Купчиха. Трилогия
Шрифт:
— Представляешь, я, дура, думала, что он меня любил. Была у меня такая глупая идея. Нет, я понимаю, что нравилась ему, он, может, даже влюбился. Но не любил. Теперь уж точно.
— Что тебя привело к такому выводу? — спросила Регина, которой этот разговор казался пустым перемалыванием воздуха.
— Ведьма. Она ведь не зельем забвения его напоила и не подчинение навела, как я раньше думала. Простой приворот. А ведь ты знаешь!..
Тон её вдруг стал обвиняющим.
— Что я знаю? — устало выговорила женщина.
— Если любовь настоящая, то приворот не действует. Вот! Значит, у него ненастоящая была.
Регина была убеждена, что ведьма, кроме приворота, использовала ещё что-то, скорее всего
— А ты-то сама его любила?
— Не знаю, — смутилась Вилька, — Нет, кажется. Но мне обидно, это ты понимаешь?!
— Понимаю, понимаю, — заверила её подруга, — а тебе пришло время переоценить всё, что с тобой случилось и посмотреть на людей другими глазами. Да-да, я Мельхиора имею в виду. Вот на него приворот точно бы не подействовал.
Почему-то после этих слов Виола вдруг заскучала и быстро ушла спать. Гина так и не поняла, что это значит. То ли ей маг совсем неинтересен, то ли она просто не желает об этом говорить. А ведь как было бы здорово, если бы она наконец перестала валять дурака и связала свою судьбу с хорошим человеком. Гина была в этом твёрдо убеждена и, насколько она знала, Теодор тоже разделял её мнение.
Несколько дней прошли спокойно. Никто чужой больше не сновал по улице Колокольчиков. Никто не пытался поговорить с Эди через забор. На Патти тоже больше не покушались и все подуспокоились. Кроме Мельхиора. Он дважды в сутки поверял свои охранки, каждый раз добавляя какую-нибудь новую придумку в плетение. По тому, что потенциальные похитители не пытались преодолеть ограду, он пришёл к выводу, что в группе есть маг. А обычным людям против магии противопоставить нечего. Заехавший к ним в один из дней Ансельм, хоть и не питал добрых чувств к сопернику, но с его выводами согласился и стал громко сожалеть, что ничего поделать не может: пока преступление не совершилось, он не может действовать, да и непонятно против кого. Графиня для Коллегии вне юрисдикции, а нанятого ею мага они не знают. Проследить за Гедвигой? Он бы сам за это взялся, но слишком много у него работы. А послать подчинённых нельзя из-за того, что графиня не маг.
Во время его тирад Мельхиор упорно смотрел в сторону. Он был убеждён, что выход можно найти, было бы желание.
Но Ансельм рассматривал Эдмона как помеху своему счастью, поэтому и не особо рвался его выручать, особенно превентивно. Вот если бы мальчонку и впрямь украли, а он бы его вернул, это был бы повод напомнить матери о благодарности. Пока же дитя пребывало дома живое и невредимое, к тому же упорно не желающее видеть в Ансельме друга. Спасать было некого, зарабатывать очки в глазах Виолы не на чем.
Постоянное ожидание новых попыток со стороны графини при полном их отсутствии оказалось самым изматывающим. Семья форменным образом посадила себя под домашний арест, но толку от этого не было заметно, зато неудобства такого положения раздражали. Но если взрослые хотя бы сознавали, ради чего страдают, то Эди не мог взять в толк, почему нельзя пойти гулять с Гиной или сходить в гости к соседским детям. На улице Колокольчиков у него было много таких же маленьких приятелей и он скоро стал по ним скучать. Даже Патти уже не радовала мальчишку. Живой и активный, он хотел играть не только с Гиной. С ней было здорово строить замки из кубиков, она замечательно умела читать вслух книжки, но с ней не побегаешь.
На какое-то время его отвлёк Мельхиор рассказами о магии. Но после того небольшого выброса сила снова будто заснула, а умозрительное рассуждение для трёхлетнего малыша — пустой звук. Поэтому Эди отчаянно скучал.
Глава 8
Скука — самое страшное оружие. Просидев около декады взаперти,
Время от времени кто-нибудь из взрослых отлавливал Эди в укромном уголке и начинал объяснять, что надо немножко потерпеть. Сейчас в город приехала злая колдунья, которая за ним охотится. Она хочет забрать Эди туда, где он никогда больше не увидит ни маму, ни Гину, ни Тео, ни даже Патти. Но колдунья не может оставаться здесь долго. Как только она уедет, все утраченные развлечения вернутся и Эди снова сможет выходить на улицу и играть со своими приятелями.
Рацеи на короткое время помогали: мальчик успокаивался и начинал играть в игру "спрячемся от злой колдуньи". Но помогало это ненадолго: дитя не могло сосредоточиться на одном и очень скоро забывало об опасности. Тут же возвращались нытьё и капризы.
Меньше всего они, как ни странно, задевали мать мальчика. Связано это было с тем, что Виола большую часть времени проводила в своей чайной или в магазине, а Эди туда временно не пускали. До вечера он успевал соскучиться по мамочке и когда она приходила радовался, лез обниматься и вдруг становился послушным и милым. Мельхиора, как чужого дядю, Эдмонд побаивался и не особо донимал. Но Гина с Теодором готовы были от его выходок волком выть.
Все ждали известий из столицы от Ансельма. Ясно было, что графиня не может сидеть там вечно. Когда она уедет в свой Гремон, режим можно будет ослабить. Исходили из того, что малыш Эди — это не взрослый парень Ульрих. Того она могла доверить чужим людям, да и то по неопытности, а трёхлетнего мальчишку вряд ли. Значит, когда она наконец покинет Элидиану, опасность похищения пропадёт.
В этом сходились все. Поэтому-то Ансельм и подкупил слугу из гостиницы, в которой остановилась Гедвига. Тот должен был ему докладывать обо всех предпринимаемых графиней действиях. Он надеялся выйти таким образом на мага, но пока его надежды не сбывались. Зато выяснилось, что на этот раз Гедвига не стала обращаться в гильдию наёмников, а привлекла людей из некой полулегальной организации. На поверхности это была сеть контор, дававших деньи взаймы под высокие проценты. Чем там занимались на самом деле, в точности не знал никто. Ходили слухи, что под видом выплат по ссудам добропорядочные граждане нанимают тех, кто выполнит за них грязную работу или окажет услугу, которую иначе не купишь. Иными словами, через эти конторы хозяева городского дна продавали услуги воров всех мастей, грабителей, бандитов и убийц, а также торговали женщинами.
То, что графиня обратилась в подобную организацию, пугало. Но Виола надеялась, что старая дама потеряла не все свои мозги и, даже если заказала им похищение ребёнка, то не станет заказывать и доставку в Гремон. Всё-таки воры и бандиты — не лучшее общество для трёхлетнего наследника графства.
Поэтому Виола продолжала обычную работу, но Гина заметила и сказала Тео, что его дорогая дочь не вкладывает в своё дело того огня, который привыкла. Казалось, молодая женщина ушла в себя и решает какую-то очень сложную задачу. Регине хотелось, чтобы Вилечка больше времени проводила с Мельхиором, но та её не слушала. После того, как уложит спать Эди, запиралась в своём кабинете и шуршала бумажками до глубокой ночи.