Куплю Рога родному мужу
Шрифт:
"Этим уже занимается полиция. Ее ищут. Надо же, так облапошить мужика."
Дочитать не успела, пришел Денис, одним движением захлопнул крышку ноута и убрал его на холодильник.
– Так, это все потом. На повестке крем и торт от нашего дружного коллектива. А потом плов в моем исполнении. И только после ужина мы основательно поговорим!
– Но… – попыталась возразить я. И тут же передумала спорить. Игнатов наклонился к моему лицу и прошептал!
– Не зли меня, Женька! Я чертовски голоден!
24
24
Нет, только я могла попасть в такую
– А давай я пока пакеты разберу, – пискнула испуганно.
– Я сам, – уверенно заявил он, и я еще больше стушевалась. Надо как-то ему сказать. А вдруг скажу, а это ему как серпом по…
В нерешительности схватилась за венчик и чашу с кремом. От непонимания, как дальше быть, сняла пальцем капельку воздушной массы и быстро отправила в рот. Руки мелко дрожали, и Денис, кажется, это заметил.
– Жень, что случилось? – Игнатов в две секунды преодолел расстояние между нами, перехватил чашу и поставил на стол. Мои руки так и остались в его широких ладонях. Я посмотрела на его ровные пальцы и загорелую кожу. На запястье со шрамом под широким браслетом часов. Игнатов ждал ответа. – Ну?
– Я плов уже приготовила, – выдохнула признание и зажмурила глаза со всей силы, понимая, что сейчас будет буря. Пойти против желания мужика. Умудриться испортить его планы… И я бы промолчала, но казан здесь один, и готовила я именно в нем. Да и плов, как назло, получился исключительно рассыпчатый, пропаренный.
Игнатов молчал. Я жмурилась. Но любопытство сильнее. Подглянула одним глазком. Хмурится и смотрит на меня пристально.
– Не понял, а чего ты трясешься, как осиновый лист?
Я удивленно распахнула глаза и уставилась на Игнатова. Посмотрела на обеспокоенное лицо, на недоуменный вид.
– А ты что ругаться не будешь?
– Жень, ты дура совсем?
Я зажала голову в плечи. Ну вот, начинается…
– За что я должен тебя ругать? За то что ты ждала и приготовила ужин?
Я снова опустила взгляд на наши сплетенные руки. Под его пальцами кожа горела огнем. И табун мурашек, несмотря на то, что реагировать так на мужика сейчас не время и не место, сорвался от локтя и понесся вдоль позвоночника.
Кажется, я увлеклась и ничего не ответила. Игнатов вздохнул, схватил меня в охапку и прижал к себе. Я прикрыла глаза и уткнувшись носом в его футболку счастливо улыбнулась.
А он продолжил отчитывать:
– Господи, сколько же в твоей голове тараканов, а! Ну что мне с тобой делать?
Хотелось сказать "любить". Но Денис и сам справился, чмокнул меня в макушку, шлёпнул по попе и рявкнул:
– Меняем планы! Корми давай мужика, я с работы пришел! Голодный и злой!
Я отпрянула с совершенно счастливым видом и радостно ответила:
– Сейчас все будет! – а потом, подумав, добавила: – Поможешь нарезать хлеб?
Игнатов прав, тараканов в моей голове полно. Огромных, породистых, с мохнатыми лапками, вскормленных сиротским детством, бабкиными нравоучениями, отцовским безразличием и ненавистью мужа. Получилось то, что получилось. Теперь я с этим всем багажом приперлась в нормальную жизнь, и куда девать чемодан с этими постоянными тараканами, не знаю. Самой смешно, если оглянуться назад. Вот ведь и вправду, чего испугалась? Вон, Денис
Ужин прошел легко, словно не было между нами недомолвок и с соседнего стола на нас не косился закрытый ноутбук с отвратительным содержимым.
Все что я сейчас могла осознанно делать, так это впитывать каждую секундочку нашего общения. Мы немного поболтали о погоде, о плове и тортах. Денис, как оказалось, готовить любил с детства, ну а уж в выпечке он утрет нос любому. Обещал научить и рассказать несколько своих секретов. Я будто ребенок в нетерпении ерзала на стуле в ожидании мастер-класса по нанесению крема на торт. И все бы ничего, но еда на тарелках как-то быстро закончилась. И даже чай с королевской ватрушкой мы успели попить. И с каждой минутой становилось тягостнее – разговора не избежать. Почему-то у меня сложилось четкое мнение, что ничем хорошим он не закончится. Но тянуть дальше уже было некуда. Денис убрал грязную посуду со стола, я вытерла столешницу, а ноутбук с открытой крышкой снова водрузился на стол.
– Садись, Жень, – как-то строго и совсем по-деловому начал Денис.
Я послушно примостилась на стул напротив собеседника. Беглый взгляд на экран. Какие-то документы и сводки.
– Итак, – начал он срывающимся голосом, выдающим волнение, – мне нужно знать, что и когда из собственности было оформлено на тебя, Жень. Только честно. От этого сейчас в прямом смысле слова зависит твоя судьба.
– Ничто и никогда, – уверенно ответила я, почувствовав, что волнение и мне передается заразительно быстро.
– Нет, так не пойдёт, – кажется, разозлился Игнатов. – Ты меня не услышала, Женя.
– Нет, это ты меня не услышал! – повысив тон, вернула все тот же ответ. – На меня никто и никогда ничего не оформлял. Перед регистрацией брака в ЗАГСе мы подписали брачный контракт, а также еще какие-то документы, что я не претендую на собственность и бизнес, а также в случае развода останусь с голым задом, не имея права претендовать на раздел имущества. За все пять лет я больше не подписала ни одного документа!
Игнатов прищурился, внимательно посмотрел на меня и откинулся на спинку стула. А затем начал выдавать факты один за другим, вколачивая, наверное, гвозди в крышку моего гроба.
– На тебя оформлен нелегальный игорный бизнес, на который точит зуб не одна контора, но пока не могут прижать владельца. По непонятным причинам до сих пор Плотников выходил сухим из воды. Видимо, хорошо отстегивал кому-то сверху. На тебя, Женя, все эти годы был оформлен фонд помощи инвалидам, а при недавней проверке выяснилось, что средства тратятся не по назначению. В итоге, как ты, наверное, уже успела прочитать, сегодня твой муж сделал официальное заявление, что ты своровала все средства фонда и укатила с любовником отдыхать. Заведено уголовное дело на Плотникову. Пока мы держим под контролем, но твой муженек тоже не лыком шит и хорошо подготовлен. Он в любой момент может соскочить с крючка и все обвинения встанут против тебя.