Кучум (Книга 1)

Софронов Вячеслав Юрьевич

ПЕЧАЛЬНЫЙ КРИК КУКУШКИ

Только на другой день к полудню старый Назис добрался в свое селение, сломленный не столько потерей лодки, сколько унижением, доставленным воинами. А ведь одному из них он спас жизнь!

– - За что же они меня так? За что?
– - повторял он через каждый шаг, со злостью срывая с головы старую шапчонку и ударяя себя во впалую грудь.

– - Были бы живы мои сыновья, они б им показали! А уж что они бы "показали" воинам хана Едигира, вслух сказать Назис не решался. Но верил, что

в обиду его бы не дали...

Уже на подходе к селению встретил он Сеида, гнавшего своих овец обратно с выпаса. Глаза у пастуха беспокойно бегали, и весь он был какой-то встревоженный, изрядно испуганный чем-то.

Увидев Назиса, чуть приостановился, проговорив:

– - Эко дело... Живой никак? А старуха твоя к реке всю ночь бегала, глотку драла. Думала, что прибрал тебя водяной наш. А ты вон живой...

– - Только что и живой,-- без всякой радости согласился Назис.-- Чего, здорово моя-то убивалась?-- Ему интересно было услышать, что вечно недовольная его баба вдруг проявила заботу о пропавшем муже.

– - Не скажу, что так здорово, как молодые девки по убитым своим парням ревут, но все-таки... Подходяще...

– - Лодку у меня отобрали,-- без всякого перехода сообщил рыбак.

– - Ха, лодку,-- хмыкнул Сеид,-- я вон четырех овечек не досчитался. Как корова языком слизала.

– - Хороша, видать, корова,-- подначил его Назис.

– - А то не хороша! Наскочили несколько конных и, не спрося, схватили в седла и будь таки. Парнишка мой прибег с поля, орет: "Батяня, конные налетели!", а у самого щека в крови. Хлестанули плетью. Вот. И он жалостливо всхлипнул.

Назису стало как-то легче, что не он один пострадал, лишившись лодки, но и у соседа тоже горе. И даже поболе его.

Медленно ковыляя за успевавшими хватать остатки жухлой травы, торопливо перебирающими коротенькими ножками овцами, он поведал свою историю. Рассказал и про осетра, и про молодого, чуть не утонувшего парня, и про других пловцов, и как за ними гнались по берегу степняки.

Сеид слушал, поддакивал и все крутил головой, ожидая, что конные вернутся за остальными его овечками.

И точно. Уже у ворот селения позади послышался конский топот, и в клубах пыли выскочили пятеро наездников, отчаянно наяривавших коней плетками. Но к удивлению мужиков, не замедляя рыси и даже не взглянув на них, проскочили в ворота и скрылись за поворотом.

– - Может, гонится за ними кто?
– - испуганно спросил посеревший лицом Сеид и еще быстрее закрутил головой и погнал своих овечек с предельной скоростью, на которую они были способны.

Не заходя в свою землянку, Назис отправился на майдан, куда проследовали всадники. Там уже собрались мужчины-поселяне, дети и несколько наиболее любопытных женщин, державшихся чуть в стороне.

Назис увидел старшего внучонка и отправил того предупредить старуху, что жив-здоров

и скоро заявится домой. Сам же пошел в центр небольшой толпы, степенно здороваясь с мужчинами.

Тем временем один из приехавших поднялся на обрубок бревна, лежащего тут с незапамятных времен, и внимательно осмотрел собравшихся. Был он, этот прибывший, в годах, с рыжей выщипанной бородкой, тощ телом, видно, от какой-то давней хвори, с низким покатым лбом и дряблой кожей на впалых щеках. Назис видел его среди нукеров Карим-бека и уже примерно догадался, о чем поведет речь.

– - Мужчины,-- обратился рыжебородый к поселянам,-- беда к нам пришла...-- чуть помолчал, видно, не мастак был речи держать, а потом продолжил сиплым простуженным голосом:-- Степняки нагрянули большим числом и схватили нашего хана...-- При этих словах по толпе прокатился шум, все заговорили, заперешептывались, оценивая услышанное.-- Теперь идут они на Кашлык, и прислал меня ваш хозяин и защитник, Карим-бек. Он сказал: "Пусть все мужчины берут оружие и спешат в мой городок, где их ждет еда и буза. Храбрые смогут отличиться в бою и получить награду",-- вот что сказал наш повелитель.

Он замолчал, ожидая ответа поселян.

– - Значит его, бека, мы защищать побежим, а наших жен и детишек пусть враги берут голыми руками,-- негромко проговорил охотник Азат.

– - А скотину куда девать,-- подал голос подоспевший Сеид,-- у меня уже половину овец увели... Так и остальных отдать? Так что ли?

Рыжебородый отер губы левым запястьем и чуть усмехнулся.

– - Степняки вас и баб ваших, как тех овец, перережут и не пикнете. Еще сами к беку прибежите защиты просить. Глядите...-- с расстановкой и потаенной угрозой проговорил он и запрыгнул на коня.

Конники ускакали, оставив народ на майдане озадаченным и придавленным неожиданным известием.

– - Так чего делать будем?
– - обращаясь ко всем сразу, спросил охотник Азат.-- К беку пойдем или тут останемся?

– - Надо скот и баб с детишками в лесу прятать,-- выкрикнул Сеид,-- а самим понаблюдать, чья у них возьмет. Тогда и решим куда идти...

Посудили, порядили и решили, что, как ни крути, а получается Сеид прав, куда ни кинь. Бросать своих детишек и баб без защиты не с руки, и надо прятать их, да и самим голову совать не охота.

Тут еще одна из женщин привела парнишку из соседнего селения, который рассказал, как степняки побили всех мужчин, а шаман со старухами и другими женщинами сожгли сами себя.

Это известие подействовало на всех, как удар бича, и вскоре майдан опустел -- народ весь рванулся по землянкам собирать скарб перед уходом в урман.

Назис, едва влез, кряхтя и охая, в свою землянку, как был встречен бранью своей старухи, клявшей его и весь род мужа за то, что бросил ее одну и опять явился без рыбы.