Крымские истории
Шрифт:
А народ, тот, что посовестливее, прекратил борьбу с ними, увидев, как гнут батька Лукашенко нынешние владыки России. Тут уж срабатывает принцип, не нами открытый: мы знаем, что он – мерзавец, но мерзавец ведь наш, а придут московские власти, Бог их знает, что они сотворят. Может, как и Белоруссию, ведь было уже, предложат в состав России по областям зачислить?
А ведь это не просто игрушки, дорогие друзья. С уходом русского языка – целый пласт культуры, общей, единой, падает в преисподнюю и уже никогда он не возродится, и никогда не предстанет пред людьми в существующей
Что, после этого, у нас впереди, братья-малоросы? И Россия ведь от этого утраты, невосполнимые, понесёт, и её силы иссякнут, и обездолеет она, и осиротеет.
Как же мы забыли, что украинец Ковпак воевал за нашу общую Победу, за неё же сложил свою голову русские Руднев, Николай Кузнецов.
Рядом с ними, на украинской земле, шёл грузин Бакрадзе, думая о величии нашей общей Родины, нашего единого Отечества.
А сегодня – иные герои у нынешних властителей Украины. И звёзды героев они дают тем, кто реки крови народной пролил, украинской в том числе, и даже – больше именно её, так как за Россией пошли народы послевоенной Украины, Западной, не хотели жить в ярме национализма, фашистского охвостья.
И разве такие звёзды греют душу Ротару, Аде Роговцевой, генералу Герасимову? Как же им-то не стыдно?
Поймём ли все мы это? Пагубность и ограниченность таких подходов?
Всё же, я думаю, ющенки приходят и уходят, а народ остаётся всегда. И хоть срубили сегодня на Днепровских кручах, на той памятной стеле, святые слова о том, что отныне – с Россией, на вечные времена, верю, явится новый Богдан Хмельницкий, да и призовёт свой народ вернуться к истокам ЕДИНОВЕРИЯ, ЕДИНОБОЖИЯ, СУДЬБЫ И ПАМЯТИ ЕДИНОЙ, СЛАВЫ И ЧЕСТИ ОБЩЕЙ ДЛЯ НАШИХ НАРОДОВ.
Поймём ли это? Образумимся ли скоро – не знаю. Но в то, что образумимся – верую истово. Но не ор Лужкова решить вопросы эти должен, а волеизъявление народа.
А Лужков, что ж, мы ведь помним, как он захлёбывался в раже и по другому поводу и его «Ельцин! Свобода! Демократия!» – не только у меня в ушах до сих пор стоит.
Поэтому на Лужкова мы не будем ориентироваться. Он много раз кричал то, что ему выгодно было, а там – хоть не рассветай. Ему-то ничего не угрожает. Ему есть где укрыться, тот же властитель Черкизовского рынка приютит, а с миллиардами мадам Батуриной доживёт свой век безбедно, где угодно.
А вот народу Крыма? России? Всем простым людям – как быть?
А тем, где семьи смешанные, а таких на Украине – большинство.
Не хотелось бы дожить до той поры, когда и к родителям, на их могилы, не приедешь.
Вот куда жизнь заворачивает и речь не просто о языке, как таковом, а о судьбе.
И почему Господь этого не видит и не покарает отступников и насильников над нашей памятью, над нашим прошлым.
Думал, всё же, что дерзнёт патриарх, да скажет Ющенко – прокляну, предам анафеме, ежели будешь вести себя подобным образом, но – нет, не хватило у Его Святейшества духу на это. Нет, не хватило.
Подумать бы всем нам и о том, что память о великом прошлом, преданная и униженная, оскорблённая – есть отцеубийство.
Разве
А её хотят разделить сегодня на москальскую – проклятую и чёрную, и хохлацкую – святую.
Разве не одного она цвета, да что, цвета – не от одной ли матери нам досталась?
И в землю, одну, общую, ушла. Нашу. Единую. Русскую. Как же разделить-то теперь?
И как заставить Гоголя писать по-украински? И Шевченко не выкупать из неволи русским людям?
И Ватутину памятник переносить от Дома офицеров в Киеве – как же – москалю украинский народ кланяется. Так ведь и написано, помню, « Генералу Ватутiну вiд украпнського народу» на граните.
А, может, по-другому поступим, достопочтенные братья-малоросы?
Может, лучше – тех, кто норовит привить нам вражду и память нашу подневолить, чтоб мы не помнили общей судьбы и общей доли – хорошей метлой, да на свалку истории?
Мне кажется, что новый президент Украины, кем бы он ни был (верю в то, что махинатора с диоксином, всё же, дни закачиваются), отменит все указы своего предшественника – по части героизации убийц и насильников, вот будет святое дело, сразу войдёт в историю наших народов и стяжает славу великую и память на все времена.
А там, смотришь, и поразумеемся, и к общей судьбе придём.
Делить-то нечего, одна судьба у нас. И народ мы единый. И Отчизна одна, Единоверным Господом дадена нам на века.
***
О ЕВРЕЙСКОМ ВОПРОСЕ В СЕГОДНЯШНЕЙ РОССИИ
Еврей Фулъд избран в парламент.
Я очень рад этому; значит,
равноправие евреев вполне осуществилось.
Прежде только гениальный еврей
мог пробиться в парламент;
но если уж такая посредственность,
как Фулъд, пробивается, – значит,
нет больше различий между
евреями и не евреями.
Г. Гейне
Эта статья написана давно и я бы не помещал её в эту книгу, если бы не одно «но» – на Кировоградщине, по воле уходящего, слава тебе Господи, президента Украины, развёрнуты работы по увековечиванию памяти знаменитого и именитого земляка Льва Давыдовича Бронштейна, которого весь мир больше знает по звучному имени Троцкий, который лично повинен в реках крови на русской земле, которую источали из русского крестьянства, казачества, офицеров-героев Великой войны дети парикмахеров и сапожников, закованные в чёрную кожу, с тяжёлыми маузерами на боку (не автора последние слова, сам Лев Давыдович сказал, что от страшных и кровавых дел его гвардии, детей вчерашних цирюльников и сапожников - содрогнётся Россия – И. К.).