Кто есть кто (фрагмент)
Шрифт:
У выхода из сквера Борис остановился.
– Братцы, - смущенно сказал он, - пожалуй, лучше я один схожу... Может, он еще и не явился в институт, что ж тогда - Словом, вы меня подождите:
И он быстро зашагал к институту.
Аркадий прислонился к ограде, достал сигарету, закурил.
– Кстати, - спросил он, внимательно изучая кольца дыма, - это ты, небось, ломился вчера вечером в мою квартиру? Нигде от тебя покою нет!
– Квартира вовсе не твоя, - мстительно сказал я.
– А ты нахально влез туда.
Вот и пришлось удирать
– Да ну тебя!
– сердито ответил Аркадий.
– Сам-то хорош! Нахально дрыхнет в комнате Левицкого, а Левицкий должен на скамейке в сквере...
– Ага!
– Я сочувственно покачал головой.
– То-то Левицкий таким хриплым голосом спрашивал утром по телефону Левицкого! Простудился в сквере. И мозги, видно, отсырели за ночь. Неужели нельзя было как-то остроумней намекнуть своему двойнику о себе? И вообще вел ты себя нелепо!
Аркадий вдруг обиделся.
– Нелепо! Скажите, пожалуйста, какой умный! А что мне было делать? Я как понял из слов Макарыча, что мое место здесь занято, так сразу отправился к двойнику выяснять отношения - почему он сорвал эксперимент? Гляжу, нет его дома. Я пробрался потихоньку, в последнюю минуту проскочил: только я в комнате очутился, слышу - Анна Николаевна вышла, дверь на все запоры закрывает. А Аркадия нет как нет. Я уж начал дремать - вдруг слышу: условный звонок! Аркадий так звонить не станет, он просто будет дозваниваться погромче, чтобы Анна Николаевна открыла. Значит, здешний Борис. А мне с ним, сам понимаешь, ни к чему было встречаться, не повидав Аркадия. Ну, я, естественно, ходу из квартиры. Засел в скверике, жду - он не выходит, и Аркадий не идет. Ждал я, ждал, потом примостился кое-как на скамейке и часа два-три поработал над собой... Ругал я этого Бориса последними словами, конечно: чего ему дома не спится и не сидится! Утром звоню. Ты говоришь, почему я именно насчет снотворного напомнил? Да потому, что это наверняка!
Ему эти таблетки на всю жизнь запомнились, можешь не сомневаться! Но когда я в сквере опять увидел Бориса, я ему чуть морду не набил: ну, чего он у меня всю дорогу под ногами толчется!
– Слушай, ты в самом деле думаешь, что камеру отправил за нами в прошлое здешний Аркадий?
– спросил я.
Аркадий пожал плечами.
– А кто же еще? Он один все знал. Ну, расчетов у него не было, оказывается... Но за два года он их вполне мог восстановить, принцип-то был ему известен... Про меня и про тебя знал тоже он один. Особенно про тебя.
Никому другому и в голову не пришло бы включать автомат на двукратное возвращение. Нет, это-то дело ясное! Я вот чего не пойму: куда записка девалась?
Я со вчерашнего дня об этом думал, но все как-то мимоходом, а теперь вдруг ясно ощутил недостающее звено... Я уставился на асфальт тротуара, словно видел на нем веер расходящихся мировых линий... а среди них - еще одну, никем из нас не вычерченную, не замеченную... У меня дыхание перехватило.
– Аркадий, - с трудом заговорил я, - помнишь,
Аркадий нахмурился, стараясь сообразить.
– Ты думаешь, был еще один?..
– после паузы сказал он.
– Ну, я ведь включил камеру на автомат - начал я.
Я брел почти вслепую, пытаясь воссоздать ход событий, которых не видел и не увижу.
Но сейчас мне казалось, что я вижу... В лаборатории темно. Входит человек и зажигает свет. Он видит лежащего на диване Аркадия. Почему-то начинает расхаживать по лаборатории, с минуту стоит у окна, о чем-то раздумывает.
Потом поспешно выходит из лаборатории - куда-то идет по боковой лестнице.
Возвращается. Берет листки из записной книжки. Замечает мою камеру, зеленый глазик на пульте, подставку - удивленно смотрит на все это... идет к камере - Входит внутрь, не зная, что камера послушно ждет, пока в нее ступит человек... любой человек... чтобы автоматически закрыться и бросить этого человека на три дня вперед - туда, где меня - нет, уже его- ждут объяснения с Линьковым и с Ниной... и похороны Аркадия: Человек, который взял записку Аркадия - Человек, которого Нина видела в окне лаборатории, а Ленечка Чернышев - в коридоре... Борис Стружков... Еще один Борис Стружков.
– Я что-то не пойму, откуда он мог взяться? С какой линии?
– медленно проговорил Аркадий.
– А я тебе объясню. После линии II не сразу возник "мой" мир, который мы обозначили на схеме цифрой III. Была еще одна, промежуточная линия. И вот откуда она получилась. Аркадий оставил записку - Утром ее нашли. Борис тоже ее прочел и расчеты твои видел. Он, наверное, не стал долго раздумывать, а сразу решил, пользуясь твоими расчетами, ринуться в прошлое.
– Тоже меня спасать?
– жалобно спросил Аркадий.
– Вероятно, - согласился я.
– Ну, а почему он появился так поздно и почему он не спас Аркадия - этого я не знаю... Одно несомненно: он почему-то, - конечно, не по злому умыслу - взял записку, шагнул в камеру и... все. Его швырнуло в двадцать третье мая, - уже на "моей" мировой линии. Он попал туда вскоре после того, как я отбыл в прошлое, - не позже, чем через час.
Задержись я немного - и мы бы встретились...
– Ну, это положим, - сказал Аркадий.
– Ты ведь сначала должен был привести камеру в прошлое и оставить ее там включенной. Иначе как он мог бы ею воспользоваться...
– Да, верно, это я ляпнул... Ну, все равно, факт остается фактом: он забрал записку, утром в лаборатории нашли труп... и началась история... Ну и свинью он мне подложил!
– Ты ему неплохо отплатил!
– усмехаясь, сказал Аркадий.
– Ни за что ни про что вышвырнуть человека в чужое будущее:
– Да - И вдобавок в будущее весьма каверзное, - признался я с искренним огорчением.
– Разговоров не оберешься! Как примется за него Линьков - да и другие...
И тут мы увидели, что к нам идет Борис... вернее, бежит.