Крысы (сборник)
Шрифт:
— Спасибо за помощь, — громко сказал Калвер. Ему хотелось, чтобы слепой услышал его слова. Тот повернулся к нему и сказал:
— Взаимно.
Калвер улыбнулся.
— Я думаю, мы одинаково нужны друг другу. Давайте и дальше держаться вместе. И ведите меня в ваше безопасное место. Дорога каждая минута.
Слепой схватил Калвера за руку и возбужденно проговорил:
— Да, да, вы совершенно правы. Если мы хотим выжить, мы ни на что не должны обращать внимание. Все равно не в наших силах что-либо изменить, да и помочь мы никому не можем.
Калвер вздрогнул то ли от слов своего спутника, то ли от
Калвер обвел расширенными от ужаса глазами все, что мог охватить его взгляд, и буквально оцепенел, осознав масштабы разрушения. Привычный лондонский пейзаж с его небоскребами и шпилями древних соборов, весь знакомый до мелочей силуэт города исчез, как будто, его никогда не было. Все превратилось в руины, огромные свалки, перемежаемые пожарищами. Небо, неестественное, будто задрапированное черной тканью, низко висело над городом. Тонкий спиральный столб — ненавистный символ уничтожения, лениво поднимался вверх, туда, где еще совсем недавно светило июньское солнце. Калвер заметил, что столбов было несколько. Он еще раз внимательно огляделся по сторонам: два столба поднимались на западе, один — на севере, один — на северо-востоке и еще один, последний, — на юге. Всего их было пять. Боже мой, пять! Значит, на город сброшена не одна, а пять бомб. О Господи, это конец!
Он отвел взгляд от горизонта и в бессильной ярости стукнул кулаком по крыше изуродованного такси. Он оказался свидетелем воплощенного зла в его худшем, самом непоправимом виде. И сотворил это человек. Таков итог бессмысленной агрессивности, веками живущей и в мужчинах, и в женщинах, и даже в детях: взрыв всеобщей злобы, который никто не смог предотвратить. Господи, прости нас всех.
Из руин и развалин, из-под обломков зданий стали выползать люди, израненные, истекающие кровью, с побелевшими от только что пережитого шока лицами, с остекленевшими, остановившимися глазами. И самое страшное — на всех лежала невидимая, но явственно ощутимая печать смерти. Они еле двигались, спотыкаясь на каждом шагу, с трудом выбираясь из своих разрушенных, никому больше не нужных убежищ. Некоторые двигались молча, некоторые с тихой моль-бои обращались неведомо к кому, многие бились в истерике. Но каждый из них был одиноким островом, обреченным погибнуть в одиночку. Каждый был в состоянии воспринимать только свою собственную боль, оплакивать только свою судьбу.
Калвер с трудом подавил крик отчаяния, готовый вырваться из груди. Он прикрыл глаза, стараясь сохранить самообладание. Слепой настойчиво дергал его за руку, Калвер совсем забыл о нем.
— Что, что вы видите? —
Калвер присел на корточки рядом с ним.
— Лучше вам этого не знать, — сказал он как можно спокойнее.
— Да нет, я имею в виду пыль. Вы видите пыль?
Калвер помолчал немного, прежде чем ответить:
— Пыль везде. Пыль и дым.
Слепой потер веки, будто это могло ему помочь.
— Я имею в виду пыль, которая падает сверху, — сказал он нетерпеливо. — Вы видите ее?
Калвер посмотрел вверх и нахмурился.
— Да, наверное. Это похоже на темные облака или клубы пыли. Только они не поднимаются вверх, как обычно, а медленно падают вниз.
Слепой с неожиданной резвостью вскочил на ноги.
— Тогда нам нельзя терять ни минуты. Мы во что бы то ни стало должны добраться до убежища. Калвер тоже поднялся.
— Что это за таинственное убежище? И кто вы, черт возьми?
— Вы все поймете, когда... или если мы попадем туда. Зовут меня Алекс Дили. Хотя в данный момент это не имеет никакого значения.
— Откуда вам известно об этом убежище?
— Господи, сейчас не время выяснять это, приятель! Неужели вы не понимаете, что нам грозит смертельная опасность?
В его голосе звучали мольба и отчаяние. Калвер положил ему руку на плечо.
— Ну хорошо. Куда идти?
— На восток. К “Дейли миррор”.
Калвер посмотрел на восток.
— “Дейли миррор” больше нет. По крайней мере, отсюда его не видно, — мрачно произнес он.
Однако на Дили это не произвело особого впечатления.
— Это не имеет значения. Просто идем в том направлении, мимо станции метро, к Холборн Серкас. Держитесь правой стороны. Немного помолчав, Дили спросил:
— Вы что, хотите сказать, что все здания в городе разрушены?
— Не знаю. Может быть, не все. Но здесь, на этой улице, большинство домов повреждены очень сильно, а все крыши и верхние этажи снесены. Так что же все-таки мы ищем?
— Пошли скорее. Вы все узнаете, когда мы доберемся до места.
Калвер взял его за руку и повел через завалы покореженного металла и обломки развороченных зданий. Красный двухэтажный автобус, ощетинившийся разорванной в клочья обшивкой, лежал на боку, подмяв под себя несколько легковых автомашин. Из его разбитых окон вылезали, обливаясь кровью, оставшиеся в живых пассажиры. Калвер старался не смотреть в ту сторону и не слышать их стоны. Это стоило ему неимоверных усилий.
Неожиданно перед ними оказался пожилой мужчина. Он явно был в шоковом состоянии. Когда Калвер посмотрел на него, мужчина неожиданно упал лицом вниз, словно споткнувшись о какое-то препятствие. Вся его спина была утыкана осколками стекла, как подушечка для булавок.
Калвер повел Дили дальше, стараясь не наступать на мертвых, лежащих повсюду. Взгляд его то и дело натыкался на торчавшие из-под обломков человеческие останки. Это было какое-то жуткое нагромождение рук, ног, туловищ. В этом месиве он наступил на что-то твердое и круглое и чуть не потерял сознание, увидев голову женщины. Все было настолько ужасно, что Калвер позавидовал Дили, который ничего не видел и послушно, как ребенок, шел, держа его за руку и стараясь не отставать. Под ногами хрустели осколки стекол, которые даже в этой тусклой мгле, окутавшей город, сверкали подобно драгоценным камням.