Кукла (сборник)
Шрифт:
Герцогиня игриво оттолкнула викария, изображая юную шалунью.
Дама была искренне привязана к священнику, но обожала притворяться, будто его поведение шокирует. Джеймс Холлоуэй поймал руку герцогини и не позволил ускользнуть.
– Нора, – упрекнул он, – какая несправедливость! Сначала вы усаживаете меня рядом с собой, а потом сетуете, что я стараюсь вас развлечь. Может быть, предпочитаете, чтобы я занял место по соседству с вон той прелестной юной леди в розовом платье? Она глаз с нас не сводит.
Девушку
Герцогиня снисходительно улыбнулась:
– Не позволю даже словом с ней перемолвиться, пока не научитесь прилично себя вести.
Он что-то шепнул герцогине на ухо, и та залилась звонким смехом.
– Вы неисправимы! А в церкви Святого Суизина требуете от меня серьезности. Какова тема завтрашней проповеди?
– Еще не решил, – небрежно бросил викарий.
Он всегда делал вид, что не готовится заранее к проповедям. Герцогиня с укором покачала головой и вскоре подала гостям знак встать из-за стола.
– Приехал оркестр, – объявила она. – Все мужчины должны танцевать. Даю вам десять минут и ни секундой больше.
Мужчины встретили ее слова смехом и стали неуклюже вставать с мест. Герцогиня в компании нескольких очаровательных дам покинула зал, и они снова удобно расположились за столом и принялись обсуждать хозяйку. Женщинам, чьи мужья отсутствовали, перемыли все косточки, а супругам присутствующих джентльменов выразили должное восхищение.
Кто-то сделал пару остроумных замечаний по поводу скандала, разыгрывающегося вокруг имени известной светской красавицы, а один из гостей разразился наводящими тоску рассуждениями о старинном фарфоре. Впрочем, едва он открыл рот, как было решено подняться наверх и приступить к танцам, так что зануду оборвали на полуслове.
Несколько дам не принимали участия в танцах, а сидели в уголке и наблюдали за другими. Викарий не замедлил направиться к ним, дабы подтвердить репутацию самого остроумного и веселого человека в Лондоне.
Серьезный тон сменялся искрометным юмором и обезоруживающей доверительностью. Будь на то их воля, дамы держали бы при себе викария весь вечер, но тут на выручку пришла герцогиня и приказала незамедлительно продемонстрировать искусство танцора.
Решив пару вопросов с нужными людьми, он стал искать глазами девушку в розовом платье. Святой отец заслуженно считался великолепным танцором и, хотя был увлеченным приверженцем всех новомодных па, хорошо знал, что именно в вальсе имеет возможность блеснуть во всей красе. Напевная мелодия и плач скрипки ласкали слух и обладали притягательной силой. Вальсируя в центре зала, Джеймс Холлоуэй не сомневался, что глаза всех присутствующих прикованы к нему и партнерше в розовом. Даже казалось, будто до ушей
Наверняка нечто в этом роде и говорили. Герцогиня наблюдала за ними, стоя в дверях. Нора – изумительная женщина, а во многих отношениях просто уникальная. Если кто и знает жизнь, так это она. Викарий вспомнил задушевные беседы и кое-что иное… О, их связывают воистину удивительные узы дружбы. А девушка легенькая, словно перышко. Они переместились из центра в угол, и викарию показалось, что незнакомка прильнула к нему чуть ближе. Прелестное создание! Он слегка сжал руку девушки и стал едва слышно напевать мелодию вальса.
Сразу после полуночи викарий покинул бал. Он не любил бодрствовать допоздна, полагая, что это утомляет ум и портит настроение.
Однако сегодняшний вечер проведен с приятностью. Малышка просто обворожительная – и к тому же забавная. Преподобный отец льстил себя надеждой, что произвел на нее желаемое впечатление.
Во всяком случае, девушка собиралась прийти в церковь Святого Суизина.
Нырнув в постель, он с облегчением вспомнил, что малую мессу в восемь утра предстоит отслужить второму приходскому священнику.
Прочитав молитву и покаявшись в совершенных за прошедший день грехах, викарий в благостном расположении отошел ко сну.
На следующее утро он спустился в кабинет и вдруг вспомнил, что не приготовил проповедь.
В поисках вдохновения просмотрел воскресную газету, где привлекли внимание и одновременно встревожили две заметки.
Одна была перепечатана из газеты социалистов и содержала нападки на светских модниц, называя их дорогими побрякушками, которые не работали ни одного дня, проводя жизнь в праздности и разврате.
Во второй короткой заметке сообщалось следующее: «Тело молодой женщины, обнаруженное в Риджентс-канале, опознала ее сестра миссис Дэтчетт. Утопленницей оказалась мисс Мэри Уильямс, проживавшая в доме 32 по Клифтон-роуд, в Сент-Джонс-Вуд. Миссис Дэтчетт встревожило долгое отсутствие сестры. Предположительно по дороге домой девушка оступилась в темноте и упала в канал. Смерть наступила мгновенно. Во вторник будет проведено расследование».
Некоторое время священник стоял молча, с побледневшим лицом и горящим взором.
– Чудовищная несправедливость! – воскликнул он наконец, имея в виду статью социалистов.
По воскресеньям во время одиннадцатичасовой мессы в церкви Святого Суизина всегда толпилось много народу. У большинства прихожан имелись собственные скамьи, а у кого таковые отсутствовали, не всегда находили место где сесть. Без двадцати одиннадцать уже образовалась огромная очередь.
Церковь, разумеется, славилась песнопениями, а музыканты исполняли только хорал.