Куда Уехал Цирк. Дорога-2
Шрифт:
– А я думал, ты спросишь, что такое плоскость эклиптики,- рассмеялся Джонатан.
– Завтра обязательно спрошу, и не только это, - даже с некоторой угрозой пообещал сержант.
Робин вышел из помоечной на ступеньки, вытирая короткие волосы. За последнее время он стал мыться так же часто, как и ходоки. Удивлялся сам себе, как он раньше не понимал, какое это удовольствие. Но предпочитал делать это последним, правда, в этом ему составляла конкуренцию Марья. Но сегодня эту привилегию выиграл он и поэтому удивился, увидев слабый свет, в кухонном окне. За столом, освещенным светом прикрученной на минимум керосиновой
– Почему ее хотели убить родственники?
– Марью?
– Робин прекрасно понимал о ком речь, но все же решил уточнить. Дождавшись кивка, присел напротив китайца.
– Потому что, пока она жива, Дар не появится ни у кого другого в семье.
– Странно, что она до сих пор жива, - совершенно спокойно заявил Кианг.
– Шелковый шнурок легко освободит дар для достойного.
Робин промолчал, он не был шокирован или сильно удивлен словами Кианга, но ответ все же прозвучал, правда, раздался он от двери.
– Шелковый шнурок, ха, какие изыски!
– голос женщины был до крайности язвителен.
– Мы люди простые, у нас и простой веревкой обходились, а то и вообще собственным коленом, - Марья прошла к печке и налила в чашку воды из чайника, выпила жадно. Подошла к столу, но не села, а оперлась ладонями в крышку.
– Но вся фишка в том, что семья, убившая «недостойного», больше Дара не получала. Только выяснили это, когда на весь род одаренных осталось двое. Представляешь, какое западло?!
– женщина снова фыркнула, налила еще воды. Ушла, забрав чашку с собой, не обращая внимания на удивленно смотревших ей вслед мужчин.
– За-пад-ло...
– медленно по слогам произнес Кианг слово, смысл которого был предельно понятен и без пояснений.
– Дар освобождали для достойных, - Робин думал совсем о другом.
– Но этим показывали, что сами его не достойны...
Зара наблюдала, как веселые ходоки и иже с ними живенько уплетают завтрак, и продолжала тихо удивляться, хотя очень хотелось удивляться громко. Но, не смотря на то, что цыгане народ экспрессивный и всегда ярко выражали свои эмоции, сама Зара была женщиной сдержанной. Сегодня утром она, завернувшись в шаль, наблюдала за репетицией, которую ходоки упорно называли странным словом тренировка. Именно сегодня Зара окончательно поняла, как люди, совершенно не имеющие отношения к цирку, взяли и быстренько придумали себе номера. Так же быстренько стали выступать. Да они вообще могут эту свою тренировку как общий номер показывать! Хотя может и не всю, но как они поднимали ноги в вертикальном шпагате… Один бедняга Робин не сумел поднять ногу даже до плеча. Тут же покачнулся, теряя равновесие, махнул рукой, охнул и сел на землю. А этот их спарринг похож на драку и танец одновременно. Потом всей толпой, включая Марью и Эни, пошли купаться в речке! Плескались и ржали там по громче цирковых коней. Вот и сейчас сидят, смеются, едят за обе щеки и ни следа усталости. Марья, паршивка, даже не смотрит в сторону старающейся привлечь ее внимание цыганки, специально она, что ли...
– Зара, шо ты так делаешь себе нерви с самого утра? – неожиданно отреагировал на беспокойство цыганки Изя.
– Шо там ночью могло-таки стрястись?
– Да не ночью, а утром, - недовольно отмахнулась от него цыганка.
– Сон мне был не очень хороший, и я с утра карты кинула на вашего Шварца. Так вот, рядом с ним червонная дама отирается, и с той дамой не все ладно складывалось... Взяла шар, да на его дочь посмотрела, и совсем лихо для нее получается. Фата у нее вся черная была.
– Погоди, Зара, - изумилась Марья.
– А разве ты можешь на шаре гадать, если не знаешь девушку лично?!
Зара замерла и от нее пришла волна эмоций, хорошо знакомая любому преподавателю. Да и тому, кто сам недавно сдавал экзамены, тоже. Когда студент бегло просматривает экзаменационный билет и ему вдруг кажется, что именно этого вопроса он и не помнит. Горячая волна прокатывается по телу, а потом резкое облегчение от осознания, что «билет» весь насквозь знаком. Вот такое колебание эмоций и окатило ходоков.
– Да видела я ее в Де Мойне! Дочка эта его приходила, гадать хотела, только за стол сесть успела. Тут врывается гусыня расфуфыренная и вопит, что это развлечение для лепса и настоящая леди до такого не опустится.
– Лепса, лепса... Плебса, наверное, - уточнил Джонатан.
– Ой, что они на этих ледях все помешанные?!
– смешливо фыркнула Эни.
– И то нельзя, и это не так, а сами куры домашние!
– Бройлерные, толстенные...
– добавил ее братец.
– Нет, куры кудахчут, а эти шипмя шипят, - не согласился с ребятами Оле.
– Поэтому-таки, гусыни...
– И что нам с этим гаданием делать?
– вернул всех от хихиканья к теме разговора Ник.
– Связи тут нет, звонить можно разве что в рельс, и то не факт, что кто-то услышит.
– Разве мы не должны встретиться с мистером Шварцем на вечерней стоянке?
– несколько недоуменно поинтересовался Федор. Его зачастую раздражала скорость, с которой пытались жить эти пришлые. Куда, скажите на милость, торопятся?
– Мы же даже место обговорили.
– Тогда уже может быть поздно!
– пожала плечами цыганка.
– И что ты предлагаешь?
– удивился еще больше Федор.
– Бежать впереди фургонов?
– С бубном в руках, - фыркнул Сонк.
– Да причем тут бубен?!
– взвился старик.
– Если видела она девицу в фате, то раньше свадьбы ничего не случится!
– с ним поспешили согласиться, но Федор погрозил Заре пальцем.
– А ты, старая, что-то крутишь хвостом! Когда это ты гадала на клиентку вот так от лампады? Видела ее один раз, так чей-то, она тебе так на сердце легла?!
– цыганка фыркнула, запахнулась в платок и гордо удалилась в свой фургон.
– Ладно, ладно, - вскинул ладони в примиряющем жесте Ло.
– Едем, куда ехали, и будем надеяться, что вечером рандеву состоится.
Однако встреча со Шварцем и его свитой произошла гораздо раньше. У всех создалось впечатление, что прижимистый немец специально подгадал приехать точно к обеду. Вот посидел в теньке, пока караван пылил по уезженной проселочной дороге. Но как только фургоны остановились, тут он и выскочил, сияя улыбкой. Правда, особого сюрприза не получилось, Невс не подвел, высмотрел всадников издали. Хотя доклад прозвучал весьма своеобразно, хорошо хоть по внутренней связи.