Крысолов
Шрифт:
— C'est un anglais [29] .
Шофер при помощи двоих пассажиров установил под автобусом домкрат и снял колесо, на котором спустила шина. Хоуард немного последил за их работой, потом ему пришло в голову, что это удобный случай дать детям поесть. Он достал сверток с провизией и отвел детей на несколько шагов от дороги, подальше от толпы. Усадил всех троих на зеленую траву в тени под деревом и дал им хлеб с маслом и молоко.
Дорога тянулась на запад, прямая, без единого изгиба. Насколько хватал глаз, она была забита повозками и машинами, все сдвигались в одну сторону. Хоуард смотрел с изумлением, ничего подобного он не видел за всю
29
он — англичанин (фр.)
Вдруг Роза сказала, что она слышит самолет.
Хоуард машинально обернулся. Но ничего не расслышал.
— Я слышу, — сказал Ронни. — Летит много самолетов.
— И я хочу слушать самолет, — заявила Шейла.
— Глупая, — сказал Ронни. — Их много. Неужели ты не слышишь?
Старик напрягал слух, но тщетно.
— А вы их видите? — спросил он небрежно, но втайне похолодел от страха.
Дети вглядывались в небо.
— Via, — вдруг сказала Роза и показала пальцем. — Trois avions-la. [30]
30
Вон там. Три самолета (фр.)
Ронни в волнении обернулся к Хоуарду:
— Они летят прямо к нам! Вы думаете, мы их близко увидим?
— Где они? — спросил Хоуард. — А, вижу. Едва ли они пройдут близко. Видишь, они летят мимо.
— Ну-у, — разочарованно протянул Ронни. — Я хотел посмотреть их поближе.
Самолеты снижались над дорогой мили за две от них. Хоуард ждал, что они приземлятся где-нибудь в полях у дороги, но они не приземлились. Они выровнялись и полетели над самыми вершинами деревьев, по одному с каждой стороны дороги и один позади, посередине. Послышался негромкий частый треск. Старик смотрел и не верил — не может быть…
Потом одна за другой с заднего самолета на дорогу упали пять бомб. Хоуард видел, как от него отделились бомбы, как встали на дороге пять огненных фонтанов, как взлетели в воздух бесформенные странные куски.
— Les Allemands! [31] — пронзительно вскрикнула какая-то женщина возле автобуса.
И началось безумие. Шофер маленького «пежо» за полсотни шагов от них заметил переполох в толпе, глянул через плечо — и врезался в повозку впереди, которую волок мул; одно ее колесо развалилось, седоки и поклажа рухнули наземь. Французы, окружавшие автобус, очертя голову кинулись к двери, как будто этот ящик из стекла и фанеры мог стать для них убежищем, и сбились жалкой кучкой у входа. Самолеты теперь мчались прямо на них, пулеметы изрыгали пламя. Задний самолет, сбросив бомбы, пролетел вперед и направо; шедший справа плавно отошел назад и к середине, готовясь в свою очередь бомбить дорогу.
31
Немцы! (фр.)
Некогда было что-то делать, куда-то бежать, да и некуда бежать. Хоуард схватил Шейлу и Ронни и, прижав обоих к себе, распластался на земле. И крикнул Розе:
— Ложись! Скорее!
Самолеты были уже над ними — одномоторные темно-зеленые монопланы со странно изогнутыми, низко расположенными крыльями. Те, что шли справа и слева, дали пулеметные очереди по автобусу, средний самолет хлестал дорогу трассирующими пулями. Несколько пуль просвистели над Хоуардом и детьми и взметнули землю
На мгновенье Хоуард увидел стрелка в задней кабине. Это был юнец лет двадцати, не старше, с энергичным загорелым лицом. На нем было желтое кепи какого-то студенческого союза, он стрелял в них — и смеялся.
Два фланговых самолета пролетели мимо, средний был уже совсем близко. Старик видел бомбы, подвешенные в рамах под крылом, и в смертельном страхе ждал — вот сейчас упадут. Бомбы не упали. Самолет пронесся над головой, едва ли не в сотне футов. Хоуард, обмякнув от облегчения, смотрел ему вслед. Он видел — ярдов на триста дальше над дорогой бомбы отделились от самолета и вверх взметнулись обломки. Колесо какой-то повозки проплыло по воздуху, потом упало в поле.
И опять начался тот же изящный, плавный танец: задний самолет менялся местами с левым. Они исчезли вдали, и скоро до Хоуарда донесся грохот — новый груз бомб обрушился на дорогу.
Он выпустил детей и сел на траве. Ронни раскраснелся от волнения.
— Как близко пролетели! — сказал он. — Я их хорошо видел. Ты хорошо видела, Шейла? Слышала, как они стреляли из пулеметов?
Он был в восторге. Шейла оставалась невозмутима.
— Можно мне кусочек апельсина? — спросила она.
— Нет, ты достаточно — поела, — медленно, машинально сказал Хоуард. — Пей молоко. — Он повернулся к Розе и увидел, что та вот-вот расплачется. Он привстал на колени и нагнулся к ней.
— Тебя ушибло? — спросил он по-французски.
Она молча покачала головой.
— Тогда не надо плакать, — сказал он мягко. — Выпей молока. Это будет тебе полезно.
Девочка подняла на него глаза.
— Они вернутся? Мне не нравится, как они трещат.
Старик потрепал ее по плечу.
— Ничего, — сказал он нетвердым голосом. — От треска вреда не будет. Едва ли они вернутся. — Он налил в чашку молока и протянул Розе. — Пей.
Ронни сказал:
— Я не струсил, правда?
— И я не струсила, правда? — эхом отозвалась Шейла.
— Никто не струсил, — терпеливо ответил старик. — Розе не нравится такой треск, но это не значит, что она струсила. — Он посмотрел в сторону автобуса, там собралась небольшая толпа. Похоже, что-то случилось, надо пойти посмотреть. — Вот вам апельсин, — сказал он. — Разделите на три части. Ты почистишь, Роза?
— Mais oui, monsieur [32] .
Хоуард оставил детей в радостном ожидании лакомства и побрел к автобусу. В толпе стоял крик и гомон; почти все женщины плакали от страха и ярости. Но, к удивлению Хоуарда, жертв не было, только у одной старухи пулей начисто оторвало два пальца на левой руке. Три женщины, привыкшие оказывать первую помощь при несчастьях на полевых работах, довольно ловко перевязывали ее.
32
конечно, мсье (фр.)
Хоуарда поразило, что никто не убит. Десятком пуль с правого самолета прошило кузов автобуса ближе к задней стенке; пули с левого самолета изрешетили передние колеса, шоферскую кабину и радиатор. Но в толпе крестьян, сбившихся у двери, никто не пострадал. Даже пассажиры маленького «пежо» уцелели; только у одной из женщин в повозке, которую прежде тащил мул, оказалось задето бедро. А мул издыхал на дороге.
Хоуард ничем не мог помочь раненым женщинам. Его внимание привлекла мрачная кучка людей, которые окружили шофера автобуса; они подняли капот и уныло глядели на мотор. Старик подошел к ним; он мало смыслил в технике, но и ему стало ясно, что тут неладно. Под мотором расплылась большая лужа воды, из пробоин в радиаторе и цилиндре еще струилась бурая ржавая жидкость.