Куплю тебя за миллион
Шрифт:
Ещё один укол возбуждения.
Прямиком в вены, лишая контроля над телом, плавящегося от взрослых игр.
Мужчина посасывает тугую вершинку, катая на языке. То отпускает, то снова пленяет, жадно и безжалостно.
Он переключается с одного соска на другой и, пока забавляется, второй рукой жадно мнёт свободную грудь.
— Глеб!
Я царапаю кожу его головы, запустив пальцы в короткие светлые волосы.
В голове мелькает мысль — очень порочная.
Чтобы он опустился ещё ниже.
Ещё
Чтобы пристроился там, совсем низко, где сейчас порхают по изнывающему местечку его сильные пальцы…
Хочу почувствовать его губы и язык.
— Шалунья, — говорит хрипло, оторвавшись на миг от моей груди.
Смотрит на меня невероятно довольно и обдувает жарким дыханием торчащий сосок. Медленно и дразняще бьёт языком по самому кончику.
Запускает электричество прямиком по венам.
— Я знаю, о чём ты подумала. Хочешь куни.
Вздрагиваю. Краснею.
Нельзя же так. Говорить. Пошло и дерзко.
Это слишком. Горячо.
— Я… Я не хочу. Даже не думала, — вру, краснея до кончиков волос.
— Хочешь-хочешь. Я прочитал это в твоих глазах. И здесь тоже…
Бекетов показывает мне свои пальцы, блестящие от влаги.
— Стоило тебе только подумать и сразу же потекла сильнее…
Он растирает между подушечек пальцев мою смазку и подносит к лицу. Близко-близко.
— Сладко пахнешь. Как крем-брюле.
Ухмыльнувшись, Бекетов медленно облизывает свои пальцы и втягивает в рот сразу два, смотря при этом мне в лицо.
И господи… У меня такое впечатление, что я могу лишиться девственности только от его взгляда. Порочного и глубокого.
Призывного.
Как будто Бекетов не пальцы облизывает, а меня между ног так своим языком и губами дразнит.
Я начинаю дрожать ещё сильнее. Возбуждение становится слишком сильным.
Оно бьёт набатом в самом низу живота, порождая смерч похоти.
— Хочешь, — констатирует факт.
Облизываю губы.
— Ты слишком самоуверен.
Голос словно чужой. Низкий и бархатный. Иной.
Неужели это говорю я?!
Или Бекетову просто мастерски удаётся вытаскивать на свет все самые тёмные и порочные желания?!
— Я прекрасно знаю. И себя, и тебя. Твои желания все как на ладони…
Бекетов проводит ладонью по моей промежности и снова довольно улыбается.
— В прямом смысле этого слова. На ладони. Так сильно течёшь… Можно умыться. Так что нет смысла отрицать, Анна-Мария. Ты хочешь. Хочешь, чтобы я вылизал тебя. Трахнул языком.
— Как я могу хотеть того, о чём ничего не знаю? — спрашиваю, задыхаясь. — Покажи мне.
Бекетов запрокидывает голову назад и смеётся. Царапает мой слух своей хрипотцой, а сердце отплясывает чечётку.
— Какая ты хитрая девочка, Анна-Мария. Не так быстро. Куни надо
— То есть я не заслужила?
Кажется, разочарование в моём голосе слишком явное. Потому что довольства на лице Бекетова становится значительно больше.
— Будешь старательной ученицей. Станешь выполнять все мои задания. И тогда я, возможно, побалую твою дырочку.
— Возможно?! Побалуешь?! Кажется, ты пытаешься меня надуть!
— Я когда-нибудь тебе лгал? — спрашивает серьёзным тоном.
— Не знаю. Чужая душа — потёмки, а ты — так вообще — бездушная адская тьма.
— И снова ты мне льстишь, Анна-Мария…
Бекетов щёлкает пальцами по клитору, начиная ласкать его. Но движения расчётливые и медлительные. Он водит по кругу, а мне хочется, чтобы он вывел жаркую и стремительную спираль.
— Ты станешь моим первым. Во всём.
— Да. Так и будет, — кивает согласно.
— Я не хочу в тебе разочаровываться.
— Не разочаруешься, — целует коленку с внутренней стороны.
— Я хочу небольшую демонстрацию. Пожалуйста… Чтобы знать на что соглашаюсь…
Кажется, моё лоно выдаёт новую порцию влаги. Потому что низ живота пульсирует бесперебойно.
— Хитрюга мелкая.
— Отнюдь…
Пытаюсь говорить твёрдо. Но выходит, что я стону. Лежу с широко раздвинутыми ногам и стону, выклянчивая ласку у мужчины, который, похоже, очень доволен таким исходом.
— Все приличные продавцы сначала Демонстрируют товар покупателям. Они предлагают попробовать свой товар, прежде чем продать. Откусить, примерить.
— Лизнуть… — подхватывает Бекетов.
— Да-да, лизни!
Блин. Кажется, я это вслух выкрикнула.
Жду, что Бекетов снова высмеет меня. Но… он плавным и быстрым жестом опускается. Его рот накрывает обнажённую плоть. Влажный язык чиркает быстрым, жарким кругом по клитору.
Губы прижимаются плотнее. Бекетов втягивает комочек плоти в свой рот, посасывая.
Перед глазами словно вспыхнул костёр.
— Глеб! — кричу, дёрнув бёдрами навстречу его рту.
Который уже находится выше и значительно дальше, чем мне того хотелось бы.
— Я тебя лизнул. Провёл демонстрацию.
— Я…
Хочу продолжения. Немедленно.
Но как заставить Бекетова это сделать?!
— Я не успела ничего почувствовать.
— Врёшь…
Глеб вставляет в лоно два пальца. Они входят в меня без всяких усилий, настолько там всё влажно. Но всё равно я чувствую их скольжение и мгновенно сжимаюсь.
Бекетов движет пальцами дальше. Нажимает на плотную преграду и движет из стороны в сторону.
— Ты мягкая и влажная, растянутая… — говорит прерывающимся голосом. — Готовая настолько, насколько можно быть готовой. В твоём случае.