Купчиха. Трилогия
Шрифт:
Будто в подтверждение её слов из воздуха материализовался листок магической почты и спланировал прямо в руки Виолы. Она глянула и сказала:
— О, как раз письмо от Регины. Хочешь, я тебе прочитаю?
Малыш радостно закивал. Он обожал бабушку Регину и каждое её слово было для него не менее, а иногда и более важно, чем материнское.
Виола быстро пробежала глазами первые строчки письма, которые были адресованы ей одной, а затем зачитала:
— Эди, дорогой, к тебе обращается твоя Регина. Вспомни, чему я тебя учила! Думай, прежде чем что-нибудь сказать и сделать. Суди людей не по тому, что они говорят, а по тому, как поступают. Когда тебе что-то предлагают,
Эдмон смотрел на мать и было видно, как в его кудрявой головёнке поворачиваются колёсики и винтики.
— Мама, Гина советует мне не спешить и подумать, верно? Я так и сделаю.
Пока на выгоне Виола обрабатывала сына, мужчины занялись крышей. Надо было снять два ряда черепицы, заменить поддерживающее их боковое стропило, а затем вернуть всё на место. Магия тут была бесполезна: для того, чтобы ею что-то сделать, надо очень хорошо представлять себе, как оно делается руками, а такого опыта ни у Мельхиора, ни у Ульриха не имелось. Поэтому на крышу полезли Стефан с Теодором.
К счастью, хозяин дома давно готовился к ремонту, поэтому всё запас. Даже стропило заранее вытесал со всеми необходимыми вырезками и гнёздами, чтобы встало на своё место так, как будто всегда там и было. Оставалось поднять всё наверх, но сначала всё же следовало разобрать черепицу и удалить пришедшую в негодность деревяшку. Поэтому и полезли мужики на крышу с топорами, чтобы было, чем отковырять подгнившее стропило. Начали снимать черепицу и тут же уронили одну. Стефан расстроился: запас у него небольшой. Вдруг как всю вот так же перебьют? Чем тогда крышу крыть? Тео остановился и задумчиво почесал в затылке. Этим делом он занимался давно, ещё в молодости, навык подрастерял, да и ловкость с возрастом уменьшилась. На помощь пришли маги.
Мельхиор пригляделся к тому, что они делают, посчитал в уме и и крикнул:
— Эй, отойдите чуть-чуть, как бы вас не зашибло!
И как только Стефан с Тео сделали шаг назад, черепицы стали по-одной вылетать из своих гнёзд и мягко опускаться на землю, повторяя тот же порядок, в каком лежали на крыше. Не прошло и двух минут, как нужные ряды были разобраны без малейшего ущерба.
— Здорово! — восхитился Стефан, — а с доской так сможешь?
— Доску я беру на себя, — отважно заявил Ульрих, — только проверьте, нет ли там гвоздей.
Гвозди нашлись в количестве трёх, но на редкость здоровых.
— Ну вот и моему топору работа нашлась, — обрадовался Тео и поддел остриём один из них.
Как только стропило оказалось свободно лежащим в своих выемках, уже Ули пустил его в полёт и уложил вдоль стены дома. Эльза, наблюдавшая за ходом работ из окна, захлопала в ладоши, поддерживая своего питомца. Рассудительный Мельхиор взял подготовленную доску и приложил к старой, сравнивая. Затем крикнул:
— Эй, спускайтесь! Нужен топор: тут на два пальца гнёзда не совпадают.
А затем подошёл к окну, в котором маячила Эльза и попросил:
— Уважаемая, не могли бы вы нас с Ульрихом накормить молоком и мёдом? Нам ещё назад всё ставить, а сил для левитации требуется много.
Женщина не смогла отказать и выставила на подоконник две кружки молока и два ломтя хлеба, щедро политых мёдом. Хотя по её так чужому магу ничего бы не дала. Зачем он соперничает с её Ули?
Мужчины спустились с крыши и застучал топор. При ближайшем рассмотрении выяснилось,
— Ну скорее, скорее, мама! А то всё интересное кончится, а мы так ничего и не увидим!
Стефан встретил Эдмона с мягкой улыбкой и сказал:
— Тебе интересно, дружок? Хочешь знать, как чинят крышу в наших краях? Смотри: вот балки, а вот стропила…
Он нарисовал что-то в воздухе, одновременно показывая пальцем другой руки на крышу собственного дома. Тео тем временем ловко вырубал топором гнезда для балок, сверяясь с образцом. Виола пришла к выводу, что мальчику и без неё не будет скучно и отошла в сторону. Разговор с сыном дался ей непросто, хотелось отдохнуть и подумать. Оба мага, не сговариваясь, сделали шаг в её сторону. Но натолкнулись на усталый взгляд карих глаз и замерли, не переступив некой заветной черты. Затем переглянулись и побрели в разные стороны. Мельхиор к черепице, чтобы ещё раз всё пересчитать, а Ульрих — к окошку, за которым продолжала маячить Эльза.
Наконец Тео сообщил, что всё готово. Мужчины снова залезли на крышу, а Ули достаточно ловко поднял им туда доску, умудрившись никого е стукнуть и даже расположить её как надо. Теодору со Стефаном оставалось немного её поправить и закрепить на месте, чтобы уж не сдвинулась ни при каких условиях. Затем они попросили Мельхиора подать им черепицу, но тот вместо этого залез на крышу сам.
— Я понял, — заявил маг раньше, чем кто-то успел открыть рот, — Понял, почему у вас сгнило стропило, хотя остальные в полном порядке. Оно было плохо закрыто черепицей и туда попадала вода. Новое тоже сгниёт, так что не торопитесь. Сначала я его зачарую от порчи, а потом мы всё немного подвинем и добавим ещё один ряд черепицы. Не волнуйтесь, Стефан, нам хватит того, что лежит у вас под навесом. Я уже посчитал.
Ульрих сжал губы. Этот Мельхиор такой хитрый и предусмотрительный! Всё продумал. Вон, Стефан хлопает его по плечу и жмёт руку, а малыш Эди смотрит с восхищением. Как же: великий маг и при этом добрый, простой человек. Даже в крышах разбирается. А на самом деле всё это чтобы привлечь внимание Виолы. И у гада получается: она смотрит на Мельхиора, а на него, Ульриха, даже взгляда не бросит.
Он напрасно так думал: Вилька внимательно следила за сыном. Мальчик крутится на строительной площадке, а это опасно. Запрещать она бы ему не стала, тем более что там Тео, но присмотреть просто обязана. То, что в поле её зрения попал Мельхиор, было не более чем случайностью. Но его поступок она оценила: не каждый будет так стараться для чужих, бесплатно, да ещё в доме, где хозяйка его еле терпит. Мог бы просто сделать как было: стропило сгниёт не завтра. Нет, ему надо, чтобы всё было идеально. Разве она сама не такая?
Наконец Мельхиор объяснил двум сомневающимся, что он хочет сделать. Все слезли с крыши, после чего черепица на ней зашевелилась и сдвинулась плотнее, освобождая узкую полоску для добавочного ряда. Когда место было готово, Мельхиор снова щёлкнул пальцами, пропел что-то мелодичное, но очень короткое, взмахнул рукой…
Зрелище получилось впечатляющим. Все рты пораскрывали, а Эди запрыгал от восторга и захлопал в ладоши. Куски черепицы взлетали с травы на крышу и там укладывались в строгом порядке. Когда кончились те, что лежали на траве, в дело вступили другие, из-под навеса. Несколько минут — и крыша стояла как новая, а Мельхиор вдруг грузно осел на землю. Первым к нему подбежал Эди: