Кукольное тело
Шрифт:
Лит молчал. Он ждал. Он использовал шанс узнать от Тэ, хоть и каждое слово, брошенное Малони прямо в лицо главе, звучало, как звонкая пощёчина.
— Тэ стал наблюдать, — женщина опустила глаза вниз и немного вправо. — Сначала умер мужчина: выдохнув стон, полный страшной боли, незнакомец затих. Вскоре затихла и женщина. Отец перестал писать. Он потянулся и оглянулся. Увидев сына, он спросил: «Давно ты здесь?». «Достаточно», — ответил мальчик. Отец закрыл книгу, встал и сказал: «Я записал всё, что увидел и почувствовал, наблюдая за этими двумя. Сегодня третий день десятого месяца… К вечеру я обезглавлю
Лит побледнел: «Я и предположить не мог, что их убийца — отец этого Тэ, который истребил мой город! И что приёмная мать моего единственного друга помогла ему! Знал ли об этом Сэнда?!».
— Чаритоны, муж и жена, действительно пришли, — Малони понизила голос так, что Лит был вынужден подойти чуточку ближе. — По горячим следам. Но отец Тэ оказался хитрее их двоих. Я слышала, как орали Чаритоны.
Глава зажмурился: в уголках его глаз стояли солёные слёзы.
— Только в доме отца Тэ были такие толстые стены и двери, что никто из чаганцев не услышал их криков. Но Чаритоны вопили так, что мешали Тэ сосредоточиться, когда он кое-что записывал. Наконец, не выдержав, мальчик отложил кисть и спустился вниз. Там, в подвале, где на полках стояли человеческие черепа, Тэ увидел два уже обмякших тела. Лица мужчины и женщины были сожжены. «Не такие эти сыщики уж и великие», — сказал отец Тэ, вытирая руки. «Ну теперь можно и поужинать».
Одна солёная слезинка скатилась по щеке Лита.
— Мальчик молча слушал, — холодный голос Малони разбивал звенящую тишину. — Отец Тэ убрал кровавую тряпку и сказал: «Сын, кто ты?». «Сын убийцы», — ответил Тэ… «Какого?». «Великого!». Отец Тэ погладил книжечку: «Молодец! Смотри, сколько уже на моём счету». Он указал на стену, испещрённую ровными зарубками. Их количество уже давно перевалило за сотню.
Лит молчал, стиснув зубы и кулаки. На висках мужчины пульсировали вены, пляшущие тени то падали на его бледное лицо, отчего тёмные круги под глазами ещё сильнее темнели, то тонули в чёрных волосах.
— Мальчик промолчал, — произнесла Малони. — «А на твоём ещё — только курицы да крысы!» — добавил отец Тэ. Я не могу тобой гордиться. Ты — моя плоть и кровь, но у меня такое ощущение, что ты не мой сын… Мне уже даже жаль ту женщину, которую я использовал для того, чтобы она дала мне наследника! Мальчик приподнял подбородок и убрал руки за спину. Сэнда как-то сказал мне, что эти жесты означают превосходство.
Малони шумно выдохнула — эта исповедь отнимала слишком много сил. Но женщина должна была закончить её. Ради Сэнды! Она всё делала ради Сэнды. Поэтому она вдохнула и продолжила:
— «Ты догадываешься, что ты должен сделать?» —
Малони запнулась, выдохнула и продолжила говорить, также опустив глаза вниз, но теперь немного влево:
— Он при жизни редко видел солнечный свет. Теперь же его могила находится в подземельях, куда вы нас прогнали. Теперь солнце не падает даже на его надгробный камень! Мой сын мёртв. Поэтому я спасла чужого сына. Схватив его, я юркнула в узкий лаз за большим шкафом, услышав слова отца Тэ: «У них есть сын. Он — твой! А этого пестрёнка я сам добью. Слишком лёгкая добыча для твоего первого…».
— Хватит!!! — рявкнул Лит.
Эган, всё это время молча слушавший Малони, виновато опустив голову, вздрогнул. Голос главы разнёсся по всей Цветочной улице. Кошка, сидящая на дереве, мяукнула. Гиена, сидящая под деревом, тявкнула. В одном доме загорелся тусклый фонарь и заметались встревоженные жители.
— Больно, да? — произнесла Малони, пряча руку в карман шёлковых одежд. — А ты хоть немного представляешь, как было больно мне?! Теперь понимаешь, почему я ненавижу весь людской род и тебя, глава?
Дальше всё произошло слишком стремительно. Женщина вытащила руку из кармана, бросилась вперёд и воткнула Эгану нож в шею. Её одежды взметнулись, потушив пламя свечи. Комната погрузилась во тьму. На половицы, шурша, полетели рисунки, нарисованные рукой Виен.
— Целый день его сегодня ношу с собой, — сказала она, отступая назад.
— Сука!!! — крикнул Лит.
Он метнул маленький нож в Малони. Но, судя по звуку, попал в стену.
— Где Виен?!
— Ты же великий сыщик, сын великих сыщиков! — усмехнулась она. — Ищи! Авось, и великого убийцу Тэ найдёшь!
И, хохоча, Малони растворилась во тьме.
— Иди, — сказал Эган, вытаскивая нож из бескровной раны на шее. — Клинок был отравлен. Мне нужно время прийти в себя. Возможно, у меня получится.
Главу не надо было просить дважды, особенно дракону: Лит пошёл к выходу. Каждый его шаг был бесшумным, отчасти из-за того, что глава привык так ходить, а отчасти из-за того, что он вообще сейчас не чувствовал ног после всего сказанного и услышанного.
— Сиди тут, — холодно бросил Лит напоследок. — Я… Я… Я вернусь за тобой.
Сделав пару шагов, глава добавил:
— Ты необычный дракон. У тебя и правда есть зачатки воли.
— Вот уж спасибо, кхе-кхе, — закашлялся он.
Лит пошёл дальше, как вдруг Эган слабо произнёс:
— Стой. Возьми рога. Они в шкафу.
— Рога? — замер Лит.
— Полуночного, — послышался в темноте слабый, но ядовитый смешок. — Давай, прикоснись к легенде.
— Смеешься надо мной? — холодно бросил Лит.
— Разве перед третьим отравлением, возможно, смертельным, я буду смеяться? — в тон ему ответил Эган.