Купец из будущего
Шрифт:
– Я Самослав, - выпрямился парень. – Ты еще не раз услышишь это имя. И вот еще что, яда мне хорошего привези. Тут с этим тяжело.
1 Норик – римская область, соответствующая той местности, где и жили хорутане. То есть, земли Австрии и Словении.
2 Гностицизм - раннехристианское течение, основанное на античной философии. Последователи гностицизма ставили личное духовное знание (гнозис) выше ортодоксальных учений и слепой веры. Естественно, такие умники не вписались в новую реальность.
Глава 13
Летнее солнышко припекало, не жалеючи, а род хорутан, что ушел когда-то в баварские земли от набегов степняков, вовсю убирал озимые. Неслыханный урожай ржи, которой обычно эта земля родила немного, забивали в ямы на зиму. Очень неплохой способ хранения, на самом деле. Предки не дураки были. А ведь впереди еще и уборка пшеницы,
Звероподобный Горазд, который был невелик умом, но силен и бесстрашен, отправился к соляной пещере, где с тремя десятками таких же отмороженных, как и он сам, должен был поставить небольшую крепость. Там, на горе Фестунг в прошлой жизни владыки стоял замок Хоэнзальцбург, который так никому и не покорился. Место для обороны было идеальным.
Те земли оказались не совсем уж пустыми. То тут, то там обнаруживались деревушки лангобардов, баварцев и хорутан, которые уже образовали полноценное княжество в восточных Альпах и шли все дальше и дальше. Рейды по окрестным лесам, что совершили летучие отряды владыки, выявили еще несколько сотен неучтенных подданных, которые надеялись прожить свою жизнь в тишине и покое. Не вышло. Новых жителей посчитали, обложили небольшим налогом и снабдили инструментом по сходной цене, отчего налог не показался таким уж обременительным.
Работы в новом городе было много. Владыка затеял строительство башен, и обычный курятник, обнесенный частоколом, превращался во вполне серьезную по этому времени крепость, окруженную рвом. Мужики из соседних родов шли на подработку десятками, ведь на той стройке кормили и платили солью. А что еще нужно, когда всю жизнь балансируешь на лезвии ножа, а голодная смерть – совершенно обычное дело? Многие, когда заканчивался найм, подходили к Люту и, ломая шапку, просились на жительство. Лют милостиво соглашался, ведь свободной земли было полно. Пришлых селили в новые деревушки, которые собирались в верви, возглавляемые старостами из самых толковых работников. Новгород и его окрестности напоминали муравейник. Тут непрерывно сеяли, жали, косили, ловили рыбу и стучали топорами. По реке ходили лодки, а из окрестных лесов выползали словене, которые, ошарашенно оглядывая неведомую до сих пор жизнь, тащили на торг мех, кожи и корчаги с медом.
В городе остались жить только немногочисленные ремесленники и воины с семьями. А вот сам владыка женат не был, что по местным понятиям считалось крайне предосудительным. Впрочем, он планировал сватовство, к которому подошел крайне серьезно. Прежде всего, к будущему тестю, Буривою, он пошел посуху, посещая владык всех родов, что были у него на пути. Он приглашал их на свою свадьбу и заодно делал им предложение, от которого невозможно было отказаться. Разговор строился примерно так:
– Почтенный Хотен, я слышал, что в твоем роду скоро будут выбирать нового владыку.
– А? – неприлично раскрывал рот вождь соседнего рода. – Какого такого владыку! Я тут владыка!
– Не знаю, но слухи идут, - серьезно смотрел на соседа Самослав.
– Я старцам вечевым по пятьдесят фунтов соли хочу пообещать, чтобы они достойного человека выбрали. Ты не знаешь, кто у вас в племени самый достойный? А то они после такого подарка моего совета захотят спросить.
– А я? – сипел ошарашенный владыка. – А разве я не самый достойный?
– Даже не знаю, - задумчиво произносил Самослав. – Ты, помнится, как то в гости хотел ко мне зайти с войском. Так что у меня сомнения есть в отношении тебя. Я думал почтенного Прибыслава им посоветовать. На торге с ним познакомились, очень достойный муж. Он для своего рода только самого лучшего хочет, а потому согласится под мою руку пойти. А ты, владыка, пойдешь под меня? Или мне уже начинать соль твоим старцам раздавать? Я ее много везу.
– Подумать можно? – спрашивал могущественный повелитель двух-трех сотен душ, который полностью осознавал свое убожество, тоскливо глядя на кольчуги, шлемы и мечи товарищей из группы поддержки.
