Ксавьер
Шрифт:
Она переплетает пальцы с моими и тянет за собой по коридору. Вскоре мрамор и пустота приводят нас к комнате в конце дома, и сразу становится понятно, что она принадлежит лишь Алексе. Здесь удобные и мягкие диваны, заваленные цветными подушками. С двух сторон от камина стоят книжные шкафы, один заставлен рядами книг, а второй - дисками. Над камином висит телевизор, а в пространстве между ним и диваном - лежит коврик. Эта комната так не похожа на весь остальной дом, что мне почти смешно. Кажется, будто она вошла в мир Уилла и выкроила себе уголок лишь для нее. Не могу представить ее мужа-мультимиллионера в этом интерьере, но это напоминает мне о гостиной комнате в доме, в котором
Она оборачивается и улыбается мне, стягивая резинку с волос. Темные волны рассыпаются по ее спине, и она пробегает пальцами по ним, перекидывая через плечо.
– Выпьешь?
– спрашивает она. Я киваю, и она идет в угол комнаты, берет в руки графин и пару бокалов из серванта. Я скидываю пиджак, наблюдая, как она наливает янтарную жидкость в бокал, прежде чем передать его мне. Я делаю глоток и чуть не выплевываю все обратно. Ненавижу чертов Дисаронно.
– Блять, забыл, что ты пьешь это дерьмо, - почти задыхаюсь я. Она смеется и опустошает свой на половину наполненный стакан за пару глотков. Я выгибаю бровь и усмехаюсь.
– Все так плохо?
Она пожимает одним плечом.
– Оказывается, некогда абсолютно понятная мне жизнь вдруг выглядит... не такой уж понятной. Прости девушку за то, что ей надо выпить, - ее взгляд без стыда пробегается по моему телу, и я хмурюсь. Она уже пьяна. Она пила еще до того, как я пришел. Не знаю, обеспокоен я или счастлив тем, что нечто гложет ее настолько сильно, чтобы залить это алкоголем, ведь я хочу, чтобы это пожирало ее точно так же, как и меня.
– "Сложно" - преуменьшение, чтобы описать все это, - бормочу я, прежде чем допить слишком приторный на вкус напиток.
– Так что, да, думаю, выпивка уместна.
Она вновь наполняет свой бокал и придвигается ближе ко мне, чтобы сделать то же самое с моим стаканом, прежде чем поставить графин на сервант. Она кладет руку мне на грудь, чокаясь своим бокалом с моим.
– За сложности, - подняв напиток, она неуверенно подносит его к нижней губе.
Я внимательно слежу за ее движениями, и уголок ее рта слегка приподнимается в улыбке, прежде чем она делает глоточек. Я любуюсь, как двигается ее горло при глотке, кажется, она меня заворожила. Ее взгляд на пару секунд опускается к моим губам. Что-то с невероятной силой притягивает меня к ней, когда она такая.
Я видел ее в дорогих нарядах и в сексуальном белье. Видел ее огромный дом и милые вещички в нем, но это... это та Алекса, которую я помню. Девушка, которая скорее бы надела старую толстовку, чем кружево, девушка, которая пьет противное дешевое пойло, когда уже должна была привыкнуть к дорогому виски. Девушка, которая прячется в своей маленькой пещерке, занимаясь собственным делом, а не утопает во всей той роскоши, которую может предложить ее муж... это настоящая Алекса.
Я протягиваю руку и наматываю прядь ее волос на средний палец. Ее взгляд отрывается от моего лица, и, кажется, мы оба задерживаем дыхание в ожидании. Я касаюсь кончиками пальцев ее кожи на ее шее, и с ее губ срывается дрожащий вздох. Она неуверенно обхватывает мое запястье пальцами и отворачивается, ведя меня за собой к дивану. Я сажусь, почти уверенный в том, что она оседлает меня, но она просто устраивается рядом, положив щеку на мое бедро. Взяв пульт, она включает телевизор и переключает каналы, пока не натыкается на какой-то черно-белый фильм. Не имею ни малейшего понятия, о чем он, и, судя по тому, как сильно напряжена Алекса, она тоже.
