Куница Том 5
Шрифт:
— Не трудитесь, граф. Если даже я, дилетант, вижу, что вся ваша работа была очковтирательством, ждать от вас вразумительных ответов не имеет смысла. Вы свободны. Возвращайтесь домой.
— Я…
— Лучше сегодня же, — закончил Дмитрий.
Мартен занял один из кабинетов, но только для того, чтобы воспользоваться телефоном. Пришлось поговорить с оператором, чтобы позвонить на большую землю, но своего Дмитрий добился.
«Слушаю» — донёсся из трубки спокойный мужской голос.
— Олег Михайлович, здравствуйте. Вас беспокоит герцог Мартен.
«А, Дмитрий» — голос герцога Крейца, адъютанта
— Я здесь входил в курс дела, знакомился с хозяйством, доставшимся по наследству, — со вздохом ответил Дмитрий.
«Хм. Разрешите поинтересоваться. И как оно?» — спросил герцог.
— Повторю слова генерал-лейтенанта Григоровича. Врать не люблю, а материться не хочу. Я морально готовился, но всё равно нахожусь под впечатлением от открывшихся глубин. Не хотел принимать поспешных решений, но гражданскую администрацию колонии я отправил в отставку. Хотя некоторых стоило расстрелять.
Из трубки донёсся задумчивый стук пальцев.
«Понимаю. И вы оказались без команды. Вообще без подчинённых, если не считать генерал-лейтенанта. Борис Петрович, я уверен, вам окажет всю возможную поддержку, однако…»
— Да, у него тоже ресурсы не безграничны, да и нужны мне люди несколько иных достоинств и умений. Однако команда, которую я вёз с собой, к сожалению, потеряна.
«Мы все искренне сочувствуем вам, Дмитрий. И если МЫ можем чем-то вам помочь…» — правильно всё понял Крейц.
— Можете, герцог. Мне нужен управляющий и хотя бы десяток человек, чтобы начать работу. Причём в первую очередь адекватный, а не идейный. Я ознакомился с проделанной работой. Да, в целом это полный провал. Однако некоторые инициативы я бы не сворачивал, а развил. Мне нужен человек, достаточно гибкий в подходе.
«Понимаю, — голос Крейца стал менее дружелюбен. — Вы хотите позволить пацифистам уйти из колонии, не потеряв лица».
— Да, по возможности. Сам бы с удовольствием макнул кое-кого лицом в ту кучу, которую они мне здесь оставили. Да, я знаю, что в краткосрочной перспективе вам это принесёт много пользы. Но если рассматривать долгосрочную перспективу…
«Я понял, Дмитрий. Хорошо, будь по-твоему. Мы подберём подходящего человека и отправим тебе. Как я понимаю, он нужен тебе ещё вчера?»
Мартен подтвердил.
— Да, в идеале ещё вчера.
«Максимум через неделю он будет у тебя. Это я могу обещать» — заверил Крейц.
— Спасибо, Олег Михайлович.
Вечером Дмитрий вышел на улицу. Выглядел он непримечательно, просто юноша в хорошем костюме. Оглядевшись, Мартен двинулся по дороге в поисках заведения, где мог бы перекусить. Улицы Оита отличались от привычных ему городов родины. Дома, вывески, быт. Треть прохожих — русские, по большей части военные. Остальные — местные. Местные делились на тех, кто одевался по русской моде, и на тех, кто носил традиционные одежды, в соотношении примерно пятьдесят на пятьдесят.
Насмотревшись на виды города, Дмитрий свернул в одно заведение, занявшее пристройку первого этажа и отделяемое от улицы занавесками норэн, заказав наугад какое-то блюдо. Отдельных столиков в маленькой забегаловке не было, Дмитрий сидел прямо за стойкой, вполне сносно
— Вам нужно отсюда уйти, — сказал парень.
Дмитрий обернулся, оглядев пацана. Было ему от пятнадцати до семнадцати или восемнадцати. Горожанин, и не из уличной шпаны.
— Доем и пойду.
— Вы не поняли. Вам здесь не рады.
— Это я уже заметил, — хмыкнул Мартен.
Сидевший через одно место немолодой японец счёл за лучшее убраться подальше.
— Вы не поняли, — повторил паренёк.
— Слушай, не рады вообще гайдзинам, или конкретно мне? — уточнил Куница.
— Вам, — кивнул японец.
Во время этого разговора снаружи, на противоположной стороне улицы, собирались японцы, в основном молодые, одетые незамысловато. Три, пять, восемь, они вставали парами и тройками, будто для разговора. В какой-то момент у тротуара остановился пикап местного производства. Собравшиеся не сговариваясь бросились к багажнику. Первый, откинув плотную ткань, закрывавшую сваленное кучей оружие, подхватил автомат.
Куница обернулся в сторону улицы и удовлетворённо улыбнулся.
— Ну наконец-то.
Пока японцы разбирали оружие и вставали на позицию, чтобы не мешать друг другу, прохожие разбежались в разные стороны, очистив улицу. Неизвестные без команды навелись на кафе и открыли огонь. Только пули, вопреки ожиданиям стрелков, останавливались, немного не долетая до занавесок. Мартен спокойно вышел на улицу, сунув руки в карманы, и неспешным шагом двинулся к стрелкам. Японцы сосредоточили огонь на генерал-губернаторе, однако плотность огня только упала. Немногочисленное скорострельное оружие, не отличаясь качеством, захлёбывалось от длинных очередей. Когда Мартен пересёк половину пути, уже в основном бахали одиночные выстрелы винтовок, хоть и довольно плотно.
Один из японцев дёрнулся к кузову и схватил ручной гранатомёт.
— А вот этого не надо.
Перед Дмитрием возникла голубоватая дымка энергии, выстрелившая в японца. Секунда, и от неудачливого гранатомётчика остаётся только прах. Водитель пикапа давит по газам, надеясь удрать. Второй сгусток энергии ударяет в переднюю часть автомобиля, уничтожая часть колеса и половину двигателя.
Мартен вскидывает руки, короткое свечение магии, и стрелки падают, роняя оружие. Дмитрий подходит к самому старшему из всех и приподнимает.
— А теперь мы с тобой предметно поговорим.
Японец ответил на своём языке. Он выкрикивал слова, а лицо его исказила ярость.
— Судя по интонациям, это были ругательства, — спокойно констатировал Дмитрий.
Один взмах, тело ближайшего стрелка поднимается в воздух, будто подхваченное невидимой рукой.
— Давай покажу, что испытали мои брат и сестра.
Мартен щёлкнул пальцами, и тела стрелка вспыхнуло. Улицу заполнил крик боли. Несколько секунд парень дёргался и орал. Мартен снова щёлкнул пальцами, и пламя исчезло. Стрелок продолжал висеть в воздухе, живой. Генерал-губернатор раскрыл ладонь, и горевший окутался золотым светом. Ожоги на его теле не исчезли, но затянулись. Ещё один взмах, и в воздух поднимаются все стрелки, кроме одного, замершего в страхе под ногами Куницы.