Купидон с топором

Юнина Наталья

— Жду, — кладу трубку и натыкаюсь на бабуленцию.

— Ты пошто цветы испортила?

— А шо такое, бабуля София? Мне они показались страшненькими, вот я их и выбросила в мусорку. Ну не расстраивайтесь, — выхватываю из рук Софии цветы и бросаю на землю. Ну, с Богом. Притягиваю к себе бабку и обнимаю, что есть сил. — Будут новые цветочки. Вы какие любите? Хотите подарю вам гвоздики? Красные?

— Шо с тобой случилось? — удивленно интересуется София.

— А шо такое?

— Ты-таки слишком сильно

меня обнимаешь.

— Это от переизбытка чувств, бабуля, — смачно целую ее в щеку. — Давайте вместе испечем пирог зЁбру? Я научу вас ее готовить как надо, гляди седьмого мужа вам найдем.

— Аня, ты шо, пила?

— Да. Кровь вашего внука на завтрак, — повторяю поцелуй только уже в другую щеку и отпускаю опешившую старушку.

— Мне не нравится твое поведение.

— Ну главное, чтобы мне нравилось. Итак, бабуля, вы за старшую, а я по магазинам. Надо прикупить бельишко, чтобы порадовать вашего внука. Только ему ни слова.

Более не смотря на Софию, сажусь в свою машинку и отправляюсь в город.

***

Деньги мне действительно перевели и уже через несколько часов я возвращалась домой довольная и с покупками. Шикарные кружевные черные трусики с не менее шикарным бюстгальтером, строительный секси-комбинезон оранжевого цвета для себя, ну и прекрасные красные трусы-парашюты для Софии. Ах да, забыла про букет с гвоздиками. Домой я ехала донельзя окрыленная и счастливая. А когда увидела лицо бабки от подаренного мной букета, я улетела в нирвану.

— Нравится?

— Нет.

— Просто у вас дурной вкус. Но это не все подарки, держите, моя дорогая, — протягиваю бабке трусы. На удивление София их не только разворачивает, но и улыбается.

— Ты перебарщиваешь, девонька. А гвоздики-это апогей наглости.

— Разве? А мне кажется, хорошие цветы. Ладно, забудем о гвоздиках, — ставлю на подоконник цветы и поворачиваюсь к недовольной Софии. — Давайте готовить зёбру. Надевайте фартук, дорогая моя, и начнем взбивать яйца. Думаю, нам надо было давно начать общаться по-родственному. А то все вы меня учите, но ведь и мне надо передать вам свои знания. Согласны?

— Не согласна.

— А зря, все равно будет по-моему.

— Я знаю шо ты делаешь, Аня. И мне это не нравится.

— Нравится, не нравится, спи моя красавица. Итак, взбиваем яйца, моя дорогая, по часовой стрелке.

Невооруженным взглядом видно, что Софии все это совсем не нравится. Вместо того, чтобы взбивать яйца, она демонстративно кидает фартук, садится за стол и кладет руку на бедро.

— София Андреевна, что вы так рукой шевелите? У вас там чешется?

— Я была лучшего мнения о тебе, — вставая из-за стола, и кидая кухонную тряпку в мою сторону, «любимая» бабуля покидает кухню, громко шаркая ногами.

— Ну вот, начало положено, к вечеру тебя здесь не будет, дорогуша.

И

если Илья говорил совсем о другой тактике, то я выбрала более грубую, но действенную. Правда со своими расчетами я все же ошиблась. Ровно через час София села за руль своего автомобиля и, судя по чемодану, отправляется она не в магазин, а домой.

— София, а вы куда, моя дорогая?

— Домой, девонька, домой, — ехидно улыбаясь, пролепетала бабка. — Ну скоро увидимся. Хорошего вечера.

— И вам, дорогая.

Никогда бы не подумала, что звук отъезжающей машины будет вызывать во мне неописуемую радость.

— Она уехала! — радостно восклицает Матвей, обнимая меня за ноги.

— Уехала. Теперь можно спокойно выдохнуть.

— Классно.

— Матвей, — наклоняюсь к ребенку, садясь на корточки. — Ты же не против посидеть пару часиков с сестрой тети Кати? У нас с твоим папой очень важное дело.

— Ага, папа уже сказал.

— Ну и славненько, пойдем делать вкусняшку на ужин, — беру его за руку, и мы направляемся в дом.

***

Иду к сараю, а самого пробирает на смех. Опять сарай! Что за фантазии у этой девчонки? И ведь бабку из дома фактически выставила, почему не в спальню? Ладно, посмотрим, что вечер насущный нам приготовил. Открываю дверь в сарай и застываю. Аня стоит с дрелью в руках, улыбкой на губах, с белой каской на голове и в строительном комбинезоне, скрывающем разве что низ, ибо грудь он прикрывает слабо. Сглатываю, ошарашено глядя на эту картинку, и в который раз убеждаюсь, что Аня сможет удивить любого.

— Знаете, Илья Купидонович, я купила комплект черного кружевного белья, но надев на себя лифчик, убедилась, что мне лучше без него. А вам как кажется?

— Я с вами солидарен, Анна Батьковна.

— Это хорошо, что вы солидарны. Итак, можете начинать.

— А что именно?

— Доводить меня и себя до оргазма, что ж еще-то? Иначе, Илья Купидонович, я вас этой дрелью к сараю присобачу, — Аня включает дрель и направляет ее на меня. Спокойно, Купидонов, только не ржать.

— Я понял. Позвольте я все же заберу у вас этот опасный предмет, — аккуратно беру у Ани дрель и кладу ее на скамейку. Кажется, смеяться хочется не только мне одному. — Вы позволите мне снять эту каску?

— Снимайте, — скидываю каску на пол и прижимаю Аню к себе. — Можно начинать? — снимаю с нее строительные очки и бросаю к каске.

— Нужно.

Сжимаю ее талию и впиваюсь в красные от помады губы. Терпеть не могу эту липкую хрень, но сейчас на удивление меня это совершенно не волнует. На мгновение Аня отрывается от меня, но только для того, чтобы стянуть с меня футболку. А дальше какая-то секунда и она со смехом запрыгивает на меня, обхватывая мой торс ногами, и впивается в мои губы голодным поцелуем.