Кто бы мог подумать?
Шрифт:
— И, во-вторых, — раздался снизу голос Мани Стрельцовой, — разве вы сумеете прибрать, сготовить, пол вымыть?
— А в-третьих, тебя не спрашивают! — рассердился Мухин. — Скажи спасибо, что не прогнали! Не твоя звёздочка!
— Будет ещё указывать! — обиженно пропищала Таня.
— Если станете ссориться, уйду! — пригрозил Костя. — А, в самом деле, вы что-нибудь умеете делать по дому?
— Пол подмести, подумаешь! — заявил Толька.
— Я бабушке часто помогаю, — негромко сказал Слава.
— Фу, с веником
— Не мужское дело! — провозгласил Мухин.
Сидя на корточках, Маня Стрельцова презрительно засмеялась.
Ира промолчала, только слегка пожала плечами. И тут Костю осенило.
— А знаете что, ребята? Будем тимуровцами! Но — особенными. Будем домашними тимуровцами.
— Как это? — удивились ребята.
— А так! Будем всё, что сможем, делать для бабушек, для мам. Почему чужой бабушке важнее помочь, чем своей? Но не просто так: сделал, и всё. Будем тимуровское задание выполнять. Однако не скажем никому, что мы — тимуровцы. А ты, как тебя? Стрельцова? И ты молчи, слышишь? А то окажешься предателем.
— На заседание проникла! — крикнул Толька.
— Я не предам! — Маня Стрельцова прижала руки к груди. — А Дашка ещё ничего не понимает.
— Так вот! — вдохновенно продолжал Костя. — Никто не будет знать, что мы не просто так, что мы — тимуровцы. А я проверю, исполняете ли вы наше тимуровское задание. А потом соберёмся и отчитаемся. Поняли?
— Я поняла! — твёрдо сказала Ира. — Вот я сбегала в булочную. Но я не просто так хлеб и булку принесла, я тимуровское задание выполнила. Но никому не сказала, что не просто так.
«Кажется, Светка Кольцова не зря говорила, что на эту Иру можно опереться», — подумал Костя.
— Вот именно! Главное дело никому не хвастаться, ясно? Это наша тайна! Значит, одно дело у нас есть: мы — домашние тимуровцы. И подумайте каждый, что хотите ещё делать. А теперь по домам! Не знаю, как вам, а мне ещё уроки надо готовить. И хоккей будет по телевизору. Серёжа, спасибо, что мы у тебя побыли! А Стрельцову не обижай, вон ты, какой большой, сильный, а она худенькая.
— Да ладно уж, — пробурчал Мухин. — Не трону… пигалицу!
Домой Костя шёл часть пути вместе с Толькой.
— Как поживает твой Шарик? Не согнали со двора?
— В будке обретается. А когда папы нет дома, на диване. Серафима специально подстилку припасла.
— Видишь, хорошая она у тебя. А ты не ценишь.
— Да ну… Добрая, конечно… Костя, ты не соглашайся альбом клеить, слышишь? Вот Ирка Сергеева всё предлагает. Занудство это — сил нет.
— Да что за альбом такой? Никак не соберусь толком разузнать.
— А про зиму сейчас в прежней моей звёздочке клеят. Будто и так не видно, когда зима, а когда осень. Вот в третьем — четвёртом альбом делают про войну — это дело! А что — про зиму? — Помахав Косте, Толька убежал.
Пообедал Костя с волчьим
— Ну и потеха! Таня эта Зимкова болтает про какую-то кошку, которая чуть не утопилась в помойном ведре. И вдруг явление: ещё две девчонки! Уселись под стенкой, одна чуть, что не грудная, ну, ясельная. А со сквером-то как вышло! Ты подумай: приходим, а там всё расчищено — красота!
Сообщение про сквер отца ничуть не удивило. Он промолвил с удовольствием:
— Успели закончить за субботу, не подкачали!
— Па-апка! Хитрец! — воскликнул Костя. — А ты никак знал, что там заводские комсомольцы и старшеклассники за дело взялись?
— Знал, брат, — виновато вздохнул папа. — Твои октябрята сколько бы ещё провозились. Сквер-то большой! Но вы молодцы, начали хорошее дело. Вот мы и решили: подхватим почин младшего поколения!
Светкины нападки
Дни неслись, будто гнал их кто-то палкой, а они со всех ног удирали. Февральские вьюги сменялись крепкими морозами, и опять мело, а через день-два от солнца снег на катке сверкал, и на сугробах вспыхивали весёлые искры.
Прошёл дружинный сбор, посвящённый Дню Советской Армии. В школу приходили военные, рассказывали о замечательных подвигах танкистов, лётчиков, минёров. Очень было интересно. Костя слушал и жалел, что октябрята не слышат. Надо будет им пересказать, да разве он сумеет? Почему-то Косте то и дело приходили на ум второклассники.
Впрочем, о них и захочешь забыть, так не забудешь. Редкий день на переменах не подбегали к Косте в коридоре то Таня Зимкова похвастаться четвёркой по математике, то Толька Акимов показать обновку — новые сапоги, купленные ему Серафимой, то Мухин поделиться какой-нибудь новостью, и Слава Курков — тут как тут за спиной приятеля. Ира с Аллой часто прогуливались возле дверей кабинета, где занимался пятый класс.
В последние дни Костя стал замечать на себе косые подозрительные взгляды Светы Кольцовой. Подумал мельком: «Чего это она?»
Но вот Света спросила напрямик:
— Чего они к тебе липнут? Чем ты их приворожил? — Голос у Светки был ревнивый, лицо сердитое.
Кончился урок литературы, ребята гурьбой выходили из класса.
Костя пожал плечами:
— По-моему, ко мне никто не липнет. Кроме тебя.
— Не кривляйся, Дёмин! Они бегают за тобой. О чём они с тобой шепчутся?
Пятиклассники обступили Кольцову с Дёминым, с любопытством прислушиваясь. Костя покраснел: разумеется, он сразу догадался, о ком говорит Светка, но какое ей дело?