Кубинский зал
Шрифт:
– Значит, ты меня нашел… – проговорил он равнодушно.
– Проснись, приятель!…
Джей пошевелился в кресле, потянулся.
– Скорее, Джей, нам нужно спуститься вниз!
– Зачем?
– Они схватили Салли.
– Салли? Я кивнул.
– Ничего не понимаю! Кто…
– Потом поймешь. Лучше пошевеливайся, приятель, – сказал Гейб, показывая Джею револьвер.
Когда мы вышли на улицу, дверца лимузина широко распахнулась.
– Ну, живо!… – скомандовал Гейб, и мы с Джеем полезли внутрь.
Салли, оказавшись между
– Что происходит? – жалобно спросила она. – Что вы собираетесь со мной сделать?
Я постарался ответить как можно тверже:
– С тобой ничего не случится, Салли, не бойся.
– Но ведь что-то уже случилось… – Салли заплакала. – Откуда вы вообще знаете, как меня зовут?
– Если тебя кто-нибудь тронет, я его убью, – пообещал Джей.
Но я видел, что его слова не успокоили Салли. Взгляд ее лихорадочно перебегал с одного незнакомого лица на другое, губы дрожали, руки были крепко прижаты к груди.
– Вы… я… Вы хотите потребовать выкуп?
– О'кей, Гейб, – сказал я. – Теперь можешь ее отпустить.
– Сначала деньги, – возразил громила.
– Джей? – Я повернулся к нему. – Этот парень хочет получить свои деньги. Где там твоя наличка – давай ее сюда.
Но Джей меня не слышал. Он не мог оторвать глаз от Салли. Если не считать нескольких секунд, когда Джей замешкался позади ее кресла в стейнвеевском зале, он еще никогда не подходил к своей дочери так близко.
– Я должен поговорить с ней.
Это заявление, сделанное хриплым, срывающимся голосом, казалось, еще больше напугало Салли. И все же я не мог не задаться вопросом, не чувствует ли она глубоко внутри себя глубокую родственную связь с этим странным мужчиной? Это было бы неудивительно – в ее чертах я узнавал черты Джея. Даже в том, как она хмурилась, в ее расправленных плечах читалось то же упрямство и стремление добиться своего во что бы то ни стало. Кроме того, уже сейчас у нее были достаточно длинные ноги, а в будущем они должны были стать такими же, как у Джея.
– Давай, только быстрее, – сказал Гейб.
Джей наклонился к Салли. Напуганная его пристальным взглядом, девочка отпрянула и отвернулась.
– Полегче, Джей! – предупредил я. – Полегче.
– Ты счастлива? – спросил Джей Рейни у своей дочери.
– Кто вы такой? – ответила она. Джей с трудом вздохнул.
– Ты счастлива?
– Ну… Во всяком случае – не сейчас.
– Я имею в виду… – Джей закашлялся. – Я хотел сказать – в жизни. Тебе нравится, как ты живешь?
Даже Салли поняла, как неуместен в данных обстоятельствах подобный вопрос.
– Да, – сказала она. – Конечно.
– Все это очень мило, – вмешался Гейб, – но нам нужны…
– Заткнись. – Джей даже не посмотрел на него. Он не боялся Гейба, и тот это понял.
– Ну хорошо, еще две минуты, – уступил он, и Джей снова обратился к Салли:
– У тебя
– Очень.
– Ты скучаешь по своей матери?
Девочка удивленно моргнула.
– Кто вы? – повторила она.
– Я знал ее… давно.
– Когда? – Салли подозрительно нахмурилась.
– Много лет назад.
– Вы… правда ее знали?
– Да. – Джей через силу улыбнулся.
– Очень скучаю, – призналась Салли. – Мне ее не хватает, я часто о ней думаю.
– Ты очень на нее похожа.
– Я знаю, но от этого мне еще грустнее.
Джей кивнул, кусая губу.
– О'кей, достаточно! – снова вмешался Гейб. – Поговорили, и хватит.
– Выслушай меня, пожалуйста, Салли, – сказал Джей, и его голос прозвучал печально и хрипло. – Я… я хочу попросить тебя об одном одолжении.
– О каком? – Салли с опаской огляделась. – Вы для этого меня сюда затащили?
– Давай поскорей, Рейнман, – сострил Гейб.
– Я хотел бы прикоснуться к твоему уху, Салли. Это будет быстро и совсем не больно.
– Все это как-то непристойно, мистер! Может быть, вы маньяк?
– Я согласен, моя просьба звучит несколько странно, но… Для меня это очень важно, – сказал Джей. – Не беспокойся – больше я ничего не попрошу.
– Ну, ладно, так и быть… – Салли убрала волосы за уши и слегка наклонилась вперед.
Джей с трудом перевел дыхание и поднял правую руку. Когда он прикоснулся к своей дочери, та не выдержала и вздрогнула.
– Не бойся… – пробормотал Джей. Его большой палец осторожно двинулся вдоль внутреннего завитка ушной раковины. Салли не двигалась, но ее большие глаза смотрели то на Джея, то на меня.
– Наклони чуть-чуть голову, – велел Джей. Девочка подчинилась, изо всех сил стараясь не заплакать.
– Все в порядке, – подбодрил я ее. Джей продолжал гладить ухо Салли.
– Эй, мистер, может, хватит?… – не выдержала она и попыталась отклониться назад.
– Не шевелись! – приказал Джей странным, напряженным голосом. – Я сейчас… Есть! – Он на мгновение замер и закрыл глаза, то ли вспоминая что-то, то ли воочию представляя себе годы, прошедшие с того дня, когда он в первый и единственный раз держал на руках своего ребенка. Это было, припомнил я, тринадцать с чем-то лет назад в одном из лондонских парков, когда Элайза была уже замужем за Коулзом и больше не принадлежала ему.
Джей выпрямился и опустил руку.
– Ну?… – мягко спросил я.
В ответ Джей молча кивнул. Салли в страхе откинулась на спинку сиденья и закрыла уши ладонями.
– Салли… – начал Джей торжественно. – Я…
– Не смей! – резко перебил я. – Не смей этого делать, Джей.
– Почему?
– Потому что в этом нет необходимости. – Я твердо встретил его взгляд. – Потому что это жестоко!
Салли смотрела то на него, то на меня:
– О чем вы говорите?…
– Ни о чем, – мягко ответил я. – Ни о чем таком, о чем тебе следует беспокоиться.