку было уже бесполезно.
Несколько раз возникала мысль у Антоненко и Бринько: дать хорошую длинную очередь в упор. Но дисциплина и последнее требование командира полка действовать по инструкции не позволяли сбить разведчика.
Летный день на аэродроме Ханко закончился в четыре часа дня. Из полка в штаб 10-й смешанной авиационной бригады (САБ) передали срочное сообщение, в котором командир докладывал, что над полуостровом Ханко в период с 10 до 13 часов дважды нарушалась государственная граница немецкими самолетами-разведчиками Ю-88. Перехваченный истребителями второй разведчик на их предупредительные действия не реагировал. А в 14 часов 30 минут из штаба бригады была получена радиограмма: "Командиру ч военкому полка срочно прибыть в Таллин для личного доклада. Петрухин".
Командир 10-й САБ генерал-майор авиации Николай Трофимович Петрухин, высокий, стройный, чернявый, одинаково энергичный на земле и в воздухе, был похож на темпераментных испанских летчиков и по внешнему виду не отличался от них. Он успешно дрался более года в небе Испании. Провел десятки боев на "курносом", как там называли самолет И-16, с "фиатами", "мессершмиттами" и "юнкерсами". Только тяжелое ранение в одном из боев заставило его вернуться на Родину. Высоко оценило Советское государство ратный труд Петрухина. Он был награжден орденами Ленина и Красного Знамени.
Командуя недавно сформированной смешанной авиационной бригадой, части которой размещались в районе Таллина и полуострова Ханко, он принимал все меры, чтобы быстрее сделать ее по-настоящему боеспособной. Генерал знал, что в случае войны этому соединению первому придется сражаться с врагом.
Сегодня впервые за всю зиму в один день произошло несколько нарушений государственной границы в наиболее важных в военном отношении районах. Поэтому командир бригады решил вызвать всех командиров и военкомов авиаполков,
Подполковник Романенко вылетел на совещание вместе с военкомом полка батальонным комиссаром Лазаревым на учебно-боевом самолете УТИ-4. Он еще раз внимательно осмотрел с воздуха хорошо известный ему полуостров Ханко. С высоты была видна вся панорама сооружений на полуострове и близлежащих островах. Военные строители и сами войска сооружали и совершенствовали противодесантную оборону, завершали работы на артиллерийских позициях, тысячи солдат рыли траншеи, строили долговременные оборонительные точки. "Да, ценные данные увезли сегодня фашистские разведчики", - с горечью подумал Романенко. Мощные береговые батареи в сочетании с минными позициями полностью закрывали проход для любых боевых кораблей противника в Финский залив в случае войны. Но закрыть путь самолетам врага в Финский залив, к Таллину и Ленинграду, могут только истребители. А для этого их нужно своевременно поднять и навести на врага. С мыслями, как сделать это лучше, и летел командир 13-го ИАП {истребительного авиаполка} на совещание к командиру авиабригады. Длилось оно полтора часа. Заслушав командиров и военкомов, генерал Петрухин поставил новые задачи. Они сводились к следующему; в истребительных полках в светлое время суток иметь в боевой готовности ь 1 и ь 2 дежурное боевое ядро в составе эскадрильи, ночью - два самолета в боеготовности ь 2. В инструкцию по борьбе с нарушителями вносились изменения - разрешалось открывать предупредительный огонь. Огонь же на поражение разрешался только в случае явных враждебных действий нанесения бомбовых или штурмовых ударов по объектам на море и на суше. На этом же совещании командиры полков уточнили сроки и порядок переучивания летного состава на новых самолетах.
Но самые острые вопросы - обнаружение воздушных целей, оповещение, целеуказание и особенно управление самолетами в воздухе - оставались по-прежнему не решенными. Поэтому в обратном полете командира не покидали горькие мысли. Он искал, продумывал все, что могло хотя бы частично уменьшить эти пробелы в боеспособности истребительного полка.
Сразу после посадки Романенко уехал к командиру военно-морской базы, которому изложил свои предложения о том, как сократить время прохождения информации о воздушной обстановке до дежурных истребителей. Для этого требовалось развернуть еще четыре поста наблюдения и целеуказания на островах, расположенных с трех сторон полуострова. Им нужно держать прямую телефонную связь со штабом авиаполка. Это сокращало прохождение информации на три-четыре минуты, что значительно повышало возможности перехвата самолетов-нарушителей.
Забегая вперед, следует отметить, что и этот вопрос решить полностью не удалось. Запас полевого телефонного провода на базе позволял развернуть дополнительно только два поста. Через несколько дней их создали на островах Фурушер и Мэдэн.
Сегодня же разбор итогов летного дня начался, как и было объявлено, в 8 часов вечера. Главное внимание было уделено оперативно-политической обстановке в районе Балтики, нарастанию явной военной угрозы, а отсюда необходимости повышения боевой готовности авиации. С этой целью со следующего дня в полку увеличивались дежурные силы до эскадрильи. Особое впечатление на присутствующих произвело сообщение, что 3-я эскадрилья, летающая на самолетах И-16 первых серий, срочно приступает к теоретическому изучению нового истребителя МиГ-3.
Заканчивая разбор, подполковник Романенко сказал:
– Товарищи летчики, техники и командиры других специальностей, наша работа идет очень напряженно, много беспокойства причиняют самолеты иностранных соседей. Сегодня мы убедились, что борьба с ними остается по-прежнему трудной, несмотря на некоторые изменения, внесенные в существующие документы и положения. Чувствуется, весна предстоит еще более беспокойная и напряженная, и успехи полка будут зависеть от каждого из нас.
В апреле, когда раскис аэродром, полк получил дополнительный приказ: готовить для переучивания на МиГ-3 не одну, а две эскадрильи. Третью, о чем было известно раньше, и первую, летавшую на тяжелых "ишаках". И еще новость: как только аэродром будет пригоден для взлета, всем трем эскадрильям перелететь на полевой аэродром в район Нарвы, где развернуть летний лагерь, получить новые самолеты и закончить переучивание летчиков до 1 июля.