– Так вот чем занимаются друзья?
– спрашиваю хриплым голосом.
Она переворачивается на спину и улыбается.
– Да, Ксавьер, именно этим.
– Ха, ну, я
Она смеется и садится, положив руку на мое плечо, когда подгибает под себя ноги, чтобы встретиться со мной взглядом.
– Нет? Вы многое упускаете, парни.
Мой взгляд пробегается по обнаженному участку кожи между гольфами и краем шорт.
– Он не настолько привлекательный.
– Знаю, что сворачиваю разговор не туда, но не могу сдержаться.
– Ты, очевидно, не видишь Тора так, как я, - усмехается она, выгибая бровь. Она слегка меняет положение, и я не замечаю, как придвигаюсь ближе.
– Тебе всегда нравились костюмы, - дразню я.
Ее взгляд опускается к моей рубашке, и она прикусывает нижнюю губу, чем привлекает мое внимание.
– Так и было.
Мне следует встать и уйти, но вместо этого хватаю ее за талию и заставляю оседлать меня.
– Что ты делаешь?
– шепчет она, ее губы всего в сантиметре от моего лица. Ее тело напряжено, и я могу почувствовать, как дрожат ее руки, когда она впивается в мои плечи.
– Не знаю, - честно отвечаю я.
– Веду себя, как друг.
Ее губы дергаются в полуулыбке.
– Это уже слишком дружелюбно.
– Может быть.
Она прижимается к моему лбу своим, проводит ладонью по челюсти. Я чую запах алкоголя в ее дыхании и знаю, что именно он делает ее отважной, но мне плевать, даже не могу вспомнить, почему я так сопротивлялся этому, потому что ее ноги разведены, и единственное, что отделяло ее киску от меня, - лишь пара слоев ткани. Я знаю, какая она на ощупь, какова на вкус, и как ее узкая киска сжимается вокруг моего члена, когда она кончает. Она пьяна от выпивки, а я опьянен ею - моя смертельная маленькая зависимость.
– Хочу тебя поцеловать, - выдыхает она. Я обхватываю ее затылок и поднимаю лицо навстречу, пока наши губы не соприкасаются в легкой ласке.
– Тогда поцелуй меня, - я не двигаюсь, чтобы ничем не подтолкнуть ее к действиям. Она должна сделать это сама, не я. Мне нужно, чтобы это была она.
– Всего один, всего... всего один поцелуй, - ее губы касаются моих, когда она это произносит. Моя хватка на ее затылке усиливается, и я сокращаю дистанцию между нами, впиваясь в ее рот. Не медленно и нежно, никакой подготовки или предупреждения. Ее губы приоткрываются, и язык с нетерпением встречается с моим. Мои пальцы запутываются в ее волосах, тянут, требуют, командуют. Ее бедра приподнимаются и опускаются, тихий стон срывается с ее губ - отчаянный звук, который вызывает во мне желание избавить ее от страданий. Ее ногти впиваются в мой затылок, а большие пальцы касаются моей челюсти, собственнически удерживая мое лицо. Ее зубы царапают мою нижнюю губу, будто в попытке спровоцировать меня, пытаясь вызвать реакцию, которую, она знает, что не сможет контролировать. Возможно, это то, чего она хочет - подтолкнуть меня к грани, чтобы именно я оказался подстрекателем, а не она. Мне все равно. Чем яростнее ее губы, руки и тело прижимаются ко мне, тем слабее моя сила воли. Я играю с огнем и прямо сейчас счастлив обжечься.
Моя свободная рука ныряет под ее толстовку и прижимается к пояснице. Наши тела так близко, но все же недостаточно. Схватив за низ кофты, я разрываю поцелуй, чтобы стянуть ту через голову. Мои губы опускаются к ее шее, жадно лаская горло.
– Всего лишь поцелуй, - бормочу я напротив её кожи.
– Всего лишь... поцелуй, - соглашается она, задыхаясь, схватив меня за волосы и прижав ближе. Я обхватываю рукой ее горло, осторожно наклоняя назад, пока она не изгибается в спине. Ее сиськи приподнимаются, и я всасываю напряженный сосок в рот.