Кукушка
Шрифт:
Лилия Станиславовна побледнела.
– Как это нет? А где же она? Эта маленькая тварь тебя обманула. Ты ей мало заплатил, вот она и плетет сама не знает чего. Как это нет? Не может такого быть. Юлька должна быть там. Понимаешь? Там.
– Она не обманула, – услышала Лилия Станиславовна вдруг знакомый голос и не поверила своим глазам. Рядом с их «девяткой» как из-под земли появилось четверо дюжих молодцов в кожаных куртках. И с ними Михаил Никифорович Берсенев. Только одет он был не в куртку, а длинное пальто с меховым воротником.
– О, Господи. Только этого еще не хватало, – зашептала
В первые несколько секунд Костик ничего не понял, а когда сообразил что к чему, было уже поздно. С одной стороны к нему подскочил охранник Никифорыча, здоровяк Олег. С другой какой-то амбал, которого Квинт не знала.
– В чем проблема, парни? – попытался заерепениться Костик, не понимая, что это бесполезно. Оба молодца по силе явно превосходили его, что и подтвердили, схватив под руки, поволокли к стоящему недалеко красному микроавтобусу. Лилия Станиславовна и не заметила, когда он подъехал сзади.
Михаил Никифорович приехал сюда на черном «Мерсе».
Лилия Станиславовна бросила прощальный взгляд на Костика, отчетливо понимая, что больше им вряд ли удастся увидеться. Он тоже обернулся и что-то крикнул, но Квинт не разобрала из-за шума проезжавшей машины. А Никифорыч перехватив этот ее взгляд, сказал с долей равнодушия:
– Зачем этот парень тебе? Да и мне тоже. Он всего лишь ненужный свидетель.
Квинт не ответила. Сейчас в ней даже не было страха. Скорее безысходность, которую испытывает больной, лежа в палате смертников. Сколько раз она видела таких. Поначалу сочувствовала им, хотя страдания ничем не могла облегчить. Потом привыкла и смотрела как на уже неизбежное.
Теперь понимала, что и ей время отведено всего ничего. В живых ее этот упырь не оставит. Но, все-таки, лучше об этом не думать. Да и какой смысл теперь о чем-то жалеть. Что было, то прошло, а будущего у нее все равно нет. Глянув на рядом стоявшего Берсенева в своем длиннющем пальто, сказала с усмешкой:
– Знаешь, тебе это пальто совсем не идет.
Он воспринял сказанное Квинт как открытие, потому что никто не смел ему в лицо сказать как оно есть на самом деле.
– Правда? – удивленно произнес он, оглядывая себя. – Больше не надену его, – пообещал он. Хотя Лилии Станиславовне его обещания были совсем ни к чему. Уткнувшись лицом в воротник шубы, она вылезла из машины. Не хотела, чтобы кто-то видел ее слезы, потому и прятала лицо.
Рядом крутился высоченный широкоплечий парень в кожаной куртке. Он как коршун в поисках легкой добычи вертел головой во все стороны и при этом бросал короткие взгляды на Лилию Станиславовну, чтобы она не предприняла ничего такого в отношении его хозяина.
Видя, что Квинт хочет идти к микроавтобусу, куда увели Костика, Берсенев остановил ее и указал рукой на стоящий в сторонке «Мерседес».
– Нам туда, – сказал он.
Лилия Станиславовна удивилась.
– С чего бы такое внимание?
Никифорыч как будто пожал плечами.
– Я хочу, чтобы ты ехала со мной.
– Понятно, – кивнула Лилия Станиславовна, подходя и усаживаясь на заднее сиденье. Берсенев сел рядом. Переднее сиденье рядом
Квинт заметила на лице Берсенева самодовольную ухмылочку, которая не предвещала лично для нее ничего хорошего и насторожилась. Знала, когда он так ухмыляется, жди неприятностей и ничего более.
– Признаться, я уже думал, что никогда тебя не увижу. Думал, смоталась Лиля из Москвы куда-нибудь далеко, как вдруг надежный человек из ментовки позвонил. Так мол и так. Приходила мол девушка, рассказала, что видела тебя здесь. Правда, с другим лицом. В милиции не поверили, а я поверил и как видишь, не ошибся, – проговорил Берсенев с нескрываемым весельем, словно ставя себе в заслугу тот факт, что удалось поймать Квинт. Сколько людей было задействовано, но повезло ему.
Лилия Станиславовна грустно поглядела в окно. Ну что ответить в такой ситуации, когда ей не везет со всех сторон.
– Разве от тебя скроешься, – сказала она с долей грусти. Сейчас Квинт в отличие от Берсенева было совсем не весело.
Кажется от этих слов самодовольства на лице Берсенева стало еще больше. Оно прямо-таки распирало его. Никифорыч кивнул.
– Это верно. От меня не скроешься, даже если не только рожу, но и душу поменяешь. Я и с того света достать могу.
– Но мертвецы не умеют говорить, – резонно заметила Квинт. Ее замечание здорово не понравилось Берсеневу, и он нахмурился.
– Зато живые могут, – грубо сказал он. – Разве ты еще не поняла, что твоя дочь у меня.
– Юлька, у тебя? – Лилия Станиславовна заерзала на сиденье так, что сидящий впереди охранник обернулся с недовольной мордой.
– Так-то вот, – Берсенев кивнул и со скучным выражением на лице отвернулся к окну, делая вид будто им больше и разговаривать не о чем. Но Лилия Станиславовна догадалась, все отнюдь не так и разговор у них еще впереди.
Ее привезли в тот самый загородный дом, откуда два месяца назад Квинт удалось убежать. А вот Таисии – нет. Ей не повезло. Хотя, может быть благодаря ее смерти, Лилии Станиславовне и удалось спастись.
Красный микроавтобус отстал где-то по дороге. Лилия Станиславовна догадалась: люди Берсенева наверняка уже прикончили Костика и решили избавиться от трупа. Закопают где-нибудь в лесу. А ее не прикончили. Значит, она еще нужна Берсеневу.
Перед тем как зайти в дом, охранник Олег, указал на зарешеченное окно туалета, откуда Квинт в прошлый раз сбежала и с гордостью сказал:
– Теперь не смотаешься. – И толкнул Лилию Станиславовну в спину, чтобы она шла к веранде. – Иди туда за Михаилом Никифоровичем.
Берсенев вошел в дом первым и уже поджидал Квинт в гостиной, сидя в кресле. В другом кресле сидела Юля. Лилия Станиславовна бросилась к ней.
– Юля! Доченька!
Дочь была точно напугана чем-то и не проявила эмоций. Только лишь посмотрела в глаза Квинт и ничего не сказала. Видно переживания не прошли для нее бесследно.
Лилия Станиславовна заплакала и поцеловав Юльку в щеки, обхватила ее голову и прижала к себе.
Юлечка. Котенок, это же я, твоя мама, – назвала она дочь так, как называла ее раньше. – Потерпи немного. Скоро мы будем вместе, как раньше. И нам будет хорошо…