Кто убил Полю
Шрифт:
– Угу, верно говоришь.
– У тебя ещё подружка была по которой вся школа писалась кипятком. – нервно заржал Алишер. – И я в том числе.
– Подружка – это моя жена с которой я прожил больше пятнадцати лет! – отрезав, но без злобы или ревности, а словно специально чтобы проверить реакцию Алишера, тот же в свою очередь, что было весьма ожидаемым нервно закашлял от смущения.
– Извини, я это не того, ну…
– Расслабься, бывшая уже жена – развелись.
– А чё так? – оживлённо и на редкость смехотворно выдал Алишер, словно имел
– Не сошлись характерами.
– Бывает, бывает, а дети есть?
– Не нажили.
– Слушай, а куда ты всё-таки потом пропал, а? Всей школе было интересно, ну вернее тем кто выпустился уже на то время. О тебе ведь после одиннадцатого класса не было никаких вестей. Сиял, сиял, а потом бац и поминай легенду школьных дней.
– Профориентацию сменил. – отхлебывая из горла.
– И в какую отрасль?
– Да так, дела решать всякие, помогать тем кто не справляется сам.
– А это мы знаем. – засмеявшись. – Я и сам по этой части, тоже людям помогаю – несу счастье!
– Слушай! – уже более дружелюбным голосом от наигравшегося хмеля сказал Марс. – Точно! Алишер – Алишерка! Ты ещё рэпом увлекался, читал там Эминема, Децла! Прикольно кстати читал. – с одобрением выдал Марс. – Точно, точно ты учился в параллельном классе, в математическом. Все верно, я в спортивном, моя в лингвистическом – упомянув о Данаи слегка заглушено и грустно – А ты в математическом, точно.
– А говоришь с незнакомыми не здороваешься! – засмеялся Алишер. – Давай краба легенда… – насмешливо протянул тот пожимая руку Марса. – Ну знаешь, я ведь тоже профориентацию сменил, уже не математик!
– Да, и как?
– Что как? На жизнь не жалуюсь! – довольно протянул.
– Серьезно? А у меня как-то не выходит.
– Чего так?
– Чего, чего – радости мало.
– Да ладно… – протянул Алишер – Тебе ли горевать, ты же был везунчик, у тебя это на лбу было написано.
– Да стёрлось там все уже давно.
– Не понял?
– Я говорю везенье стёрлось, что на лбу было написано!
– А ты чё, опять сюда вернулся?
– Ну да. – закурил Марс – В родительскую квартиру.
– А они сами где?
– У сестры живут, им там хорошо на берегу моря.
– А я вот на море не был ни разу.
– Я тоже.
– Шутить?
– Не-а, времени все не было.
– А сейчас?
– А сейчас желания нет. – снова отхлебнув – Слушай, а ты помнишь в школе у нас девчонка с крыши упала? – Марс не хотел обсуждать личную жизнь от того и сменил тему, хотя справедливости ради стоит отметить, что и ситуация случившаяся много лет назад не выходила из головы Марса.
– Помню, помню. Она кажется на два класса младше нас училась. Да, да – точно, она ещё дружила с Варей, как её там фамилия… – задумавшись – Не помню, но лицо хорошо помню, она с другом моим ещё встречалась с Диманом Смирновым, точно.
– А саму девочку как звали, ту что упала?
– Ее имя я точно не помню, чего таить девка была неприметная, чего не скажешь о Варе,
– Они были близкими подругами?
– Ага, не разлей вода. Знаешь, не даром говорят, что у красивой девчонки всегда есть страшная подруга, вот и тут так было.
– Нельзя так! Тем более о покойной, тем более о ребенке, который сейчас тебе по возрасту в дочери годится! – укоризненно сказал Марс.
– Ну чё ты с предъявой, я же просто вспомнил как было, ты спросил – я ответил!
Марс промолчал и решил не судить строго Алишера, ибо хорошо понимал, чего взять от беспутного наркомана.
– А чё это тебя так интересует тот случай?
– Да так, гулял сегодня по стадиону, вспоминал школьные годы и в памяти всплыл тот случай.
– Дело прошлое – покойница в земле лежит, к чему воспоминания?
– А зачем тогда всё? – удивился Марс.
– Что все?
– Ну вот это вот все! – Марс руками провел перед собой – Все в мире, в жизни, если не вспоминать, что от нас вообще останется?
– И не надо чтобы что-то оставалось. – отметил Алишер – У меня знаешь тоже много друзей в землю ушло, там Гоша в том году представился, Юсуп, ещё Руслан Дутый, если я их буду постоянно вспоминать, то что со мной тогда станется?
– Друзья твои небось от передоза ушли?
– А это неважно! – обиженно выдал Алишер – Перед смертью все равны, а кто там от иглы или с крыши сиганул, то это никого уже не парит. Жизнь – это сегодня, понимаешь легенда?
– Не-а, гонишь ты все!
– Чего гоню? – вновь обиделся
– Сам же меня легендой зовёшь, а значит помнишь с тех времён, запомнился ведь я тебе, хотя сколько воды уже утекло, так что нельзя воспоминания обесценивать.
– Ну ты сравнил! – усмехнулся Алишер – Ты и девчонка какая-то, шутишь что ли?
– Так не только перед смертью все равны Алишерка!
– Не понял?
– У ближнего то тоже сердце бьётся.
– Ха… выдал! – засмеялся Алишер – Если ты об этом, то думалки не хватит думать обо всех. Мне вот мать с утрица каждый день такое загоняет, новости читать больно любит и переваривать каждую дичь через себя, а я считаю глупости все это. Меньше знаешь – крепче спишь!
– А как же сострадание, справедливость, чувство правды?
– Ты все туда же, что тебе даст вся эта правда и там сочувствие? Вот тебе они на хлеб масло намажут?
– При чем тут материальное?
– При том, что как раз материального тебе никто не даст, вот мне когда надо, то ни одна падла не даст, тогда и приходится камеру, ноутбук, телефон, да даже утюг заложить! Так с какого перепуга я должен кому-то, даже элементарное сострадание? Правильно, никому не должен!
– И какое нас тогда общество ждёт, скажи мне пожалуйста? – приподняв брови к верху – Что будет, если каждый будет судить исключительно по своей ракушке? Мы ведь здесь и сейчас живущие являемся основой и фундаментом сегодняшнего общества, если от тебя к примеру ничего не ждать, то ждать от кого?