Купчиха
Шрифт:
Если этим он хотел успокоить Виолу, то достиг противоположного результата. Её стало трясти не на шутку.
— Никакого обряда я над своим ребёнком производить не дам! — рявкнула она на Ули, — Тем более такого, от которого ужасно больно! Я не позволю его мучить!
Ули что-то пытался сказать про ритуалы, которые вообще болезненные, но бывают необходимыми. Виола сощурила глаза и посмотрела на него со злостью:
— Ты не забыл: в нём магия просыпается? Или тебе твой Эгон не очень нужен? Мне на твоё графство плевать, но Эди может пострадать, когда будет рушиться замок. Так что я должна сделать всё, чтобы это предотвратить.
И тут Ульриха осенило.
— Знаешь, мы можем зайти сразу с нескольких сторон. Мельхиор сейчас в Эгоне, он будет пытаться
Виола сразу ухватила главное:
— Ты знаешь, как попасть в город и замок, минуя ворота? И что до сих пор молчишь?
Ульрих обиделся.
— Я, между прочим, всё, что знал, передал твоему Мельхиору, когда он уходил. Не моя вина, что замок его заинтересовал, а городские стены — нет. Конечно, я знаю, как туда попасть и как выбраться обратно. В замок проще всего проникнуть через кухню или дровяной склад, это очевидно. А вот городская стена кажется неприступной. Ворот в Эгоне только двое, они охраняются и запираются на ночь. Но на самом деле под стеной есть несколько довольно широких лазов. Некоторые принадлежат конкретным семьям и находятся на территории их городских дворов, нам с ними связываться не резон. Конечно, графиню Гедвигу никто не любит, но сдать меня ей за вознаграждение захочет каждый. Есть ещё два, они общие. Чужаки про них не ведают, а местные пользуются. Ведь не каждому по нраву тащиться через весь город и препираться со стражей, когда надо посетить собственный огород. Мы легко можем проникнуть внутрь и затем выйти наружу.
Нахмуренное лицо Виолы разгладилось.
— Отлично! — сказала она, — Далеко отсюда до твоего тайного хода?
— Не очень, — признался Ульрих, — гораздо ближе, чем кажется. Я не раз убегал из замка сюда, на мызу. За выгоном начинает тропка, она как раз приводит к нужному месту. Час — и ты там. Если знать, как войти, то окажешься внутри городской стены между двумя улицами: Высокой и Молотобойцев. Кстати, улица Высокая проходит по задворкам замка, по ней на кухню приезжают телеги поставщиков. Дровяной склад тоже там.
Тут уж встрепенулся Теодор.
— Ты хочешь сказать, что мы сможем проникнуть в замок и выйти оттуда незамеченными? Хорошо. Когда пойдём?
Ули хотел было сказать, что можно идти хоть сейчас, но глянул на Виолу и язык прилип к гортани. Она сидела, сжимая кулачки, и смотрела в одну точку горящим взором. Вести её в таком состоянии куда бы то ни было? Нет уж, ищите другого дурака.
— Думаю, нам надо дождаться вестей от Мельхиора, — уклончиво ответил он Теодору, — мы же не знаем, там ли Эдмон. Если вломиться раньше времени и начать искать то, чего там нет, как раз нарвёмся на неприятности. А вот когда мы будем точно знать, где мальчик и что с ним, тогда…
— Ты прав, — резко выдохнула Виола, — нужны точные данные. Будем ждать. Боюсь только, что до завтра.
— И ещё, — осмелев, добавил Ули, — в город не стоит являться белым днём, лучше подождать сумерек. Или хотя бы того времени, когда закрываются все лавки и торговцы уходят с рынка. Тогда на улицах живого человека не сыщешь, можно пройти и никто не заметит.
— Когда наступает такое счастье? — уточнил Тео.
Они с Виолой уставились на Ули как на оракула. Он скромно потупился и сообщил:
— Не знаю, как в ваших краях, Элидиана вообще никогда не засыпает, а в Эгоне после шести вечера только трактиры работают, да и то до десяти.
— В шесть мы должны уже ждать у городской стены, — убеждённо заявила Виола, — так и Мельхиору сообщу. Ты уверен, что за это время с ним не успеют провести никакого ритуала?
