Куда исчезла Чарити?
Шрифт:
Телефон между тем продолжал звонить с регулярными десятиминутными интервалами. Около четырех часов пополудни я не выдержал и снял трубку.
– Мистер Холман? – спросил раздраженный женский голос.
– Да.
– С вами очень трудно связаться. Я звоню вам весь день.
– Я слышал, как звонил телефон, – подтвердил я. Наступило молчание – так, наверное, немеет студентка, только что узнавшая, что она беременна.
– Меня зовут Сара Маннинг, – наконец произнесла она. – У меня к вам срочный конфиденциальный разговор, мистер Холман.
– Понятно, – сказал я без всякого воодушевления.
– Что-то вы не очень приветливы! – В ее голосе снова зазвучало раздражение.
– Я
– Могли бы мы встретиться в вашем офисе?
– У меня нет офиса.
– Однако! – Было слышно, как она глубоко вздохнула. – Тогда подскажите, где я могу вас увидеть?
– У меня дома, – предложил я. – Часов в восемь?
– Хорошо.
– Только с одним условием, – попросил я, – не берите с собой маму.
– Маму? – удивилась она. – Зачем мне…
– Затем, что, если с ней, бедняжкой, случится сердечный приступ возле моего дома, я этому просто не поверю, – сказал я и повесил трубку.
Телефон снова зазвонил секунд через пять.
– Это номер мистера Рика Холмана? – сердито спросил тот же женский голос.
– Да, это я, и вы приходите сюда сегодня вечером, в восемь.
– Да? – Чувствовалось, что она слегка ошарашена. – Я вдруг подумала, что могла набрать не тот номер и говорила с каким-то психом! – И она повесила трубку.
Я неплохо провел следующие три часа. Полежал на кровати, потом пообедал бифштексом-с кровью. Когда время стало приближаться к восьми, я достал из верхнего ящика письменного стола пистолет, проверил, заряжен ли он, и спрятал в карман. Теперь я готов был встретиться с кем угодно. Ровно в восемь раздался звонок, и я открыл дверь.
– Мистер Холман? – Плотно сжатые губы стоявшей на крыльце блондинки изобразили слабую безразличную улыбку. – Я Сара Маннинг.
Она была высокой, гибкой, длинноногой. Ее волосы, чуть темнее шотландского виски двенадцатилетней выдержки, были зачесаны назад. Серые глаза широко расставлены, нос строгий и прямой. Ее деловая улыбка, как мне показалось, легко могла превратиться в хищный оскал или насмешливую ухмылку опытной соблазнительницы. На ней был экстравагантный черный шелковый костюм. Низко сидящие на крутых бедрах брюки поддерживал пояс с деревянными шариками. Свободная блузка была совершенно прозрачна, и только нагрудник из ярких бус соблазнительно скрывал большую часть ее крупных грудей. С первого же взгляда я понял, что Сара Маннинг вполне могла бы стать тем средством, которое вылечило бы меня в два счета. Мы вошли в гостиную, она уселась в кресло, а я подошел к бару. Сделав ей и себе шотландское виски со льдом, я подал гостье напиток и сел в кресло напротив. Она глубоко вздохнула, и яркие бусы на груди замерцали отраженным светом.
– Мистер Холман, – начала она очень серьезно, – я представляю всемирно известную кинозвезду.
– Великолепно, – сказал я и сделал большой глоток.
– Прежде чем раскрыть имя, я хочу, чтобы вы дали слово, что примете наше предложение и будете держать это имя в тайне.
– Рассказывайте о предложении.
– Надо найти потерявшегося человека. – Она помолчала пару секунд и добавила:
– В течение семидесяти двух часов.
– Это невозможно, – спокойно возразил я.
– Мы думаем, что вы единственный человек, который смог бы сделать это возможным, мистер Холман. – Ее серые глаза пристально изучали мое лицо. – Вы попробуете?
