Ксеноцид (др. перевод)

Кард Орсон Скотт

– Если богов не существует, – мягко поправила ее Эла, – то наплевать или не наплевать они уж никак не могут.

– Мы появились только благодаря чьему-то бесчеловечному, эгоистичному плану! – крикнула им Ванму. – И кто бы эту десколаду ни создал, пеквениньос – всего лишь часть их плана. Как Говорящие с Богами – часть плана Конгресса.

– Как человек, который появился на свет согласно приказу правительства, – сказал Эндер, – я глубоко сочувствую тебе. Но твои слова необдуманны. Ведь мои родители тоже хотели, чтобы я появился на свет. И с самой секунды рождения, подобно всякому другому живому существу, я обрел в жизни собственный смысл. То, что люди твоей планеты

ошибочно принимали МПС за послания богов, вовсе не означает, что сами они не боги. И то, что твое прежнее понимание смысла жизни противоречит нынешнему, совсем не значит, что ты должна увериться в бессмысленности своей жизни.

– О да! – с жаром ответила Ванму. – Смыслов хоть отбавляй! Конгрессу требуются рабы! Поэтому-то они и создали Цин-чжао – чтобы она стала рабыней. И она не желает отказываться от рабства!

– Такую цель преследовал Конгресс, – кивнул Эндер. – Но, кроме того, у Цин-чжао были отец и мать, которые любили ее. Как и у меня. Этот мир можно толковать по-разному, придавать то один смысл, то другой, первопричины могут быть всякими. А то, что причина, в которую ты твердо уверовала, оказалась на поверку обыкновенной фальшивкой, вовсе не означает, будто не осталось других причин, которым можно было бы довериться.

– Да, вы абсолютно правы, – пробормотала Ванму.

Ей стало стыдно за свою несдержанность.

– И не склоняй передо мной голову, – сказал Эндер. – Или ты ее показала в таком ракурсе, Джейн?

Джейн, должно быть, ответила ему, но ответа Ванму не расслышала.

– Мне плевать, какие у них обычаи, – возразил Эндер. – Преклоняясь подобным образом, человек унижает себя, а я не желаю, чтобы девочка унижалась передо мной. Она не совершила ничего постыдного. Да, девочка открыла нам глаза на десколаду, и это может спасти сразу несколько разумных рас.

Ванму вслушалась в его речь. Он верил в то, что говорил. Он превозносил ее и ее поступки.

– Я здесь ни при чем, – запротестовала она. – Это Цин-чжао. Это она задалась таким вопросом.

– Цин-чжао! – фыркнула Эла. – Она действительно околдовала тебя, в точности как Конгресс подчинил себе Цин-чжао.

– Ты не имеешь права презирать ее, ты же совсем ее не знаешь! – воскликнула Ванму. – У нее замечательный ум, она очень добра, мне никогда не сравниться с ней…

– Ну вот, опять эти боги, – вздохнул Эндер.

– Все время боги, – подчеркнула Эла.

– Что вы хотите сказать? – вспыхнула Ванму. – Цин-чжао никогда не утверждала, что она богиня, и я этого не говорила.

– Говорила, – грустно произнесла Эла. – Ты же сама сказала: «Цин-чжао мудра и очень добра».

– «У нее замечательный ум, и она очень добра», – поправил ее Эндер.

– «Мне никогда не сравниться с ней», – закончила Эла.

