Куклы Сатила. Разработка сержанта М
Шрифт:
Сатил перебил:
— Нож взяли на кухне?
Сток кивнул.
— А не жалко? Такие ощущения и все такое?..
Сток покачал головой:
— Бешенство скрутило, даже кости затрещали — так ломала ярость. Нож вошел мягко, без сопротивления, я успел подумать: удивительно, ну и материал идет на изготовление этих кукол, и вдруг… хлынула кровь!
Сатил к этому моменту уже все разложил по полочкам: из кукол кровь не хлещет — раз; радиатор автомобиля с погнутой фигуркой на острие, похоже, следили — два; мужчины в квартире у ревнивца и неудачника в любви — три!
— Все! — выдохнул Сток. — Я не знал, что убиваю… не знал, что…
Сатил ласково улыбнулся:
— Жаль, не припомните номер телефона в конторке у дежурной по дому. Пари? Я узнаю этот номер, и еще: он вам известен.
Сток не слушал. Сатил вызвал конвоира, отправил Стока в камеру. Вошла мисс Рэмптон, Сатил привлек девушку, прижался к губам, мисс Рэмптон не сопротивлялась. Поплыла. Сатил отстранил девушку.
— Неплохо целуешься, не напрягаешь губы, молодец! Учил кто?
Мисс Рэмптон порозовела.
— Значит, от природы. Еще лучше. — Сатил подтолкнул юное создание к двери.
Днем лейтенант заявился в дом Стока, предварительно вызнав, что дежурит пуэрториканка.
Визитер прижал нос к стеклу, постучал согнутым пальцем. Взметнулись черные глаза. Сатил распахнул дверь.
— Привет, Хуанита!
— Вы кто? — Пуэрториканка посерела.
— Господь. Для тебя, Хуанита, я господь бог. Ты здесь на птичьих правах. Зацепить тебя… на наркотиках? Или на неуплате налогов? Или на липовой страховке? А как насчет вторжения в жилища без ведома жильцов?..
Сатил точно рассчитал удар. Зрачки затопили глаза дежурной, чернота выплеснулась и залегла обводами серости под густыми ресницами.
— У тебя ключи от всех квартир? — напирал Сатил, ответа не дождался, сжевал пару вишен из горки пунцовых ягод на тарелке. — У тебя есть записная книжка?
Сатил подцепил подбородок Хуаниты, принялся вращать немую голову, будто скульптор, примеривающийся к натуре.
— Ну ладно, ладно! — подобрел лейтенант. — Давай поболтаем для первого знакомства. Ты нашего брата уважаешь, мужиков то есть, вижу по глазам. — Сатил повернулся профилем к девушке, зная, что в профиль неотразим. — Давно мечтал познакомиться с красоткой, родившейся на южных островах… — Далее Сатил понес про карибские ураганы, про ущелье Сан-Кристобаль, где побывал с родителями мальчишкой, про листики орехового дерева и махагони, которые вывез с острова и долго держал засушенными в альбоме, про первые слова пуэрториканского гимна, про лангустов и песни под гитару…
Хуанита не шелохнулась; когда Сатил на миг умолк, выдавила:
— Вы кто?
Сатил сжевал еще одну вишню, сок окрасил выпяченную нижнюю губу и уголки рта, сейчас Сатил походил на позавтракавшего вурдалака:
— Слушай, крошка, мне с тобой п… — лейтенант употребил крепкое словцо, — недосуг. Расскажи-ка мне о жильце по фамилии Сток.
Черные глаза девушки метались по остеклению конторки, будто хозяйка искала возможность ускользнуть от нахального посетителя.
Сатил положил руку на колено девушки:
— Вникни,
Девушка согласно кивнула:
— Дома… принесу завтра…
— Завтра не годится. — Лейтенант облизнулся, увидав в зеркале на стене губы, выпачканные вишневым соком. — Этот Сток баб таскал?
Хуанита задумалась. Сатил напирал:
— А ты его выручала?
Пуэрториканка гневно зашипела.
— Нет?.. Значит, нет. Спросить нельзя. Так как Сток насчет слабого пола?
— Жил тут с одной около года, месяца три назад вроде расстались.
— Вроде или расстались? — не унимался Сатил.
Хуанита сорвалась:
— Откуда мне знать! Может, Сток теперь к ней ездит барахтаться в кровати.
— О! Да мы злые. Может, и завистливые?! — Сатил шарахнул кулаком по столу. — Книжку выкладывай!
Хуанита полезла в нижние ящики стола, Сатил заглянул в вырез, подмигнул, будто рядом дружок по гулянкам, восторженно покачал головой.
Девушка протянула записную книжку с готовностью, даже излишней. Сатил понял: ничего интересного в книжке нет, решил зайти козырем:
— Хорошо знаешь домовладельца?
Девушка кивнула.
— И я хорошо. Домовладельцы с нами предпочитают дружить, а Мэгнус вообще корешок, стоит мне шепнуть — вылетишь в два счета, работенка не пыльная, крути свои делишки сколько влезет, на твое место дурех найдется невпроворот. — Сатил решил рискнуть. — Мне нужен один номер. У тебя под стеклом лежала бумажка с телефоном…
Хуанита держалась молодцом:
— Не представляю, о чем вы!
Лейтенант запустил пробный шар, — похоже, удачно, заглотнула крючок, — вскочил, не прощаясь, помчался к машине. На переднем сиденье лежал прибор-перехватчик. Сатил выставил на дисплее семь цифр телефона пуэрториканки. В этот миг Хуанита набрала номер Патрика Эмери, чтобы посоветоваться и сообщить, что приходил дознаватель. Эмери поднял трубку, тут же на дисплее прибора Сатила жидкие кристаллы высветили семь цифр служебного номера Эмери.
— Патрик Эмери, — произнес мужской голос. Услыхав Хуаниту, Эмери тут же швырнул трубку. Поздно! Сатил так и предполагал. Все вершил друг Стока. Подъехал к таксофону, взял справочник, выписал семь цифр домашнего номера Эмери.
Через час лейтенант вызвал Стока, накрыл клочок бумаги ладонью:
— Здесь номер телефона, тот, из конторки Хуаниты. И вам этот номер известен.
Сток слушал рассеянно, решив не ввязываться в словопрения, нехотя отвечал на вопросы Сатила, не балуя лейтенанта подробностями. Пару раз прозвучала фамилия Паллиса, Сток не заметил, чтобы она произвела впечатление на Сатила, правда, когда Сток невзначай описал коротышку с бакенбардами, Сатил оживился.