Ули ни в чём не был уверен, но, вспоминая своё детство, вытащил на свет два точных факта: накануне его сутки морили голодом, давая только пить воду. И ещё: взрослые при нём говорили несколько раз, что обряд как-то привязан к фазам ночного светила. Сейчас не было ни полнолуния, ни новолуния. Он не был уверен, но ему казалось,
Он сложил эти обрывочные сведения в несколько довольно обтекаемых, но утешительных фраз и преподнёс Виоле как истину. Она немного успокоилась. Если никаких страшных обрядов на ближайшие сутки не могло быть назначено по техническим причинам, можно и подождать.
Незадолго до того, как стемнело, прилетело сообщение от Мельхиора. Виола радостно зачитала его вслух, а затем бросилась обнимать всех подряд, бормоча прерывающимся от волнения голосом:
— Боги, какое счастье! Эди жив и здоров! Он нашёлся! Он в замке! Ну, берегись, старая стерва! Мы тебе ещё покажем!
Ули напомнил ей об их плане и она тут же отправила Мельхиору сообщение: пусть ничего не предпринимает и ждёт их вечером у выхода из тайного лаза. Она ждала потверждения, но, к её удивлению, маг не ответил. Зато Регина, которой Тео написал про то, что Эди нашёлся, забросала его радостными записками. Пропажа мальчика легла тяжёлым жерновом на её совесть и сознание того, что малыш жив и здоров, облегчало эту неподъёмную ношу.
Опомнившись немного после получения радостного известия, Виола начала строить планы, ругаясь про себя на Мельхиора, оставившего её без нужной для них информации. Хотела было написать снова и задать вопросы по пунктам, но побоялась. Мало ли где он сейчас и кто с ним рядом. А вдруг своей активностью она его подставит? Но ждать письма не перестала, уговаривая себя, что до завтрашнего вечера ещё много времени, Мельхиор успеет всё разузнать, продумать и написать. Только вот как заснуть, когда мысли в голове вертятся как на карусели?
Тео, который хорошо знал, когда можно беспокоить любимую доченьку, а когда её лучше не трогать, старался не говорить при ней лишнего. Простые бытовые вопросы: про чайник, ужин, постель, лошадей, но ничего, связанного с тем делом, ради которого они сюда пришли. Если надумает что, скажет сама. Он и Ули предупредил:
— Не вяжись к ней сейчас, парень, а то огребёшь. Она вся на нервах.
Но, видно, молодой граф его как-то не так понял.
Дождавшись, когда Тео пойдёт к своим лошадям, он подсел к Виоле, убиравшей посуду после ужина, и затеял разговор на самую животрепещущую для него тему: любит ли она его как прежде.
Натурально, спрашивать напрямик не стал, завёл разговор издалека. Изложил то, что она и без него знала: историю их взаимоотношений, но показал её со своей точки зрения. Получилось мило и трогательно: юный маг, потерявший магию, влюбляется в свою спасительницу. Видит в ней высшее существо, посланницу богов, пришедшую, чтобы спасти его и вернуть ему утраченную силу. Но красавица не снисходит до несчастного юноши: как только он достигает цели их путешествия, она исчезает. Он не может её забыть и как только выздоравливает, начинает искать, но тщетно. Когда он уже теряет надежду, она снова встречается у него на пути, прекрасная и, как он думает, недоступная. Несмотря ни на что, он пытается за ней ухаживать. И тут, о, чудо! ему сопутствует удача: девушка вдруг отвечает ему взаимностью. Между ними вспыхивает страсть. Но длится это счастье недолго: обстоятельства снова их разлучают. Письма девушки с каждым разом становятся всё холоднее, а вскоре и вовсе перестают приходить. Юный маг решает, что она его забыла, предпочтя другого. Тот старше, опытнее, он не студент, а самостоятельный маг, даже магистр, он может понять её выбор, но в душе не способен одобрить, потому что не видит, чем, кроме молодости, он хуже. Проходят годы, она появляется у него на пороге, всё такая же прекрасная и тут как гром с ясного неба! Он узнаёт, что не только мимолётная страсть их соединила. У них, оказывается, растёт общий ребёнок. Только вот красавица теперь — невеста другого, того самого мага, которого он и тогда считал своим соперником. Вероятно, тогда он на ней не женился из-за ребёнка, потому что точно знал, от кого дитя.