Кто крадет вашу пенсию и как остановить грабеж

Кийосаки Роберт Тору

Государственные пенсионные фонды во всем мире могут рассчитывать на то, что по мере убывания в них денег политики и налогоплательщики будут все чаще обращаться в законодательные органы и суды, с тем чтобы сократить обещанные работникам пенсионные блага. Так, например, парламент Хорватии недавно одобрил предложение правительства повысить пенсионный возраст с 65 до 67 лет и урезать размер пенсий. Правда, три ведущих профсоюза выступили с резкими протестами, и правительство вынуждено было отступить. Но это лишь пока [4] .

4

https://www.reuters.com/article/us-croatia-pensions/croatia-revokes-retirement-age-rise-after-trade-union-revolt-idUSKBN1WX1GL

Даже

миллионы вкладчиков в голландскую пенсионную систему, которую многие признают «лучшей в мире», сталкиваются с урезанием обещанных льгот и опасаются, что за ними последуют и другие [5] .

Это что касается «надежных» пенсий.

Настало время предпринять какие-то действия, чтобы остановить грабеж и защитить свои пенсии. Мы должны добиться того, чтобы данные обещания исполнялись.

Мы не можем позволить себе рисковать, ничего не делая и слепо уповая на то, что обещанная пенсия «придет по почте».

5

https://www.reuters.com/article/us-netherlands-pensions-analysis/going-dutch-low-interest-rates-rattle-worlds-best-pension-system-idUSKBN1WX0IU?utm_source=applenews

Кийосаки: Старики становятся все старше

Большинству из нас знакома поговорка: «Старую собаку не научишь новым трюкам». В ней много правды.

Когда мне приходится иметь дело с мобильным телефоном и компьютером, я становлюсь той самой старой собакой и динозавром – «технозавром Рексом». Мой мозг беби-бумера не способен усвоить все это. Я чувствую свою неполноценность всякий раз, когда мне приходится выполнять со смартфоном какие-то операции, кроме обычных телефонных звонков, или использовать компьютер в других целях, помимо печатания текста. Спасибо, что у меня в компании есть команда молодых людей, которые выросли вместе с технологией.

Разорение его заведения, которое он приобрел пофраншизе, стало урокомдля нас обоих. Крахслучился не потому, чтофраншиза была плохой, а потому, что мой бедныйпапа не смог переключиться: начать мыслитьне как наемный работник, а как предприниматель.

В 1973 году я, 26-летний молодой человек, строил планы на будущее, а мой бедный папа в свои 54 года был уже старой собакой. Разорение его заведения, которое он приобрел по франшизе, стало уроком для нас обоих. Крах случился не потому, что франшиза была плохой, а потому, что мой бедный папа не смог переключиться: начать мыслить не как наемный работник, а как предприниматель.

Его мысли, действия, опыт, решения диктовались менталитетом служащего, а не бизнесмена. Он принимал глупые решения, из-за которых потерял и франшизу, и свои сбережения, и возможность досрочно уйти на пенсию. Одним из таких решений оказался выбор места для заведения: на маленькой пустой улочке, потому что так было дешевле. И он, и его советчики – такие же учителя – наивно полагали, что местоположение не имеет значения. Они считали, что вывеска с названием известного бренда в любом случае привлечет людей. Но дешевизна выбранного места объяснялась просто:

там практически не было пешеходов, потому что эта улочка находилась на задворках крупного торгового центра. Это место хорошо подошло бы для бухгалтерской конторы, но не для продажи мороженого.

Я не нейрохирург и не психиатр, поэтому все, что сейчас скажу, следует воспринимать с изрядной долей скепсиса. В моем понимании человеческий мозг напоминает мягкий сыр, сквозь который пролегают нейронные пути. Проблема в том, что по мере старения эти нейронные пути начинают напоминать подвергшиеся сильной эрозии овраги. Молодой человек учится и перестраивается быстрее, потому что его нейронные пути похожи на струящиеся по поверхности земли потоки воды после весеннего дождя. Когда кто-то говорит, что «застрял в колее», это значит, что его нейронные пути уже закостенели и углубились. В этом случае поток воды вынужден просачиваться сквозь отвесные стены Большого каньона.

Мой бедный папа пошел в школу в пятилетнем возрасте, а покинул школьные стены в 54 года, после того как проиграл выборы и лишился работы. Его нейронные пути были изношенными и глубокими. Он уже не способен был измениться.

Хорошей новостью является то, что люди теперь живут дольше. Но есть и плохая: деньги у них могут закончиться, пока они еще живы. Сегодня десятки миллионов беби-бумеров находятся в том же положении, что и мой отец в свое время. Вопрос лишь в том, успеют ли они поменяться… пока у них еще не кончились деньги.

Как меняется человек?

В 1994 году мы с моей женой Ким отошли от дел. Ей было 37 лет, а мне 47. Дело в том, что за десять лет мы достигли финансовой свободы, так что нам уже не нужно было работать и надеяться на поддержку государства и пенсию. Мы добились этого с помощью финансового образования – того, которое не преподают в наших школах.

Люди часто спрашивали, как нам удалось отойти от дел в таком молодом возрасте, и, поскольку нам трудно было объяснить все это словами, мы вместе с Ким разработали в 1996 году настольную игру CASHFLOW.

Почему именно игру? Мое финансовое образование тоже начиналось с настольной игры. Когда мне и сыну богатого папы было по девять лет, богатый папа частенько играл с нами в «Монополию», используя эту игру в учебных целях. «Монополия» заложила в моем мозге финансовые нейронные пути. Уже в девять лет я хотел быть профессиональным инвестором, как богатый папа, а не профессором, как мой бедный папа.

Вместе с Ким мы играли в «Монополию» в реальной жизни, просто следуя правилам этой игры, где можно приобрести четыре зеленых домика и один красный отель. Большинство молодоженов после свадьбы мечтают о покупке собственного дома. Мы с Ким мечтали о покупке недвижимости, которую можно сдавать в аренду.

Сегодня у нас тысячи таких объектов недвижимости – жилых домов, торговых помещений, «красных» отелей, полей для гольфа, нефтяных скважин, лицензий и фирм. Мы можем позволить себе не работать, потому что освоили игру в «Монополию» в реальной жизни.

Поначалу дело шло туго. Как и подавляющая часть молодоженов, мы не располагали большими деньгами. В свободное время посещали семинары по инвестициям в недвижимость и искали любую возможность использовать полученные знания на деле. Совершали кучу ошибок, но учились на них. Нам потребовалось 10 лет для того, чтобы добиться месячного пассивного дохода в размере 10 тысяч долларов при личных расходах, составлявших 3 тысячи долларов. Мы не стали такими богатыми, как Билл Гейтс, но были финансово свободными.