– Ладно, – пожал я плечами. – Надеюсь, вы понимаете, что нет никакой гарантии успеха. Она кивнула и спросила:
– И вы будете держать в секрете имя вашего клиента?
– В разумных пределах.
– Что это значит?
– Буду держать в секрете до тех пор, пока это не станет бессмысленным.
– Упрямый
Открыв свою расшитую бисером черную сумочку, она вытащила свернутый клочок бумаги и подала его мне. Это оказался банковский чек на пять тысяч долларов. Я аккуратно расправил его и положил в бумажник.
– Клиент считает, что это вполне приличная плата за ваши специальные услуги в течение последующих трех дней, – обронила она. – Если вы все-таки найдете пропавшего человека за это время, он готов удвоить вознаграждение.
– Звучит неплохо, – признал я. – Может быть, пора теперь назвать имя моего клиента?
– Эрл Рэймонд, – заявила она не без торжественности.
Я тут же ясно представил себе грубое, помятое лицо, клочок черных волос, свисающих на один глаз, вечную ухмылочку, словно говорящую каждому: “Плевать я хотел на весь этот ваш проклятый мир”. Фильмы с участием Рэймонда всегда имели бешеный кассовый успех, но еще больше он был известен как скандалист и бабник. Тем не менее он всегда возвращался к своей жене, которая терпела все это уже лет двадцать. Во всяком случае, это тянулось до тех пор, пока он не снялся в одном фильме с Клаудией Дин. Их пылкий роман вызвал скандал, о котором судачили во всем мире. Насколько мне помнилось, он закончился тем, что Рэймонд женился на Клаудии Дин примерно год назад.
– Неужели пропала Клаудиа Дин? – спросил я. Она слегка улыбнулась и покачала головой:
– Пропала его дочь Чарити. Знаете историю с его разводом и женитьбой на Клаудии?
– Кто ее не знает?
– Его первая жена, когда он ее бросил, очень ожесточилась. Она отсудила себе огромную сумму денег и еще настояла на том, чтобы он мог видеть Чарити, пока ей не исполнится двадцать один, только раз в год и всего три недели. Сейчас уже кончается третья неделя ее ежегодного визита к отцу, и вдруг она исчезает. Специально для трехнедельного ежегодного свидания мы вернулись из Европы. Мы – это Эрл, Клаудиа и я – личный секретарь Клаудии. Мы встретили ее в доме Эрла в Бель-Эре, потому что по соглашению между бывшими супругами ежегодное свидание должно проходить только в пределах США. Вчера утром она не вышла к завтраку, мы подумали, что она еще спит. Когда же она не спустилась к обеду, Клаудиа поднялась в ее комнату и обнаружила, что Чарити исчезла. Постель была не разобрана, значит, она даже не ночевала дома.
– Что было дальше?
Она пожала плечами – гладкие плечи под прозрачным шелком…
– Мы предприняли, наверное, то же самое, что сделал бы каждый в таких обстоятельствах. Обзвонили ее друзей, проверили гараж – все ли машины на месте. Потом Эрл решил, что надо подождать, пока она не объявится сама. Когда она так и не вернулась к сегодняшнему утру, он пришел в отчаяние. Если Чарити хотя бы на один час опоздает к матери, будут очень большие неприятности. Она обвинит его в безответственной неосторожности или еще в чем-нибудь похуже!
– Сколько ей лет?
– Девятнадцать.
– И никто из вас не имеет ни малейшего представления, куда она могла уйти?
– Смутные догадки. Я еще вернусь к ним.
– Может быть, она решила возвратиться к матери на несколько дней раньше?
– Ее мать вчера вечером звонила по междугородному, чтобы поговорить с дочерью. Мы извинились перед ней, сказали, что Чарити нет дома, что она ушла на вечеринку и придет очень поздно.
– Как выглядит Чарити?
Сара Маннинг снова открыла свою черную бисерную сумочку, достала фотографию и протянула ее мне. Я увидел молодую девушку с длинными черными волосами, мятежным взглядом и отцовской ухмылочкой.