Кукла для утех
Шрифт:
Так, рассуждая сама с собой, она добрела до подъезда.
Что ни говори, снова придется лезть в целое озеро дерьма.
Кривляясь перед зеркалом под музыку в одной маечке, Вера наслаждалась одиночеством и громкой музыкой. В правой руке – бутылка с пепси-колой, в левой – свеженькая воздушная булочка. Любуясь на саму себя, она не забывала время от времени прикладываться к горлышку бутылки. Шипучка по пути в желудок дарила несколько приятных мгновений.
Небольшой
Скрипнула старая калитка. Но блондинка не могла слышать этого из-за грохота музыки. Она уже собралась скинуть с себя последнюю тряпочку, но вошел Дима. Узрев свою подругу в весьма приподнятом настроении, он тоже слегка улыбнулся, поднял крышку бака, где стояла вода, набираемая из колодца… Формально вода была подведена к дому, но только формально. Трубы меняют уже больше года и все никак не закончат. Дима взял алюминиевую кружку, прежде чем глотнуть водицы, хлопнул танцовщицу по упругой заднице и поинтересовался, с чего вдруг такое веселье в доме? Почему «нанайцев» слышно аж на другом конце улицы?
Вера выключила магнитофон и уставилась на крепенького мужичка, уперев руки в боки. В наступившей тишине было слышно, как пьет вернувшийся из очередного похода за деньгами Дмитрий. Кружка опустела.
– Что ты молчишь?
Она накинула на себя халат, расчесала волосы и подошла к нему вплотную.
– Дима, сегодня на работе… Я там была в последний раз. Потому что приходили менты, – она прошла на кухню и уселась на старенькую лавку, сработанную без единого гвоздя, наверное, еще до Великой Отечественной, и уставилась на древнюю газовую колонку. – С меня довольно. Я больше ни к кому не пойду.
– Ты что?! – сожитель схватил ее за волосы, рванул на себя. – Сука, смотри мне в глаза. А что ты жрать собираешься? Тебя никто не подкладывает под первого попавшегося. Да ты ведь, кроме как давать, больше ничего не умеешь. У тебя нет специальности, нет работы. Вот и пользуйся тем, что мужики на тебя смотрят. Устроиться вахтершей на завод всегда успеешь. А о том, что ты не можешь, забудь!..
После такого внушения он отпустил ее.
Вера продолжала смотреть на газовую колонку.
– Знаешь, меня сегодня замучили расспросами. Я устала, мне страшно. Один урод в кожаном плаще задолбал просто.
– И о чем же он тебя спрашивал? – головастый достал из холодильника большую миску квашеной капусты и бутылку водки.
Она неодобрительно посмотрела на него, но так и не решилась сделать замечание: не праздник ведь нынче! С чего бы это наливать шары.
– Представился капитаном Лиховцевым. Интересовался, не было ли у шефа отклонений в психике. Затем он перестал ходить вокруг да около и напрямую спросил, знаю ли я, что Виктор Валентинович был наркоман.
Он поднес рюмку ко рту и стал пить водку крохотными глотками. Это зрелище всякий раз выбивало у Веры слезу. Как он мог пить эту горечь мелкими глотками, да при этом еще причмокивать и щелкать языком от удовольствия?
– И
– Сказала, что ничего не знаю, что с ним всегда все было нормально. Не отрицала, что он иногда напивался, но не более того.
– Правильно, – он поддел вилкой капусты. – Это все?
– Он долбал меня целых полчаса… За это время я, наверно, поседела, мне теперь и подкрашиваться не надо. Потом пришла его мать, сообщила, что я уволена. Прямо в глаза мне сказала, что никогда бы не подумала, что у ее сына в помощниках может быть такая женщина.
– Ладно, ты не переживай, вот тебе денежка.
Он достал пять зеленых бумажек и отдал сожительнице.
При виде денег Вера сразу забыла о неприятностях и в мгновение ока расцвела.
– Может, и мне нальешь, – спросила весело, поглядывая на бутылку, в которой оставалось еще намного больше половины.
Он согласно кивнул головой и предложил:
– Тащи рюмку…
Дарье всю ночь снились электронные человечки, которые стреляли в маленьких паучков. Скорее всего это было следствием весьма позднего отхода ко сну и интенсивного общения с компьютером.
Умывшись утром ледяной водой, она почувствовала себя лучше. Ей казалось, что невидимые нити, пронизывающие все ее тело, стягивают расслабленный, разнежившийся за ночь организм в единое, способное к действию целое.
Через двадцать минут она уже почувствовала себя намного лучше. В голове выкристаллизовалось решение наведаться в гости к Варенову.
Поиски Бориса Гавриловича она начала с кабинета капитана.
Сергей Петрович поздоровался, выслушал ее просьбу и поинтересовался, а на кой, собственно, черт ей нужен Гаврилыч.
Дарья ответила по-пионерски честно:
– Мама Иванова, чисто как женщина женщину, попросила справиться у Бориса Гавриловича о том, какой наркотик убил ее сына.
– А что, разве в заключении об этом не написано? – с некоторой неприязнью спросил капитан.
– Написано, – созналась Дарья, – героин. Но, может, он принимал еще что-то?
Лиховцев взял Дарью под руку и вывел ее из своего кабинета.
– Девушка моя ладненькая, молодая и красивая. Ваш интерес к этому делу мне непонятен. Вот вам совет хорошего и иногда очень доброго человека: идите домой. Незачем ходить и отвлекать работников правовых органов от исполнения ими служебных обязанностей. А маме передайте, что ее сын стал жертвой своей собственной слабости. В его возрасте можно было оградить себя от столь пагубной привычки, как наркомания.
Дарья выслушала нотацию, поблагодарила учителя за науку и поспешила на выход.
Провожать капитан ее не стал, что было ошибкой. Данилова подошла к оперативному дежурному и справилась у него насчет Варенова.
Усатый майор через стекло дежурки оглядел верхнюю половину просительницы и нашел ее весьма привлекательной. Она поняла это, потому как его потянуло на разговор.
– Я видел вас вчера здесь.
Дарья согласно закивала головой.
– Спасибо. Так как мне найти Варенова?