Крысиные гонки
Шрифт:
– Мэтт...
Слезы стояли у нее в глазах. Я смотрел, как взлетали и исчезали вдали маленькие яркие самолеты, похожие на стрекоз. Семья Росс могла бы вылечить меня. Их сила могла бы вылечить меня. Если бы это лечение ничего у них не отнимало. Если бы я был уверен, что не отнимает.
– Что представляла собой жена Колина? – спросил я немного спустя.
– О-о... – Нэнси засмеялась и фыркнула. – Она очень похожа на Финеллу. Он был совсем мальчик и не сумел увернуться от ее сетей. Она властная богатая женщина тридцати трех лет. Ему тогда было двадцать, и она произвела на него невероятное
– Бедный Колин.
Или счастливый Колин. Сильный Колин. Месяцы... Мне понадобились годы.
– Ага… – Она ухмыльнулась. – Он справится. Теперь он завел в Лондоне какую-то птичку. Он часто исчезает, чтобы навестить ее, думая, что мы с Мидж не замечаем.
– Мне тоже нужно завести птичку, – лениво протянул я. – Когда-нибудь.
– А у вас еще нет?
Я покачал головой и взглянул на нее. Прямые брови, прямой взгляд, четкий рот. Она ответила мне таким же взглядом. Мне захотелось поцеловать ее. Наверно, она бы не рассердилась.
– Нет, – рассеянно ответил я. – Птички нет.
Ничего не отнимать у них. Ничего не отнимать у Мидж.
– Я еще подожду, – сказал я.
* * *
Прошло несколько дней, заполненных полетами, и я позвонил в следственную комиссию. Неуверенно. Сердясь на себя за попытку выполнить их работу. Почему я решил, что могу придумать что-то, чего они сами не сообразили? Но все-таки с бомбой на борту летел я, а не они. Я видел, слышал и чувствовал то, чего они не пережили.
Отчасти после собственных размышлений, но главным образом после слов Нэнси о том, что террорист с бомбой все еще вертится вокруг нас и мотивы, по которым он подложил бомбу в первый раз, все еще бурлят в нем, я наконец отбросил мысль, будто заниматься расследованием – не мое дело и не стоит отбивать хлеб у профессионалов. Теперь я считал, что если могу каким-нибудь наблюдением помочь родиться полезной идее, то должен это сделать.
Все свободное время мысли крутились в лабиринте предположений. Я искал доводы “за” и “против” и отбрасывал те варианты, которые не выдерживали критического разбора.
К примеру, Ларри. Что я могу сказать о нем? У него были все возможности подложить на борт бомбу за два часа до того, как я взял пассажиров в Уайт-Уолтеме. Но, какие бы сильные мотивы убить Колина или разорить “Дерридаун” ни владели им, вряд ли он зашел бы так далеко – взорвать самолет ради того, чтобы скрыть несколько мелких мошенничеств. Если правда, что это была радиобомба, а не бомба с часовым механизмом, то он не мог бы ее взорвать. Потому что, когда бомба взорвалась, Ларри был уже в Турции. Если бы это был Ларри, он бы использовал самый простой и практичный способ –
Рассмотрим Сьюзен... Смешно, но когда я подумал о ней, то вспомнил слова следователя из комиссии, что она как раз теперь встречается со специалистом по взрывам. Ну, дай Бог ей удачи. Чем скорее она выйдет замуж, тем лучше для меня. Плохо то, что последние разрушительные шесть месяцев отвратили от семейной жизни не только меня, но и ее.
Трудно представить, что найдется серьезный специалист, который, будучи в здравом уме, ради страховой премии в шесть тысяч фунтов стерлингов согласится взорвать бывшего мужа своей подружки. Да еще притом, что, чем дольше я проживу, тем большую сумму она получит. Три года назад я перестал платить взносы, но все равно сумма страховки автоматически каждый год возрастала.
И к тому же, прекрасно зная, что она не способна на продуманное хладнокровное убийство, я уважал ее финансовые инстинкты. Чем дольше я проживу, тем легче ей будет оплачивать счета. Это так просто.
Хони Харли сказала, что готова на все ради сохранения “Дерридаун” на плаву, и что взрыв “Чероки” облегчил финансовое положение. Нельзя продать вещи, купленные в рассрочку. А так страховка вернула им большую часть затраченных на покупку самолета денег.
Но, с другой стороны, гибель Колина Росса полностью разорила бы “Дерридаун”. Хони никогда не пошла бы на убийство любого клиента, не говоря уж о Колине Россе. То же самое относится и к Харли. Они не стали бы таким путем вредить своему бизнесу.
Тогда пилоты “Полиплейн”? Всегда рядом, всегда агрессивны, всегда готовы на любую пакость, лишь бы смять конкурента и вернуть себе такого пассажира, как Колин Росс. Допустим... Бомба достигла бы первой цели, но раз и навсегда ликвидировала вторую. А даже самый безумный пилот “Полиплейн” не стал бы убивать золотого гуся.
Кенни Бейст... Он был зол на Эрика Голденберга, майора Тайдермена и Энни Вилларс. Но, как я говорил Колину, где бы он нашел бомбу за такое короткое время? И разве стал бы Кенни за компанию убивать Колина и меня? Я считал невозможным ни первое, ни второе. Значит, Кенни Бейст отпадает.
Тогда кто же?
Кто?
Больше я никого не мог представить, поэтому снова вернулся к ним. Ларри, Сьюзен, Хони, Харли, пилоты “Полиплейн”, Кенни Бейст... Я перебирал все возможности, рассматривал их сверху, снизу и с боков. Никаких результатов. Тогда я сварил кофе и пошел спать.
В четыре утра я проснулся потому, что луна светила прямо в лицо. И один факт застучал в голове, будто маленький молоток. Рассмотрим его сверху, снизу и с боков. Переберем все возможности снова. Начнем с самого низа.
Я начал с низа. И ответ рос как на дрожжах. Я не верил сам себе. Это было так чертовски просто.
Утром я заказал разговор с давно потерянным из виду кузеном и два часа спустя поговорил с ним. Затем, ожидая, что меня пошлют подальше, все-таки позвонил в следственную комиссию.
Высокого вежливого следователя не было. Они сказали, что он перезвонит мне позже.
Когда он позвонил, Харли летал с учеником, а Хони на своей башне отвечала на звонки. Она пулей влетела в комнату для команды, где я писал отчет о вчерашних полетах.