Куриный бульон для души. Я решила – я смогу! 101 история о женщинах, для которых нет ничего невозможного
Шрифт:
Церемония награждения прошла без сучка без задоринки, хотя программки пришлось срочно перепечатывать, чтобы убрать из них мое имя.
С тех пор я много раз слышала национальный гимн. И каждый раз в таких случая немного собой горжусь, вспоминая тот день, когда мне хватило духу постоять за себя и спеть его… не самым лучшим образом.
Золушка
У каждого
Если бы кто-то решил переписать сказку «Золушка» на современный лад, я бы предложила им использовать для вдохновения мою историю.
Мама умерла, когда мне было восемь, и отец женился второй раз. Мы жили в курортном городе, и отцу принадлежал достаточно популярный среди туристов ресторан. Чтобы сэкономить на наемных рабочих, мачеха посоветовала отцу всячески привлекать к работе меня.
Сразу после школы я приходила в ресторан и убирала подальше рюкзак с учебниками. В раковинах высокими стопками меня дожидалась грязная посуда, которая копилась с самого утра.
После пяти вечера ресторан наполнялся посетителями под завязку, и в этот час пик я работала либо в баре, либо официанткой – смотря где была нужнее. В час или два ночи ресторан закрывался, и я снова шла мыть посуду и убирать зал, пока шеф-повар делал заготовки на завтра.
После работы в ресторане я садилась за уроки. Я знала, что если буду учиться плохо, то вероятнее всего так и останусь в этом месте мыть посуду и наливать алкоголь шумным посетителям. Пятерки давали мне надежду вырваться отсюда.
Утром я шла в школу, проспав перед этим всего пару часов, а иногда и вообще без сна. Глядя на расписание, я решала, на каких уроках можно будет прикорнуть. Некоторые учителя делали вид, что не замечали, поскольку знали о моей работе после школы.
В выходные я, естественно, работала с утра до ночи.
Однажды в ресторане было так много посетителей, что повар попросил меня сходить домой и попросить мачеху помочь нам. Обычно она была в ресторане только утром, когда я училась в школе, а посетителей почти не было. Она готовила себе алкогольные коктейли и, дождавшись меня из школы, шла домой спать.
Когда по просьбе повара я пошла домой звать мачеху, то с порога поняла, что что-то не так: весь свет в доме был выключен и единственный звук, который был слышен, – это шум воды в ванной комнате, которая уже просачивалась в коридор. Я вбежала туда и увидела свою маленькую сводную сестру, которая лежала в ванне лицом вниз в переливающейся через край воде!
Раньше я была герлскаутом и знала правила оказания первой помощи. Я вытащила сестру из ванны и принялась откачивать ее. Вскоре она, с шумом откашливая воду, открыла свои большие голубые глаза и со страхом огляделась. Я перекрыла воду и завернула ребенка в большое полотенце.
Потом вышла вместе с сестрой в гостиную, где пьяная мачеха, отключившись, спала на диване. Ее дочь уже была бы мертва, если бы я не пришла просить ее о помощи. Она медленно, как
– Эй, че случилось-то?
Я сунула ей в руки дочку.
– Ты едва не угробила свою дочь. Вот «че случилось».
Малышка осторожно вывернулась из рук пьяной матери и поползла по дивану к мятому кому из одеял. Мачеха потрясла головой. Попыталась разобрать пальцами волосы, но они застряли в том вороньем гнезде, что было у нее на голове.
– Не-не, – открестилась она. В ее глазах мелькнул злобный блеск. – Ты. Это была ты. Ты ее едва не угробила!
Она ударила меня только один раз, но этого хватило, чтобы я оторвала ее пальцы от своей шеи и выскочила за дверь. Задержалась я только для того, чтобы забрать учебники, которые никогда не забывала. Они оставались в цокольном этаже ресторана, где я жила вместе с мышами и другими вредителями, обитавшими в подвале. В этот момент пришел отец – слишком поздно, чтобы заступиться за меня, как было всегда с тех пор, как я стала подростком.
Моя сводная сестра лежала в переполненной ванне лицом вниз!
– Что происходит? – спросил он. Я злилась на него так же, как на мачеху. Он не только позволил всему этому случиться, но и своим бездействием поощрял мачеху.
– Я ухожу, – сказала я, – а тебе следует лучше заботиться о младшей дочери, если не хочешь потерять и ее.
– Это что за выходки! – крикнул он и схватил меня за рукав куртки. Я увидела, что на нас смотрит повар, он всегда хорошо ко мне относился, и крикнула ему:
– Боб, если он сейчас не отпустит меня, звони в полицию.
Я повернулась, чтобы посмотреть на отца. Наши глаза были одного и того же оттенка голубого цвета. Только его налились кровью от ярости, а мои сверкали вызовом. Наши взгляды встретились и сцепились в поединке. Он отступил в сторону, отпустил мой рукав.
Я взяла с собой только учебники и школьные принадлежности. У меня не было плана, но теперь я была свободна.
Была ли я безответственной девчонкой? Подростком, сбежавшим из дому по прихоти? Социальный работник, которая вела мое дело, считала именно так. Потом, годы спустя, я читала ее заметки. Она писала, что я не понимаю последствий жизни в «реальном мире», и предсказывала, что я вскоре вернусь домой. Мне не верили, когда я рассказывала, сколько часов я вкалывала на работе без оплаты, без сна и питаясь объедками после посетителей ресторана.
Первое время я поверить не могла, сколько новых возможностей у меня открылось. Я могла спать 5, 6, 7 часов подряд! Я могла каждый день пару часов отдыхать, смотреть кино или читать что-то интересное. Все остальное время я могла тратить на учебу! Сколько же всего можно было выучить, узнать, написать! Я окончила школу с отличием и получила стипендию для поступления в университет, но это уже совсем другая история. Та женщина, социальный работник, не понимала, какое чудо я переживала каждый день, когда пошла работать официально, поваром в закусочной быстрого питания, и стала получать справедливую почасовую оплату. Я работала только с четырех до восьми, и у меня были перерывы! Меня кормили бесплатно, и еда была качественной!