Куплю Рога родному мужу
Шрифт:
Тыгыдымским конем мой спаситель влетел в комнату и рыкнул:
– Я же сказал, не вставай!
– Мне в туалет, – пискнула я жалобно.
А дальше все по старой схеме: я на ручки к амбалу, в ванной комнате на унитаз он меня тоже усадил сам, приказав держаться за полотенцесушитель, вышел на минуту пока я делала свои дела, а потом точно также доставил обратно на ручках.
Такое ощущение, что он женщин вообще на руках только носит! Повезло его жене, честное слово. У меня от зависти только что слюни не начали капать. Ведь понятно же, что не только что
Игнат усадил меня на постель, взял аккуратно сложенный халат и попросил:
– Женя, давай наденем пока. Скоро должна подъехать скорая. И постарайся не засыпать, сейчас я принесу травяной чай. Нужно больше пить.
– Я есть хочу, – пожаловалась я, понимая, что уже сутки практически ничего не ела.
– Ужин будет готов через полчаса. Потерпи, пожалуйста.
Вот, опять как с ребёнком. Внимательно рассматриваю его лицо, пока он мне помогает надевать халат. Благородством веет за километр. Чертова сексуальная ямочка на широком подбородке. Глаза цвета горького шоколада, темнеют до предельной черноты каждый раз, как его взгляд касается моей груди. Нос с легкой горбинкой и пухлые губы. Такие редко встречаются у мужчин. Зарыться бы в его волосы всей пятерней. Черт, мне нравится этот продавец рогов!
Только Игнат вдруг хватает меня за плечи и силком укладывает на постель.
– Даже не думай сейчас об этом, Женя! Тебе нужно прийти в себя.
Он быстро уходит. Сбегает. Но вновь возвращается через пару минут с огромным рыжим бокалом с травяным чаем. Поит меня с ложки, не теряя ни капли и так аккуратно, что на глаза наворачиваются слезы.
– Зачем ты со мной возишься? – из-за чертовой температуры и пережитого мне снова хочется разреветься.
– У нас сделка, ты не забыла? – усмехается он и всю мою романтичную дурь моментально вышибает из головы.
Действительно, сделка. Правда условия еще не обговаривали, но я здесь точно лишь по одному поводу. Мне нужно наставить рога родимому мужу, а Игнату? Скорее всего тоже самое. Выгода утопить Плотникова в журналистских сплетнях, увы, на лицо. Это самый быстрый способ скинуть его с пьедестала. Если какие-то коррупционные статейки побоятся публиковать, то вот об информацию об измене жены растащат по соцсетям мгновенно. А в комментариях припомнят все грехи.
Только и я окажусь на дне, со всеми грехами Плотникова. Кто вездесущему электорату заткнет рот? Никто. И в этом городе мне точно негде будет даже приткнуться. Хотя, чего я переживаю, мне так и так здесь не жить.
Мой подбородок оказался в его руках, Игнат нежно повернул мою голову и поймал взгляд.
– Жень, не сейчас. Обсудим все потом, хорошо. Главное, ты в безопасности, ведь так? И опусти рукава на халате пониже, синяки проступили. Нам не нужны лишние вопросы от медиков. Если будут спрашивать, то молчи и все показывай знаками, словно у тебя нет голоса. Вполне логично с такой температурой. На
Что же, правила вполне понятны. Я молча киваю, и когда наконец-то приезжает скорая, выполняю все указания.
Молоденький фельдшер большую часть времени заполняет бумажки, чем осматривает меня.
– Легкие чистые, горло красное, – комментирует он, – плюс сильный стресс. Вы, Наташенька, в следующий раз не ходите за грибами в лес одна. Это ведь опасно! Напишу рецепт, лекарства принимайте в соответствии с дозировкой. А сейчас сделаем укол, вам сразу станет легче. Поспите, проснётесь, и уверяю, утром пойдёте на поправку!
Я усердно кивала, молчала, и катала на языке горькое имя "Наташенька".
10
После укола я снова уснула, а когда очнулась, то за окном была глубокая ночь. Вся постель, как и халат были мокрыми. Сил никаких, словно меня выжали, как тряпку. С трясущимися руками и ногами дошла до ванной, сходила в туалет, потом умылась и почистила зубы. Новая щетка и паста заботливо лежали на самом краю полки, чтобы я их сразу могла заметить и достать.
Вернувшись в комнату, увидела свой пакет с вещами. Достала белье, футболку и шорты. С трудом, но оделась сама. Желудок свело от голода, поэтому отбросив все страхи и приличия, потопала на кухню.
Дом был деревянным, старым, но вполне ухоженным. Даже лестница не скрипнула ни разу, пока я спускалась вниз. Кухня расположилась вдоль всей левой стороны этажа, представляя собой огромную просторную комнату. Внушительных размеров кухонный гарнитур, вся необходимая современная техника и овальный стол с удобными стульями на двенадцать персон. Здесь явно проводили больше времени, чем в остальных комнатах, от каждого предмета веяло уютом и теплотой. Не сравнить с той кухней, что была в квартире Плотникова. Черная, глянцевая, безжизненная. В ней ни готовить, ни есть не хотелось.
Жаровня на плите еще была теплой, я осторожно приоткрыла крышку и потянула носом. Пахло умопомрачительно.
Свет зажегся внезапно, я испуганно вздрогнула и повернулась к выходу. В дверях стоял заспанный Игнат, в помятой футболке и коротких шортах. Мощные ноги теперь были доступны моему взгляду во всей красе. Я смущенно опустила глаза и, с трудом сглотнув, пискнула:
– Есть хочу.
Он кивнул и подошел ближе.
– Садись за стол, я помогу.
Сам наложил в тарелку тушеные овощи с мясом, нарезал хлеб, достал из холодильника сыр и сметану. Покрутился и еще выудил баночку с острым маринованным перцем.
– Будешь?
Я отрицательно покачала головой, что вызвало у него явное облегчение, а у меня улыбку. Любитель остренького, значит. Надо запомнить, пригодится.
Пока я с аппетитом поглощала еду, Игнат поставил греться чайник, из буфета вытащил кекс в упаковке.
– Молока забыл купить, чай могу предложить только с лимоном.
Я, сидя с набитым ртом, показала "класс". Хозяйственный какой, и беспокойный. Прожевала. Подумала. Спросила:
– Ты что-то хочешь мне объяснить?