– Дай-ка я тебе кое-что расскажу о богах, – предложил Эндер. – Не важно, насколько ты умна или сильна, – всегда найдется кто-то умнее и сильнее тебя, а когда ты вдруг повстречаешься с кем-то, кто сильнее и умнее всех остальных, то сразу подумаешь: «О, это бог. Это совершенство». Но, уверяю тебя, вскоре непременно найдется человек, по сравнению с которым твой «бог» будет выглядеть неоперившимся птенцом. Этот человек будет и умнее, и сильнее, и вообще лучше твоего «бога». Так вот, позволь мне объяснить тебе, как я отношусь к богам. Я считаю, что истинный бог не станет сердиться или пугаться кого-то и пытаться подавить предполагаемых противников силой. Деяние Конгресса, когда он изменил гены определенных людей и сделал их более умными, более продуктивными, могло обернуться щедрым, достойным божества даром. Но Конгресс был напуган и поэтому

поработил народ Пути. Он хотел, что вы оставались в подчинении. Настоящему богу и без того хватает власти там, где это действительно необходимо. Настоящие боги предпочитают учить тебя, чтобы ты стала им подобной.

– Цин-чжао обучала меня кое-чему, – пожала плечами Ванму.

– Но только пока ты повиновалась ей, пока поступала так, как желала она, – заметила Джейн.

– Я недостойна, – ответила Ванму. – Я слишком глупа, мне никогда не сравниться с ней мудростью.

– Однако ты поняла, что я говорю правду, – сказала Джейн, – тогда как Цин-чжао видела одну лишь ложь.

– Так ты богиня? – спросила Ванму.

– Говорящие с Богами и пеквениньос только на подходе к истине, они только начали узнавать о себе правду. Я же и так все знаю. Я была создана.

– Чушь, – поморщился Эндер. – Джейн, скажи еще, что ты взяла и выпрыгнула из головы Зевса.

– Нет уж, я не Минерва [27] , – улыбнулась Джейн.

– Насколько нам известно, ты просто появилась, – сказал Эндер. – И никто тебя намеренно не создавал.

– О, спасибо, а я-то беспокоилась, – съязвила Джейн. – Однако вы ведь можете назвать имена своих создателей – родителей, какой-нибудь там правительственный департамент по усыновлению, – я же единственная в своем роде во всей Вселенной, я случайность.

27

Согласно древнеримской мифологии, богиня мудрости Минерва (в греческой традиции Афина) была рождена из головы Зевса, будучи, по сути, его мыслью.

– Нет, так не пойдет, – перебил Эндер. – Либо тебя кто-то намеренно создал, либо ты случайность. Одно из двух. Ибо случайность – это нечто происшедшее непреднамеренно, по стечению обстоятельств. Что, теперь ты затаишь злобу на всех сразу? Население планеты Путь лютой ненавистью возненавидит Конгресс, стоит только людям узнать, что с ними сотворили. А ты, стало быть, будешь злиться из-за того, что с тобой никто ничего подобного не проделал?

– Захочу – и буду, – фыркнула Джейн, но в ответе явно скользнула смешинка.

– Вот что я думаю, Ванму, – сказал Эндер. – Ты не вырастешь до тех пор, пока не перестанешь беспокоиться о том, чем руководствуется кто-то там еще. Лучше поищи собственный смысл жизни, тот, в который уверуешь лично ты.

Сначала Эндер и Эла объяснили все Валентине. Так получилось, что она случайно заглянула в лабораторию, хотела спросить Эндера о чем-то совсем другом. Ее словно озарило; в общем, так же, как и они, она мгновенно поверила в десколаду в роли диктатора лузитанской гайалогии. И согласилась с ними, что эти взгляды ни в коем случае не следует распространять, не обсудив их с пеквениньос и не выслушав мнения деревьев-отцов.

Эндер намеревался опробовать теорию сначала на Сеятеле, прежде чем обращаться и объяснять что-либо Человеку или Корнерою. Эла и Валентина пришли к такому же выводу. Ни Эла, ни Эндер, еще много лет назад выучившие язык деревьев-отцов, не смогли освоиться с ним настолько, чтобы вести свободную беседу. Еще более важной причиной было то, что они просто-напросто чувствовали себя свободнее рядом с похожими на млекопитающих братьями. Деревья все-таки были чужды им. Попробуй догадайся, глядя на дерево, что оно там себе думает? Нет, сложными предположениями сначала лучше делиться с братьями-пеквениньос, а не с деревьями.