Кубинская сантерия
Шрифт:
— Не проклинай меня, Баба-ми, ибо я сам себя проклинаю. До конца дней своих я буду неустанно работать, буду трудиться день и ночь. Не будет мне больше покоя. Я научу человечество ковать железо. Видишь, даже властелином железа я больше не буду.
— Да будет так, — молвил Оддудуа. — А сейчас уходи и никогда не возвращайся.
Потом повернулся к Йемму и сказал:
— Тебя я проклясть не могу, ибо таким образом я проклял бы самого себя. Но следующего сына, которого ты родишь, я похороню заживо.
Посмотрев на своего любимого маленького сынишку Чанго, Оддудуа продолжил:
— Чанго будет жить со своей сестрой Дадой на верхушке пальмы. Рядом со мной останется только Элегуа.
А
— С этого дня будешь есть только то, что тебе будет бросать Элегуа. И будешь вечно служить ему.
Вскоре после того, как Огун был изгнан из дома Оддудуа, Йемму забеременела. Когда родился ребенок, Оддудуа приказал Йемму похоронить его заживо. Убитая горем, Йемму закопала его в землю по шейку под священным деревом Ироко. Йемму знала, что Ироко позаботится о ее дитяти, которого она назвала Орулой. У Ироко Орула научился искусству предсказывать будущее. Закопанный у священного дерева в землю по шею, он стал величайшим прорицателем, бабалао, или Отцом Тайн. К Оруле приходили люди и давали ему пишу в обмен на предсказание судьбы. Слава Орулы множилась день ото дня. Однажды к нему пришел Элегуа и узнал в нем своего брата.
37
Орула, или Орунмила, — африканское имя Ифы, покровителя всех бабалао. — Прим. авт.
— Не беспокойся, Орула, — сказал Элегуа. — Я попрошу отца простить тебя.
Долгое время Элегуа всеми способами пытался убедить Оддудуа простить своего сына Орулу. Наконец, старый ориша пришел к Оруле. Увидев молодого человека, закопанного по шею в землю, он заплакал. Потом поднял руку и приказал земле освободить Орулу.
— Выходи, сын мой, идем домой. Ошеломленный, Орула сказал:
— Прошу отца простить меня, но я не могу оставить Ироко, ибо он стал мне матерью.
Оддудуа посмотрел на бога-дерево и сказал:
— Не беспокойся, Орула, Ироко всегда будет с тобой.
Оддудуа вытянул палец, выпустил в дерево энергетический луч, и оно превратилось в круглый поднос, который Орула бережно унес с собой. На этом подносе Орула и его духовные наследники — бабалао — делают свои предсказания.
Самый известный в сантерии ориша — Чанго, повелитель грома и молнии. Ни про какого другого оришу не существует столько мифов. Вероятно, Чанго был исторической фигурой, четвертым царем йоруба и третьим алафином (царем) города-государства Ойо. Имя его обрастало все новыми легендами. Его стали отождествлять с более древним божеством, Джакутой, и приписывали ему множество мифов, связанных с этим богом. Есть несколько мифов о рождении Чанго. В том, который я уже рассказал, Чанго — сын Оддудуа и Йемму. В другом мифе его отцом становится Аггайу, а матерью — Йемайя. Есть еще один миф, в котором говорится, что Олофи послал младенца Чанго в огненном шаре на землю, а Йемайя усыновила его и воспитала как своего собственного сына. Аманда говорила так: «Обатала-Йемму — его мать, но Оддудуа выгнал его, и растила его Йемайя». Далее я привожу некоторые из многочисленных мифов о Чанго.
Чтобы предотвратить в своем доме еще одно кровосмешение между матерью и сыном, Оддудуа отослал Чанго к Даде. Но тем не менее он очень любил своего прелестного маленького сына. Оддудуа распорядился, чтобы Чанго приводили к нему каждый день. Когда сын вырос и превратился в крепкого молодого человека, Оддудуа рассказал ему о кровосмешении между Огуном и Йемму. Чанго возненавидел брата и поклялся отомстить
— Баба, кто жена Огуна?
— Ойя, царица штормов и кладбищенских ворот.
— Я украду у Огуна жену, и он будет страдать так же, как страдал ты, — сказал Чанго.
Облачившись в царские одежды, Чанго оседлал своего великолепного жеребца Эчинлу и отправился к Ойе. Отважная и прекрасная царица штормов не смогла устоять перед Чанго, самым красивым мужчиной на свете. Она бросила грубоватого Огуна и больше никогда к нему не вернулась. С того дня Чанго и Огун стали заклятыми врагами. Поэтому, когда в одного сантеро вселяется Огун, а в другого — Чанго, их надо держать подальше друг от друга, чтобы один из богов ненароком не убил кабалю (медиума) другого.
Законная жена Чанго — это Обба, гордая царица его замка. Однако богу мужественности не достаточно одной женщины. Чанго нужны огонь и страсть, которые дают ему две его главные любовницы, Ойя и Очун. Обба бесконечно преданна Чанго, она дает ему покой, ибо она ориша — покровительница хозяек дома. Очун, йорубская Афродита, дарует Чанго чувственное удовольствие, которого он так жаждет. А Ойя, вероятно, его любимица — единственная из всех женщин, которую он берет с собой на войну. Она ничуть не уступает Чанго в воинском искусстве.
Обба, гордая жена Чанго, хотела возбудить в своем муже такую же страсть, какую он питал к Очун. Хитрая Очун притворилась, что сочувствует Оббе, и посоветовала ей отрезать у себя ухо и подать его мужу вместе с его любимым блюдом из кукурузной муки и окры [38] , амалой. Больше всего на свете Обба хотела доставить мужу удовольствие и сделала так, как ей сказала Очун. Когда Чанго вернулся домой и съел амалу, он заметил повязку у Оббы на ухе. Узнав, что она сделала, Чанго пришел в ярость. Обба стала ему отвратительна. Он громогласно воскликнул: «Клянусь моим отцом, никогда больше я не буду спать с тобой! То, что ты сделала, омерзительно! Ты навсегда останешься моей женой и хозяйкой моего замка, но я никогда больше не лягу с тобой в постель».
38
Окра — овощная культура семейства пальмовых (hibiscus esculentus); также называется бамбия, гамбо. — Прим. ред.
С того дня Обба стала символом свойственного женам самоотречения и преданности. В своих служителей она вселяется редко, но они любят танцевать для нее медленный, величественный танец, закрывая одно ухо рукой в знак памяти о ее жертве.
Одна из самых священных тайн сантерии, которую открывают только избранным, заключается в том, что Чанго — единственный ориша, познавший смерть. Сантеро сильно нервничают, когда говорят о так называемом случае «оба ко со» (дословно «царь не повесился»).
Одно из свойств характера служителей Чанго — их страх перед мертвецами. Для сантерии это крайне необычно, ведь в этой религии почитанию умерших придается огромное значение. В сантерии есть такая поговорка: «No hay santo sin muerto» («Без духов усопших не бывает ориш»). Все церемонии сантерии начинаются молитвой усопшим, и во всех ритуалах именно предкам и духам-хранителям поклоняются в первую очередь.
Как гласит легенда, Чанго, известный тогда еще как Джакута из Иле-Ифе, святого города ориш, больше всего на свете хотел почувствовать, что же это такое — быть смертным. Чанго спустился в город Ойо и стал его алафином (царем). В этом проявлении Чанго называют Алафином и приветствуют фразой «Кабио силе».