Куколка

Пирс Лесли

Бэлль кивнула головой. Когда консьерж переступил с ноги на ногу, она резким ударом попыталась выбить нож у него из рук. Этьен подскочил к ним, схватил Паскаля за плечи и толкнул к стене.

Бэлль соскользнула на пол; у Этьена не было времени проверять, задел ли ее нож. Он бил Паскаля, желая как следует его проучить. Левой рукой Этьен прижимал консьержа к стене, а правой изо всех сил колотил кулаком в живот. Затем он поставил Паскаля на ноги и услышал, как нож упал на пол.

Этьен уже несколько лет никого не избивал. У него была такая репутация, что многие смутьяны пасовали, когда он приходил за

ними. Он гордился, что использовал минимум силы, чтобы подавить волю человека, за которым его посылали. После потери Елены и сыновей у него накопилось столько злости, что, увидев, как Паскаль держится за живот, он почувствовал неодолимое желание отомстить за то, что он сделал с Бэлль.

Этьен схватил Паскаля за горло, приподнял его и изо всех сил ударил кулаком в лицо. Он слышал, как консьерж взмолился о пощаде, когда кровь хлынула из его разбитого носа, и это еще сильнее озлобило Этьена. Он ударил консьержа затылком о стену, еще раз и еще.

— Хватит, Этьен! — взмолилась Бэлль. — Ты убьешь его! Свяжи его, и пусть с ним разбираются жандармы.

Ее голос вывел его из темноты, в которую он погрузился. Бесчувственное тело Паскаля соскользнуло на пол.

Этьен обернулся и посмотрел на Бэлль. В руках у нее был нож Паскаля. По щекам девушки бежали слезы, оставляя светлые дорожки на грязном окровавленном лице. Волосы спутались. Бэлль по-прежнему была обнаженной.

— Под матрасом есть веревки, — всхлипнула она. — Просто свяжи его, и давай уйдем отсюда.

Этьен взял с кровати одеяло и завернул в него девушку.

Неожиданно оба услышали внизу звон разбитого стекла. Этьен догадался, что это Ной и Филипп. Бэлль задрожала.

— Не бойся, это подкрепление, — успокоил ее Этьен, крепко прижимая к себе. — Все закончилось. Мы отвезем тебя в безопасное место.

Глава тридцать четвертая

Этьен был больше не в силах выносить рыдания Бэлль. Прошли сутки с тех пор, как он спас ее от Паскаля. Филипп устроил ее в частную лечебницу. Как только Бэлль туда попала, ее осмотрел доктор. Он обработал рану на животе — к счастью, порез оказался неглубоким и зашивать его не пришлось. Доктор сказал, что, по его мнению, вскоре Бэлль полностью поправится, если обеспечить ей отдых и хорошее питание. Этьен взял на себя дежурство у ее двери, поскольку чувствовал: прогнозы врача слишком оптимистичны, учитывая то, что ей довелось пережить.

Он открыл дверь и вошел в палату. Бэлль поместили в небольшую белую комнату с железной кроватью, над которой висело деревянное распятье. Когда стемнело, одна из сестер зажгла ночник. Волосы Бэлль резко выделялись на белом постельном белье.

— Не можешь заснуть? — мягко поинтересовался Этьен. — Может, мне посидеть рядом с тобой? Или ты хочешь поговорить?

— Я боюсь засыпать, — прошептала девушка. — Боюсь, что я проснусь — и окажется, что мое спасение мне просто приснилось. Я не понимаю, как ты меня нашел.

После всего, что ей пришлось пережить, Этьен нисколько не удивился тому, что она почти не разговаривала. Он решил: Бэлль никогда никому не сможет признаться в том, что именно сделал с ней Паскаль, хотя кровь, синяки и ужас в ее

глазах говорили сами за себя. Этьен счел хорошим знаком то, что она задает вопросы.

— Мы с Ноем были как ваши английские Шерлок Холмс и доктор Ватсон, — беспечно произнес он, присаживаясь на край кровати. — Мы следили, запугивали и настойчиво шли к своей цели — найти тебя. Как там говорил Холмс своему компаньону? «Элементарно, дорогой Ватсон».

Наградой ему послужила слабая улыбка.

— Кто такой Ной? Он говорит так, как будто знает меня, но я уверена, что не знакома с ним, — нахмурилась Бэлль, как будто не могла разгадать загадку.

— Он друг Милли, девушки, которую убили в борделе твоей матери, — объяснил Этьен. — Мог, женщина, о которой ты мне рассказывала, пришла к нему и попросила помочь тебя найти. Видишь ли, Ной журналист. Он несколько раз ездил во Францию, пытаясь тебя разыскать. Во время одной из своих поездок он познакомился с Лизетт, которая выхаживала тебя до того, как я отвез тебя в Новый Орлеан. Она сообщила Ною, что тебя переправили в Америку. Но больше всего тебе следует благодарить мадам Эррисон. Когда ты не вернулась, она испугалась за тебя. Лизетт — ее старинная приятельница, и мадам Эррисон пошла к ней за советом. Она с изумлением узнала, что Лизетт знакома с тобой, более того, у нее был лондонский адрес Ноя, поэтому она отправила ему телеграмму и послала мне весточку в Марсель.

— Габриэль все это сделала? — прошептала Бэлль.

— Ее тоже обидели мужчины, и она полюбила тебя, — сказал Этьен. — Когда ты поправишься, я все объясню подробнее. Жандармы арестовали Паскаля, а Филипп Лебран оформил документы, чтобы ты могла вернуться домой.

— Но разве Филипп с Паскалем не заодно? Это в его доме меня держали.

Этьен нежно убрал волосы с ее лица.

— Нет, это дом Паскаля. Филипп ничего не знал, пока к нему не пришли мы с Ноем. Он хороший. Филипп — еще один человек, которому ты понравилась. Они с Ноем целый день провели в жандармерии, объясняя, что произошло. Как ты, вероятно, догадалась, моя репутация не заслуживает доверия, поэтому я предпочел остаться здесь, с тобой.

— Значит, Ной знаком с моей мамой и Мог?

На Этьена нахлынули эмоции, когда он увидел надежду в ее глазах.

— И очень близко. По словам Ноя, Мог практически считает его членом своей семьи. Она никогда не оставляла надежду найти тебя.

— А моя мама, Энни?

Этьен надеялся, что Бэлль подождет с вопросами о маме до прихода Ноя. Насколько он понял, Энни не принимала участия в поисках дочери.

— Поговори о ней с Ноем, — осторожно ответил он. — Мы познакомились всего пару дней назад и были слишком заняты твоими поисками, чтобы разговаривать о чем-либо еще.

— Все уже знают, кто я? — прошептала Бэлль.

— Все знают только то, что мы рассказали о твоем похищении.

— Но Паскаль расскажет всем, как я подошла к нему в поисках клиентов…

Сердце Этьена защемило. Он многого стыдился в своей жизни, но он сам выбрал свой путь, а Бэлль его навязали.

— Думаю, Филипп сочинит пару правдоподобных историй и никто не станет опровергать его версию. Кроме того, Паскаль — сумасшедший, люди не будут обращать внимания на его слова.

Бэлль немного помолчала, видимо, обдумывая сказанное.