Ксенолог с пересадочной станции
Шрифт:
— А чего же только стандартного?
— В эксклюзивных, как правило, имеется ещё и система безопасности. Мама решила, что лучше со всем этим не связываться. Спокойней будет.
— К вам гость. Впускать? — приятным баритоном сообщил домовой и вывел на настенный экран изображение человека, стоящего у дверей моего жилища.
— Впускай.
Гостя звали Геран Гржевский и был он капитаном службы безопасности станции. Нет, я теоретически знала, что какая-то такая структура должна существовать, но ни с её представителями, ни с проявлениями её деятельности до сих пор сталкиваться мне не приходилось. Мужчина выглядел утомлённо, но держался спокойно и доброжелательно.
— Посмотрите
Он подсунул мне под нос планшет с типовой формой протокола встречи инопланетников.
— Это абсолютно точно составляла не я, — чтобы с уверенностью это заявить мне хватило даже беглого взгляда на документ.
— Подумайте пожалуйста, я вас ни в чём не обвиняю, но не могли вы написать этого в изменённом состоянии рассудка. Начать писать, что такого, таких цветов и знаков быть не должно ни в коем случае, а в результате написать рекомендацию к действию?
— Совершенно исключено. Во-первых, благодаря такому, как вы говорите изменённому состоянию рассудка, я была совершенно не способна ни к какой сложной интеллектуальной деятельности. Тупо сидела и копировала стандартные рекомендации из справочника. Если найдутся мои настоящие отчёты, вы в этом убедитесь. Во-вторых, такие предупреждения мы не пишем никогда. Потому как обязательно найдётся болван, который примет предупреждение за рекомендацию и всё сделает неправильно. Как, кстати, удалось разрулить сегодняшнюю проблему?
— Доктор Микаэль, после краткого разговора с вами высказал предположение, что всё то, что написано в вашем отчёте в качестве рекомендации, нужно немедленно отменить. И угадал. Вей уже успокоили, и представители дипслужбы сейчас ведут с ними переговоры о размере причитающейся им компенсации.
— А поскольку эта раса азартна, как не знаю кто, неприятные впечатления от приступа спровоцированной агрессии должны сгладиться.
— Да? Позвоню нашим служащим, чтобы переговоры вели подольше и позаковыристей, — капитан немного оживился и действительно принялся названивать какому-то Майчику. Ещё одно незнакомое имя. А мне-то казалось, я уже успела хотя бы шапочно познакомиться со всеми служащими станции. — Давайте вернёмся к нашей проблеме. Доктор Ортега упоминал, что цветы вы получили по почте, и что это было не единственное послание.
— Да я сейчас всё покажу, у меня они сохранились, — не стала я дожидаться просьбы со стороны сэра Гржевского. Или военных не принято так называть? — Домовой, выведи на экран все ТЕ послания.
Умница искин отлично меня понял и без дополнительных уточнений и продемонстрировал череду посланий, содержащих яркие картинки и пошловато-заезженные комплименты. От Микаэля мне достался весьма выразительный укоризненный взгляд, мол, и ты думала, что автор всего этого ужаса Я!?
— Это всё, или было что-то ещё? И ещё нам нужен доступ к вашей домашней системе. Возможно, удастся отследить, откуда всё это пришло.
— Ой, да, было, — я пропустила мимо ушей просьбу о доступе в систему. И так понятно, что они туда влезут. Не страшно. Ничего особо личного и секретного у меня там нет. — Мне ещё коробочка с конфетами приходила. Тоже с неизвестного адреса.
— Съела? — строго спросил Микаэль.
— Забыла. Они, кажется, так и валяются на моём рабочем столе.
— Так, их нужно немедленно изъять, — безопасник немедленно сорвался с места, но тут же остановился. — А вам, леди, нужна охрана. Как особо ценному специалисту, к тому же уже подвергшемуся нападению.
— Я сам за ней присмотрю.
Мужчины обменялись понимающими
— Тебе, по-хорошему, тоже неплохо бы выделить охранника, — всегдашняя мягкая, чуть грустноватая улыбка Микаэля трансформировалась в хищный оскал. Не понимаю, как у него это получилось, ведь прикус-то совершенно нормальный! Но капитан тут же пошёл на попятный. — Ладно-ладно. Но только под твою личную ответственность. И наша ксенолог тоже.
Махнув хвостом на непонятное, я разглядывала так и продолжавшие мелькать одно за другим послания на экране и сознавала себя полной дурой. Это же надо было на такое купиться. Мало того, что схватила безделушку неизвестного происхождения, так ещё и немедленно нацепила её на себя. Как сорока, ей-богу. Стыдно!
5
Я сидела в лаборатории зоопарка и делилась впечатлениями вчерашнего дня с Кеми. А что? Подписку о неразглашении с меня почему-то никто не взял, а обсудить происшествие хоть с кем-то хотелось. Мика для этого не годился, он вообще почему-то предпочитал отмалчиваться, и у меня даже сложилось впечатление, что он боится сболтнуть лишнего. Ну и вообще, нужна же мне психологическая разгрузка! А то работа в две смены, и постоянный, довольно плотный присмотр, слишком сильно меня утомили. Зоопарк же имел собственную охранную систему, достаточную для того, чтобы мой ухажёр со спокойной совестью мог меня здесь оставить на некоторое время. Вот интересно, а другим ксенологам тоже охрана положена, и куда подевался Мийрон? Меня ещё хватало на вялое любопытство, недостаточное, чтобы для его удовлетворения предпринять хоть какие-то действия. И вообще, рассказывать о собственных приключениях было намного занятнее, чем интересоваться чужими неприятностями. Но чем дальше я рассказывала, тем больше события минувшего дня напоминали дурацкую комедию положений, а вовсе не ЧП пополам с трагедией, какими они виделись вчера.
— Ну а с веями ты потом пообщалась? — то, что Кеми втихую хихикает, не скрывала даже маска.
— А как же! — я картинно возвела очи к потолку и поёрзала, устраиваясь на не слишком удобном высоком табурете.
— Поблагодарили?
— А как же! — на этот раз подпустила в голос иронии. — Обшипели со всех сторон. Такие поглаживания у них считаются эротическими, а потому в приличном обществе совершенно неприемлемыми.
— Чем больше я тебя слушаю, тем больше мне кажется, что не так уж много у этих инопланетников отличий от людей. И у вей есть дурацкие условности. И на них можно воздействовать определённым сочетанием цветов, в то время как для человека это будут звуки определённой частоты.
— Правда? Но разве это не устранено на уровне генетики? — удивилась я. Вообще-то закономерно удивилась: за последние столетия в человеке было улучшено всё, что только можно и странно было оставлять зазор в защите организма от внешней угрозы.
— Правда. Как я себе представляю эту проблему: для того, чтобы человек перестал реагировать на низкочастотные звуки, нужно кардинальное вмешательство в его психические процессы, пока для нашей науки недоступное. Или нужно закрыть саму возможность их воспринимать. Это уже намного проще, но снизит границу чувствительности человека, сузит его способность к восприятию мира. А кто же пойдёт на сознательное ограничение собственной расы? Наверняка и веи по тем же причинам не избавились от такого недостатка, хотя описанные тобой цвета встретить намного проще, низкочастотные звуковые волны.