Кто вы, профессор Амбридж?
Шрифт:
— Вашими стараниями.
— Мне кажется, или вы этому рады?
— Рад, — честно ответил Снейп. — Я учился бок о бок с ним семь лет. И работал год.
— Снейп, если вы запамятовали, то мы с вами учились на одном факультете, хоть и в разные годы, так что Люпин и рядом со мной пробегал, — напомнила Марина Николаевна (то есть Долорес). — Ну да ладно… Еще Фадж может попытаться снять директора. Но тут уж… борьба кита со слоном. Не стоит доводить до подобного, право. Разве сейчас в школе плохо?
— Я бы сказал, что сейчас здесь до неприличия хорошо, —
— Давайте так и оставим?
— Согласен. Но что делать с Блэком?
Взгляд Марины Николаевны уперся в склянки со всевозможным биоматериалом, которыми были уставлены полки в кабинете.
— Нет, Амбридж, надолго превращать живого человека в что-то вроде этого не стоит, — понял ее мысль Снейп. — Придется потратить еще пару часов и растолковать Блэку, что мы не враги…
— Хорошо, только я сперва отправлю сову Поттеру с запиской от Блэка. Дескать, успел сбежать, больше не пиши, слишком опасно, — кивнула она.
— Давайте, я его пока в чувство приведу…
Часть 19
— Все те же лица, — сказал Снейп, когда Блэк пришел в себя. — Не пугайся. И не выражайся при даме!
— Снейп, какого… какого… происходит? — выдавил тот, по-прежнему прикованный к креслу. — Где Гарри?!
— Гарри Поттер — в гриффиндорской гостиной, где ему и надлежит быть, поскольку время сейчас позднее, — сказала Марина Николаевна, появившись в поле его зрения. — Никто и никуда его отсюда не выпустит, мистер Блэк, не переживайте. И успокойтесь, нам нужно серьезно поговорить.
В ответ Блэк оскалился, высказался насчет министерской подстилки и…
— Ну вот, а я так давно мечтал опробовать на нем Круциатус, — вздохнул Снейп, когда Марина Николаевна с размаху влепила Блэку по физиономии, у того только голова мотнулась.
— Это всегда успеется, — заверила она, уже привычным жестом ухватила Блэка за длинные патлы, приблизила свое лицо к его разбитой физиономии и зашипела: — Ты что вытворяешь, шавка подзаборная? Люди ночами не спят, операцию готовят, а ты лезешь… — тут Марина Николаевна добавила несколько подходящих ругательств и продолжила, — чтобы все это похерить? Если Поттер тебе пишет — с ним что-то не в порядке, ты что в первую очередь сделать должен, блоховоз недоделанный?!
— Ч-что?.. — выдавил тот.
— Сообщить Дамблдору, кретин! — рявкнула она. — Потому что Поттер будет сопли жевать, как в прошлом году, неужто не ясно? Еще одного Седрика Диггори получить захотелось?!
— Амбридж, до него так не доходит, — явно понял ее мысль Снейп. — Он не в состоянии додуматься, что никто не огласит полный состав Ордена при таком… разгильдяе!
— Погодите… так вы тоже?.. — выговорил Блэк.
— Это не твое дело! — снова повысила голос Марина Николаевна. — Тебе что сказано делать? Сидеть на Гриммо и не отсвечивать, но нет! Сперва ты засветился на вокзале, и теперь тебя ищут по всему Лондону… А ты не нашел ничего умнее, кроме как сунуться в школу! Скажи спасибо, что ты попался мне, а не…
Тут
— Огневиски? — светски предложил Снейп, позвенев стаканами.
— Ему точно не повредит, — фыркнула Марина Николаевна, взяла стакан и поднесла в губам Блэка. — Полегчало?
Тот молча кивнул.
— Хорошо, — сказала Марина Николаевна, отпутав его от кресла. — Запомните, мистер Блэк, в школе Поттер в безопасности… относительной. Вне её — нет.
— А мы снова на «вы»? — ухмыльнулся он, растирая затекшие запястья.
— Вы усвоили или нет? — с нажимом повторила она, и Блэк поежился.
— Усвоил. Я сообщу Дамблдору о странных видениях Гарри, сам он не сподобится. А о вас… ни слова.
— Это уж точно, Блэк, — сказал Снейп, — потому что сейчас ты дашь… как там, Амбридж?
— Подписку о неразглашении.
— Да. А в просторечии — кровную клятву. Потому что язык твой, Блэк, за зубами просто так не удержится… — тут он гнусно ухмыльнулся и добавил: — Теперь точно будешь, как собака: все понимаешь, а сказать не можешь!
Минуло трое суток, но ничего не происходило. Марина Николаевна выдохнула было с облегчением, но…
— Мадам, мадам, скорее просыпайтесь! — разбудила ее Летти. — Что-то случилось, Поттер у директора, и Летти слышала, как директор сказал — надо торопиться, пока «она» не узнала! То есть вы!
— Я узнала, спасибо тебе, Летти, — она вскочила, быстро натянула брюки и свитер, накинула поверх мантию, плеснула в лицо ледяной водой и пригладила встрепанные со сна волосы. На всё про всё ушло не более полутора минут. — Живо доставь меня к директорскому кабинету, а потом разбуди и приведи профессора Снейпа, он пригодится!
— Да, мадам!
— Пароль какой, ты знаешь? — спохватилась Марина Николаевна. — На всякий случай…
— «Летучая шипучка», мадам!
Она схватила домовушку за руку и мигом оказалась неподалеку от директорского кабинета. МакГонаггал вела туда Фреда, Джорджа и Джинни Уизли, сонных, встрёпанных и ошарашенных, в ночной одежде.
— Что это за процессия? — негромко спросила Марина Николаевна, выступив из тени.
— Директор велел привести их, — отрывисто сказала МакГонаггал, — что-то случилось с их отцом.
— Вот как? Я пойду с вами, — и, не дожидаясь ответа, она первой ступила на лестницу.
— Профессор Амбридж? — неприятно удивился директор.
В кабинете уже находились Гарри Поттер и Рон Уизли.
— Что за ночная тревога, профессор Дамблдор? — спросила Марина Николаевна.
— Гм… несчастье с мистером Уизли при выполнении служебного задания, — ответил тот. — Его доставили в больницу святого Мунго. А дети…
— Да, я хочу понять, при чем тут дети? — холодно спросила она. — Даже если их отец пострадал на службе… вряд ли это происходит впервые. Или он настолько плох, что ему срочно нужно попрощаться со всеми чадами и домочадцами и огласить последнюю волю?