Крылья Тура. Командировка [2 том полностью]
Шрифт:
— Надо же — 37 мм, как на "Кобрах"… — покачал головой Толя Рукавишников. — Если Як маленький и легкий, его же отдачей такой пушки в воздухе останавливать будет?!
— Ничего подобного! Истребитель очень устойчив при стрельбе, хотя, на мой взгляд, да — 37 мм — это, пожалуй, перебор. А вот 23 мм — было бы самое то! Но — еще раз говорю, там, на фронте, и посмотрим.
— Ну, давайте, по глоточку! Эх, хорош коньячок!
— У нас еще бутылочка для тебя припасена, Витя…
— Нет, ребята. Хорош! Вам завтра летать.
Выпили по глотку,
— А что ты примчался к нам, Витя? Катюшу к Звезде прижать? Так она и к твоему ордену Ленина готова…
— Ну, цыть! Кончай о девушке двусмысленности говорить! Не хорошо это… Нет, надо тут кое-какие дела завершить, принять некоторые документы, подписать кое-что… Да и передать дела вот ему, Косте. А то он, говорят, жалуется — пашу, говорит за комэска, а получаю — как старший летчик! Несправедливо это! Опять же — вещевое довольствие — бархатные портянки для высшего комсостава, кружевные кальсоны…
Ребята грохнули. Возмущенный Костя, с потемневшим от прилива крови и без этого смуглым лицом, что-то начал говорить, но ему не дали. С минуту все задушено смеялись и толкались в грудь ладонями. Пацаны… Что с них возьмешь!
— И еще… Мне нужен ведомый.
Все заинтересованно замолчали.
— Блондин, пойдешь?
Толя несколько секунд помолчал.
— Нет, Витя… Извини — но нет! Эскадрилья у меня, не могу я их бросить! Это уж твое дело. Ты и Яковлеву писал, и выстрадал ты этот истребитель. Тебе его и в жизнь вводить.
— Правильно, Толя! — хлопнул я рукой по колену. — Это я тебя проверить хотел, да не подумал… Извини, не то я сказал.
— Есть у меня ведомый… — я поискал глазами и наткнулся на не верящий своему счастью взгляд Васи… — а ну, Василий, иди-ка сюда! Полетишь со мной? Только учти — там будет очень опасно, я это знаю… Очень! У немцев там волки серьезные, бои будут тяжелые.
— Да я… товарищ капитан… да мне… Виктор, возьми меня с собой! Я справлюсь! Я не боюсь!
— Ты-то не боишься, Вася, я это понимаю… Я за тебя боюсь! Ну да ладно! Ты в тишке да в тенечке сидеть не будешь, не тот ты человек, Василий! Если ты согласен — то летим вместе. А там посмотрим — может и наше телятя волка сможет заломати… Или задрати? В общем — грохнути, к чертям собачьим! Ну, все обговорили? Отбой! Вам завтра воевать, а мне крутиться как волчку! Всем спать!
Так оно, в общем-то, и получилось. Крутился полдня — что твой волчок. Но все успел, все сделал. Все бумаги выправили, нужные — написали, Василия должным образом оформили.
После обеда я попросил разрешения слетать с кем-нибудь на боевое задание.
— Не знаю, Виктор, не уверен, что это хорошая идея. Хочешь — не хочешь, а ты уже сколько на боевые не летал, а? Вот то-то и оно! И навык подутрачен, и настороженность упала, тебя сейчас в бой вводить нужно осторожно, мелкими шагами. А то мотню у штанов можно порвать…
— Ну-у, товарищ подполковник, Кирилл Константинович! Да я разок — туда
— Ладно! Лети со своей эскадрильей, но — "контролером"! В бою им, если что, не мешай, посмотри там, хвосты им прикрой. Сам в драку не лезь — убедительно тебя, Виктор, прошу! Не лезь! Это не игрушки, сам понимаешь… Ну, давай! С богом!
А ведь прав командир! Это я погорячился со своей просьбой. Я и сам бы так ответил, спроси кто у меня разрешение на полет в такой же ситуации. Ну, да ладно! Решение принято, "Добро" получено. Раньше надо было думать…
— …так что, Вася, присматривай там за мной, не давай мне особо рысачить, ладно? Вот и хорошо, что "хорошо"! Ну, что, по самолетам?
Как сказал капитан Костя Дюсембаев — полет нам предстоял обычный, на прикрытие района. Сорок минут проболтаемся в небе — и домой. Встреч с немецкими самолетами Костя не ожидал. В последние дни наблюдатели отмечали лишь пять-семь самолетопролетов немцев на фронте за сутки. Не более… Ну, край — с десяток! В общем — рядовой, рутинный вылет.
Ага, если бы я не летел…
В общем — взлетели, построились, пошли… Мы с Васей забрались метров на восемьсот повыше и заняли место со стороны солнца.
— Вася, смотри только направо, на солнце… Со всех других направлений нас предупредят.
— Принял, исполняю…
Пять пятьсот… Небо чистое, прозрачное. Видимость, как говорят летчики, — "миллион на миллион". Только вот солнце слепит, полыхает огромным, сияющим нестерпимым для глаз светом, шаром.
— Вася — змейку, скольжение! Ни минуты по прямой! Двигаемся, смотрим…
У нас уже шесть… Мне кажется — перебор. Но Костя затащил эскадрилью на высоту не случайно. У кого высота — у того и уверенность в бою, активность и агрессивность.
— Ковыль, немцы ведут переговоры двух пар истребителей! — это земля, наведенцы. Ковыль — это, естественно, наш степняк Костя Дюсембаев.
Минуты через три —
— Ковыль, это пара асов-охотников с прикрытием, высота у них, судя по переговорам — около семи тысяч.
— Вас понял. Всем — усилить поиск.
И тут же —
— Ковыль! Звено худых только что ударило по Пешкам, квадрат 7-13, высота 5500. Срочно на помощь!
— Вас понял, бегу в 7-13!
И тут же мне — "Дед, не теряй высоту! Они, скорее всего, уже на шести тысячах опять…"
Интересно, что там с "Пешками"? Сколько их? Судя по всему, они шли еще без истребительного прикрытия. Видимо, фашисты поймали их до точки рандеву с нашими ястребками.
Но "Пешки", если их, скажем, девятка, да идут в плотном строю, могут отбиться от атаки истребителей. Это все же мессеры, а не "Фокке-Вульфы". Те — да-а… Фоки, если упадут на наших сверху, группой, могут так ударить всей своей "батареей" — шесть стволов на истребителе! Мало не покажется никому… А попасть в мгновенно пролетающий мимо тебя в пике истребитель — очень сложно, если вообще возможно для бортстрелков "Пешек".