Кукловод. Повелитель сердец. Сирота
Шрифт:
— Лира, — выдохнула девушка.
— Что Лира? — спросил я, пытаясь скинуть с себя пустышку, а по грузовику начали стрелять. Я рукой тронул что-то мягкое, там, где должен быть затылок пустышки. Ему точно конец.
— Лира. Так и напиши на могильной плите, пусть на моей могиле растут цветы, ромашки и одуванчики, — забормотала девушка, пока я пытался высвободиться.
Я наконец скинул с себя тело пустышки, но Ли еще держал меня за ноги. Зато я чутка смог подобраться к Лире, но не хватало еще немного, буквально
— Да твою ж мать, — я закрыл глаза, чувствуя, как сверху начало припекать, и вытянул руку вперед.
Рукоять пистолета приятно холодила мою руку, я открыл глаза не веря, но в моей руке действительно был сжат пистолет.
— Что? — удивленно выдохнул я и направил пистолет на виднеющуюся ногу. Если что, то хоть продам свою жизнь подороже. — Лучше медленно и точно…
Первая пуля вошла в ногу, солдат упал и я увидел его лицо, его глаза ничего не выражали, вторая пуля размозжила ему голову.
— Под грузовиком еще живые!
— Артиллерия задерживается, огооо… — солдат не успел договорить, пистолетная пуля вошла ему в ногу, вторая порвала его шею.
— А, что? А? — это внезапно очнулся Ли, и мне сразу стало легче прицеливаться. — Мои глаза! Я ничего не вижу!
— Заткнись, придурок, ползи на мой голос. У меня шея сломана, я буду твоими глазами! — закричала Лира, мгновенно сориентировавшись. — Таке, стреляй! Давай, вытащи нас…
— Как скажешь, Лира, — бросил я, целясь в очередную ногу.
— Заткнись, урод! Убью, вырву горло, задушу тебя собственными гениталиями! — кричала Лира, а Ли пополз к ней, таща за собой чемодан с книгами на цепочке.
Я продолжал стрелять, одна за другой пули уходили в цель. Затем я подполз к Лире, которую тащил Ли вместе с автоматом, и забрал магазин к пистолету. Автомат, который был у них, мне не удержать.
— В лес, Лира. Пусть Ли тащит тебя в лес! — прокричал я, начиная вылазить из под грузовика и продолжая отстреливаться.
Я выиграл еще минуту и в грузовик ударила артиллерия. С тех самых катеров, которые я видел до нападения. И тьма вновь пришла.
Я очнулся в лесу, пистолет в руке, я лежу в луже. И ко мне бегут наемники. Как на тренировке я поднял пистолет, первый выстрел ушел в голову, второй выстрел в ногу, третья в пах. Осталось еще двое, последняя пуля вошла наемнику в нос и вышла через затылок. Пистолет издал мерзкий звук пустой обоймы. Я остался один на один с наемником, безоружный и невероятно злой.
— Да сдохни ты! — прокричал я, а вокруг меня ударили фонтанчики воды и грязи. — Я убью тебя!
Я ударил всем что было, я чувствовал его разум, но он был запечатан. Я мысленно схватился за печать и изо всех сил напряг свой разум. Я чуть сам не сдох, от напряжения в глазах помутнело, но я выжил.
Наемник стоял на коленях, из его глаз и ушей шла кровь. Я подошел к нему и тихо, зло прошептал.
—
В лесу продолжалась стрельба, я снял с трупов два пистолета и помчался на помощь. На опушке леса под деревом сидел Ли с закрытыми глазами, его тело было испещрено дырами от пуль, на его коленях лежал чемодан, на котором лежала голова Лиры с открытыми глазами. В неё также попали. Две-три пули точно были в её животе.
— Ниже и левее одиночными, — хрипела Лира, и как только Ли выстрелил она делала поправку. — На сантиметр выше, две пули!
Я помог им, еще два наемника были убиты мною, а трое были уничтожены очередью психанувшего Ли, после чего я приблизился к ним.
— Вас надо перевязать.
— Поздно, ты и сам, — начала говорить Лира, но внезапно её глаза начала покидать жизнь.
— Хр-р-р-р-р-р, — захрипел Ли, в его горле была дыра.
— Не смейте умирать! — рявкнул я и полез к Лире за ножом.
Тела моих марионеток, казалось, услышали меня. Моя школьная форма была разрезана на бинты, я перетягивал конечности, останавливая кровотечение, пытался забинтовать.
— Зарастай, выздоравливай, живи! — кричал я, иногда погружая руки в тела своих марио…
— Нет, друзей, но им об этом я не скажу, — тихо проговорил я, начиная проваливаться в поток. Плоть неохотно сопротивлялась смерти под моими неустанными уговорами.
Я не заметил как прибыл отряд Наидзуко. Рина с пятого раза смогла до меня докричаться и спустя несколько минут я ехал в грузовике, все так и занимаясь сущим кошмаром. Мне дали иглу, я что-то шил, а что-то стыковал, приговаривая свою мантру.
— Это что? — удивился я, когда в грузовик загрузили еще одно тело.
— Это твоя пустышка! — прокричала Рина, так как простой голос я не слышал из-за оглушения после удара артиллерии.
— Оно еще живо? — уставился я на окровавленный кусок мяса.
— Да! — в ухо прокричала Рина.
Я занялся телами, которые все норовили умереть, в то же время два хирурга вытащили из меня две пули и семь осколков. В какой-то момент, даже не заметив, я оказался в клановом поместье, где хирурги продолжали ассистировать мне.
Почему я не передал тела оперировать им?
Да потому что я мог спасти Лире и Ли жизнь, а они нет, они лишь помогали мне определиться, что делать, а я делал.
— Как? — прошептал военный хирург Атоко. — В восьмой раз сердце сшить и запустить?
— Повелитель плоти, не иначе, — прохрипел, ополовинив бутылочку чистого спирта, Аяма. Он сшивал брюшную полость пустышки, которую мы перебрали как движок у машины и все зашили. — Господин Такеро, вам надо заживить, у меня тут…
— Сейчас, — выдохнул я, не глядя положив руку на грудь пустышки. — Восстанавливайся и живи.