Куплю твоё завтра
Шрифт:
Даже фотка его имеется. Модная стрижечка, волосы зачёсаны на один бок. Рубашечка поло… Пижон какой-то.
На соседний шезлонг опускается Лера. Погасив экран, перевожу на неё взгляд.
– Я спать пойду. Завтра хочу сырники утром сделать, пока творог не испортился. Ты любишь сырники?
– Люблю.
– Хорошо. Тогда спокойной ночи.
– Спокойной ночи, Лера.
Она встаёт и идёт к двери в дом. Я снова утыкаюсь в телефон. Вдруг Лера возвращается и, наклонившись, внезапно касается губами моей щеки.
Вздрагиваю.
– Спасибо тебе, Богдан.
– За что?
– За озеро. За этот день.
И тут же уходит, оставляя меня дрейфовать в полном кайфе... И от этих слов, и от ощущения нежных губ.
Глава 23
Лера
Напевая себе под нос, переворачиваю сырники и прикрываю сковороду крышкой. Время – восемь утра. Богдан ещё спит.
Не знаю, во сколько он лёг. Мне кажется, этот парень любит ночь намного больше, чем утро.
Как Матвей.
Он тоже по ночам чаще всего бодрствовал и таскал меня по тусовкам. Потом с большим трудом вставал на работу. Часто брал административный и мечтал работать удалённо.
Последние две недели «до» он часто говорил мне что-то типа: «Скоро они все останутся с носом, а мы заживём».
Последние две недели «до» он тусовался без меня и возвращался домой трезвым и счастливым.
Последние две недели «до» он, похоже, проводил время с женой директора фирмы. И, говоря «мы скоро заживём», имел в виду совсем не меня...
Закончив с сырниками, выкладываю их на блюдо и прикрываю прозрачной тарелкой сверху. Выглядит аппетитно, надо признать. Ставлю блюдо на стол в гостиной. Так что Богдан ни за что не пройдёт мимо. Кофе он сможет сделать самостоятельно.
Надеваю кеды, выхожу из дома. Легко миновав ворота, шагаю в лес. Сейчас эта прогулка не наполнена истерикой, и я смогу насладиться и свежим воздухом, и красотой леса.
Мне это очень нужно сейчас. Потому что я запуталась.
Богдан даёт мне ТАКИЕ обещания, что буквально мороз по коже.
Проследит, чтобы я получила образование? Поможет мне?
Всё это я уже слышала от Матвея. И к чему это привело?
Но слабая девочка во мне очень хочет верить Богдану. Хочет вверить свою жалкую судьбу этому серьёзному парню.
Глупо.
Наивно.
Но вот так!
На полянке, усыпанной шишками и иголками сосен, замечаю маленький кустик черники. Присаживаюсь на корточки, срываю одну ягоду, отправляю её в рот. Жмурюсь от яркого вкуса. Кисло-сладко и вкусно.
Собираю целую горсть, с наслаждением жую ягоды. Вот бы и для Богдана собрать. Но не во что это сделать.
Иду дальше по тропинке и замечаю грибочки. Надо вытащить Богдана в лес по грибы и ягоды. В конце концов, нам всё равно особо нечем заниматься.
В грибах я разбираюсь, спасибо дедушке. Его давно нет, но моё детство часто проходило в деревне рядом с ним. Он научил меня ориентироваться
Здесь, под соснами, растут черноголовики. Крепкие, на широкой ножке. На жарёху – самое то.
Выхожу на полянку, где кустиков с черникой столько, что ягод хватит на сто банок варенья. Присаживаюсь и наслаждаюсь ягодами и солнцем, пробивающимся сквозь ветки. Потом плюхаюсь на задницу, а потом и вовсе ложусь на спину, подставляя лицо лучам.
Плечи покалывает от иголок подо мной, но это даже приятно. Прикрыв веки, позволяю флешбэкам всплыть из глубин памяти.
Это надо проработать. И забыть. Так, кажется, считают психологи.
Пьяный Матвей. Его настойчивое желание, чтобы я спала с ним в одной кровати.
Он вытаскивал меня из моей и относил к себе. Я прижималась к стенке и всю ночь была начеку, выкручиваясь из его рук каждый раз, когда он пытался меня трогать.
Две мои подружки, которых я обрела в окружении Матвея, считали меня дурочкой, не оценившей своего счастья. Богатый, харизматичный, перспективный Ларин вьётся возле меня, а я выделываюсь. Так они, кажется, говорили.
Я пыталась влюбиться в Матвея. Правда пыталась. Но очень скоро поняла, что он не мой человек. Я не хотела быть к нему ближе, его касания причиняли мне неудобство.
Матвей считал, что я просто кокетничаю, и иногда напирал особенно сильно.
Но не так, как те ублюдки в подвале. Совсем не так.
Однако попала я к ним из-за Матвея. И теперь ненавижу парня всем сердцем. Приехала в этот город такая потерянная, а он меня просто доломал.
Под веками щиплет, слёзы вытекают из глаз и бегут к вискам.
Вот поэтому я в лесу, тут никто меня не видит. Не видит мою сломанную версию. Я и сама её видеть не хочу, если честно.
Смахнув слёзы с лица, ещё пару минут даю себе успокоиться и просто полежать, наслаждаясь солнышком и колючей периной подо мной. Машинально дёрнув за край футболки, понимаю, как всё-таки могу собрать ягоды для Богдана.
Сажусь на попу, оттягиваю низ футболки вперёд, и образуется некий карман. Собираю в него ягоды. Горсть за горстью. Горсть за горстью.
Вдруг сзади кто-то прокашливается, и всё внутри меня холодеет. Резко поворачиваю голову. Взгляд выхватывает фигуру у дерева. И я мгновенно расслабляюсь, потому что это Богдан.
Парень стоит, лениво подпирая ствол сосны плечом, и взирает на меня.
– Давно ты здесь? – спрашиваю я.
– Достаточно. Я наблюдал за тобой.
– Мог бы как-то обозначить своё присутствие, – продолжаю собирать ягоды.
– Мне нравится на тебя смотреть. И я не хотел мешать… Думал, ты уснула.
– А если бы и правда уснула?
– Отнёс бы тебя домой на руках.
Его голос звучит ближе. Скашиваю глаза и вижу кроссовки Богдана в полуметре от себя.
– Ты собираешь ягоды?