Крымские истории
Шрифт:
– Отче, – перестав его пытать, – благословите мой союз с этой дивной женщиной. Не по распутству вступаю в него, нет. Не стало той, что была смыслом жизни, и я, долгие годы переболев душой, встретил такую же судьбу, утратную.
Мы ведь никого не обездолили, не сделали несчастными. Не воровски, тайком, зарождалось наше чувство в такой осенний период в жизни, закатный…
– Сохрани и помилуй Вас, сын мой, – перебил он меня.
– В Вашем союзе нет греха. Напротив, великая благость свершилась, Господь
И, как отец – сыну, хотя уж мне почти годился в сыновья по возрасту сам, добавил:
– Нельзя предаваться скорби безутешной. И если Вы можете быть счастливыми со своей избранницей – будьте ими.
Союз Ваш свят и светел. И я, от имени Господа нашего, благословляю Вас.
Защемило сердце, гулко ударила в виски кровь.
Я понимал, что не одни мы у этого священника, много людей было на очереди, поэтому и удалился в дальний притвор Храма, где поставил свечи и за здравие всех, и за упокой ушедших в мир иной.
Пусть хранит Вас Господь, мои дорогие. И наша память. Пока мы помним вас – Вы живы. Вы – с нами.
И мы никогда не забываем Вас, пока живы.
Хотелось бы, чтобы и дети наши помнили о нас, когда мы отойдём в Ваш мир.
Остановились, метрах в двухстах, отъехав от Храма. Большей красоты не видел. Словно святой корабль плыл Храм в осенних низких тучах.
И золотая листва деревьев так гармонировала с золотыми куполами, что я даже задохнулся. Величественная картина, необыковенная красота, наполняющая не только мою душу светом и добром.
Это была та минута, когда хотелось обнять весь мир и признаться ему в любви. И воспарить над ним…
***
РЫНОК В ЯЛТЕ
Кто не был на южных рынках, тот не видел вообще ничего.
Но рынки Крыма – это особое слово. Это не хитрость и коварство восточных рынков, а напротив – громогласная открытость, предельная учтивость, искренность, когда тебя не уговаривают купить свой товар, а просто говорят:
– Ой, да вы – шо, найдёте лучше товар – покупайте. А нет – вертайтесь ко мне. Я знаю, что лучше винограда вы не найдёте по всему рынку.
И не давая мне опомниться, торговка частила дальше:
– Не на вид его даже смотрите, это не главное. Я налью под него воды в пору созревания – и он будет крупный, сочный, но… пустой.
А мой – выдержанный. Месяц только на солнышке доходил, без полива. На совесть. Поэтому и слаще мёда. Да и польза опять же – нектар, сущий нектар. Попробуйте.
Именно из такого винограда вино делают. Тогда оно душу радует, а не в дурь идёт…
Только отойдёшь от этой милой торговки – за руку хватает иная:
– Нет, такому красивому мужчине надо креветки мои попробовать. На всём побережье таких не сыщешь. В специальных специях, со старым укропом прошлого года, варила. А в свежем нет того духу,
Соседка, с нею рядом, заговорщицки мне, как старинному знакомому, подмигивает:
– А может – коньячку? Нет, нет, Вы не бойтесь. Мы, отродясь гадости не делаем. Нет такого и в магазинах. На совесть сработан.
И, действительно, коньяк был божественным. Он так растекался по жилам и так обогревал изнутри, оставляя ясной и трезвой голову, что на душе становилось легко и безмятежно.
Но больше всего меня на рынке поражали честные бандиты. Как они знали, что тебе надо поменять деньги – я так и не смог догадаться. Но они неожиданно вырастали на твоей дороге и просто, как закадычному другу, предлагали:
– Выгоднее курса не найдёте. По двадцать пять гривен на каждую тысячу Вашу – сверху.
И это было действительно так. А если ты менял пятитысячную купюру, они, не говоря ни слова, не проверяя её, тут же добавляли к курсу сто гривен и растворялись в муравейнике рынка.
Больше всего поразило настоящее действо, спектакль, когда мы приобретали обновки супруге.
Сходились торговки соседних киосков, побросав, без досмотра свои товары и в полный голос обсуждали то, что примеряла их коллега моей супруге.
– Не, Галю, та ты шо! Такой женщине не идёт это. Посмотри, вон ту кофточку. Не прячь, не жидься, чего ты её ховаешь?
– Во, во, вот это – по ней.
– И юбку, юбку принеси ту, что вчера поступила. С люрексом.
И, когда наконец, обнова была, по их взыскательным оценкам, в самый раз, они удовлетворённо гудели и провожали, толпой, до выхода с рынка.
Будьте благословенны, дорогие люди! Нам действительно было среди Вас комфортно и мы чувствовали, что попали в родную стихию и к родным людям.
А уж благодарных глаз дитя, у которого мы купили за сущие копейки сапоги, я не забуду никогда.
***
ХРАМЫ В КРЫМУ
Это особая и совершенно отдельная страница, наверное, для каждого, при прочтении вечной книги под названием Крым.
Храмы здесь, в основном, молодые. Это надо понимать. Во времена владычества Порты, то есть, Османской империи и правления Гиреев, ни о каких православных Храмах в Крыму речи быть не могло.
Существовало несколько, катакомбных церквей, в пещерах, но они, я полагаю, сильного влияния на население оказать не могли, так как были гонимы и слабосильны.
А те, древнегреческие, византийские, которым минуло тысячи лет – о них что сегодня говорить, они были в своё время значимыми и величественными, да время, войны не пощадили их. Об этой поре осталась память лишь в Херсонесе и если это правда, что и нынешний Храм, красивый, яркий, величественный, построен на месте древнего – тогда это впечатляет.