– Нельзя, - слышал он в ответ и понимал, что причиной досрочных перевыборов станет внезапная кончина действующего владыки рода. За плечом нового князя стоял могучий мужик
После этого все шли к священному дубу (как вариант - к священному камню, в священную рощу или просто в овин), где приносились положенные клятвы. Потом всем весям озвучивали размер подати, сниженную цену на соль и товары зарубежного импорта. Выпивалась бочка меда, съедался жареный кабан, и бывший владыка оставался на своем месте, получив гарантии безбедного будущего. Молодой князь, а именно так стал называть себя Само, прозрачно намекнул, что перевыборы вождя без его соизволения будут считаться нелегитимными. Их результаты он аннулирует без малейшего затруднения путем карательного рейда счетной комиссии, вооруженной по местным меркам просто роскошно. Бывший независимый владыка делал правильные выводы. Ему гарантировали десятую часть дани в личное пользование взамен на лояльность новому князю. А в будущем, если такой глава рода зарекомендует себя с хорошей стороны (читай – не будет мутить воду и устраивать заговоры), то сможет эту должность передать своему сыну. Так, за пять недель территория нового княжества увеличилась втрое, ведь владыки родов в отсутствие смертельной опасности договориться между собой были решительно неспособны. Это не словене в бывших имперских землях, которые научились бить ромеев в правильных сражениях, додумались до разделения на рода войск и освоили осадные машины. Там старые замшелые порядки умерли уже давно, и вожди держали своих людей в железном кулаке, поставив Империю в начале седьмого века на грань гибели. Здесь же, в глухих лесах Подунавья все было так же патриархально, как и полсотни лет назад, когда хорутане только пришли в эти земли, увлекаемые безжалостным напором авар.
И только когда Самослав расставался с новыми подданными, он читал в глазах бывшего вождя какую-то задумчивость. Владыки понимали, что тут что-то не так, и намерены были в этом разобраться. Наглый сопляк припер их к стенке, да только чего стоит клятва, полученная, когда к твоему горлу прижато лезвие ножа?
Так, к концу лета, как и было обещано, воины во главе с князем Самославом прибыли в самый большой род хорутан, который граничил с аварскими землями. Сильный отряд, потеющий в кольчугах, шел по землям рода Буривоя, смущая местное население богатством экипировки и слабым подобием строевого шага. Для местности, где далеко не все отличали левую руку от правой, печатающая шаг полусотня в доспехах и шлемах выглядела совершенно фантастически. Родовичи, неприлично раскрыв рот, провожали отряд долгим задумчивым взглядом. В воздухе повис запах перемен.
Будущий тесть, до которого уже докатились безумные слухи, тоже сделал правильные выводы, и заквашивал мед в неслыханном количестве. Перспективы брака одной из дочерей казались ему просто радужными. Но все получилось не совсем так, как задумал Буривой…
***
Городище за крепким частоколом вмещало около сотни жителей, и все они высыпали на улицу, встречая долгожданных гостей. Большая изба в центре служила резиденцией владыке Буривою, и была самым значительным строением в этой местности. Тут умели ставить срубы, и Самослав осмотрел работу критическим взглядом опытного строителя, поставив ей три с двумя жирными минусами. Вокруг без всякого порядка были рассыпаны домишки поменьше, сараи и загоны для скота. Сам хозяин, в длинном плаще, привезенном из имперских земель и аварских сапогах из тонкой кожи, встречал гостей с распростертыми объятиями. Рядом с ним стояла на редкость некрасивая жена, слегка напоминающая по форме дубовую колоду. Нос картошкой, крепко сбитая фигура и покрытое прыщами лицо ввергли Самослава в задумчивое состояние. Генофонд семейства явно был не на высоте, да еще и невест предусмотрительно не показывали, видимо, заманивая наивного жениха в хитрую западню. Официальной версией было то, что неописуемая красота дочерей владыки будет явлена на пиру, когда окончательно обговорят все условия будущего сотрудничества. Это рождало в груди торговца обоснованные опасения, что явлено ему будет подобие мамаши в трех экземплярах, а отказ от такой свадьбы принесет ему угрозу вечной вражды. Породниться с местным владыкой ему, конечно же, хотелось, но не ценой же загубленной молодой жизни. Тем более, что немного позади владетельного семейства стояла девчонка лет шестнадцати, которая с жадным любопытством разглядывала гостей. Событий здесь все-таки было немного. В словенских деревнях частенько встречались женщины с точеными чертами лица, стройные, с высокой грудью и бездонными глазами. Но эта… Такую красоту Само еще не встречал.
Когда прошли положенные поцелуи и объятия, гости ушли отдыхать, а Самослав кликнул бойца по имени Зван, отличавшегося повышенным обаянием и коммуникабельностью.
– Ты девчонку, которая сзади стояла, приметил? – спросил у него князь.
– А то! – бойко ответил парень. – Как такую не приметишь! Я чуть ума не лишился.
– Узнай, кто такая, как зовут, кто родители. И про дочерей владыки все узнай. Понял?
– Как не понять! – хмыкнул тот. – У них товар, у нас купец. Только наш купец что надо, а товар могут порченый подсунуть. Если они в мамашу пошли, то лучше сразу на медведице жениться.